Тайга Ри - Последняя из рода Блау [= Перерождение] [litres]

С Айшей мы столкнулись у входа в сиреневую гостиную. Кузина была хороша, свежа и нежна, как цветок магнолии. Хотя, как по мне, плотоядная горная росянка так же хорошо подошла бы для сравнения.

Я была осмотрена с ног до головы, придраться не к чему, единственное отступление от этикета – прическа. Ровно две шпильки украшают тяжелый узел волос. В последнее время наличие шпилек меня успокаивало.

– Вайю! – Айша даже не пыталась изобразить намек на почтительность, коротко кивнув головой. – Твой вкус улучшается день ото дня. На этот раз семье не будет стыдно. Дядя просил придерживаться этикета сегодня вечером. – Фальшивая улыбка сразу сделала юное лицо уродливым.

– Моя семья, Айша. Мой дядя. К Блау вы не имеете никакого отношения. То, что вы входите в состав клана, не дает тебе права делать мне подобные замечания, – вернула я шпильку. – Клятва роду тоже не дает таких прав – только обязанности, с которыми ты сейчас справляешься не слишком успешно. Передумала учиться в академии?

Айша побледнела, на щеках зажглись два алых пятна, но она сдержалась.

– Госпожа, вам следует обращать более пристальное внимание на обучение и тренировку новообретенного Темного источника, чтобы вашей семье не было стыдно за такую дочь рода. Не стоит уделять внимание всяким мелочам. – Кузина уже обрела потерянное спокойствие и язвила. – Не ровен час, начнутся вызовы в дуэльный круг, и будет очень обидно принадлежать к клану, в котором госпожа постоянно валяется в пыли арены. – Она прошептала это, интимно наклонившись ко мне поближе.

Она даже не представляет, насколько права. Меня уже начинала беспокоить бессистемность изменений уровня силы – вчера был второй, к вечеру третий, а сегодня почти начало четвертого круга. Никакой логики и никакого смысла. Мало того, что это выматывало, так и последствия подобного изменения тоже нехороши. Такая дополнительная нагрузка на еще некрепкий энергетический каркас могла привести к непредсказуемым последствиям. Я подобных случаев в своей практике не встречала. Нужно искать учителя. Знать бы еще, где он сейчас.

– Айша, давай без высокого слога. – Я по-плебейски поковыряла в ухе, зная, как ее это бесит. – Дело в том, что ты хочешь на мое место… Или все же дело в Квинте? Блау тебе не быть никогда. А насчет Квинта можем договориться.

Детей Ричарда приносили к алтарю сразу после рождения, но то ли крови Блау было слишком мало, то ли род не счел их достойными, но ни Флоранс, ни Айша не были признаны по крови. Даже не побочная ветвь. Только соклановцы и сородичи. Этот факт Айшу бесил неимоверно.

Глаза кузины вспыхнули.

– Ты ведь считаешь, что это новая игра? Блау не нужен Квинт, не так ли. Думаешь, я грежу о твоем белокуром принце холодными осенними вечерами? Думаешь, рыдаю в подушку и храню имя Дарина глубоко в сердце, лелея воспоминания о коротких мгновениях встреч? – Я издевалась. – Квинт недостаточно хорош, слово Блау. – Я подняла левую руку со вспыхнувшим родовым перстнем. – Квинт жалок и отвратителен, – еще одна вспышка, – я терпеть не могу Квинтов, – еще вспышка.

Лицо Айши стоило того, чтобы запечатлеть его в артефакте записи – оно выражало полное ошеломление.

– Я скорее сдохну, чем выйду за него замуж! – Вспышки не было. Не было. И я и Айша покосились на кольцо. – Я скорее убью Квинтов, чем выйду замуж за одного из них! – Вспышка, слава Великому! Я уж было начала думать, что где-то глубоко в душе…

Я шагнула вперед и понизила голос:

– Ты не там ищешь. Я тебе не соперница. Ищи ближе. По твоему белокурому принцу сходит с ума Фейу. – Вспышка кольца. В глазах Айши не было потрясения – она догадывалась, но хотела рискнуть? Или считала, что Марша и Вайю должны схлестнуться между собой, освободив ей дорогу? – Поэтому сможешь получить – забирай, он твой, я даже приготовлю особый подарок вам на помолвку. Но ты никогда не была дурой, Айша, ты не Фло. Неужели ты действительно думаешь, что Квинты не найдут более выгодную партию для наследника, а?

– Я ненавижу тебя! – Она крепко сжала кулачки, прикусив губу. – Как же я ненавижу тебя…

– Ненавидь сколько душе угодно. Но не смей гадить в клане. – Я разгладила несуществующие складки на подоле и двинулась к лестнице. Хэсау должны были вот-вот приехать.

Слуги, одетые в строгие нарядные халаты, выстроились снаружи, заранее приняв почтительные позы, сложив руки лодочкой. По правилам этикета гостей в доме должны встречать хозяева – я или дядя, и уж точно не вылетать на ступеньки, становясь в один ряд со слугами. Но мне было все равно, я давно не видела родных, и для сородичей были определенные послабления в стандартном церемониале.

Уже стемнело. По периметру двора на стенах пылали факелы – дядя не любил магические светильники, плясали тени часовых, и слышалась вечерняя перекличка. Вдалеке раздался цокот копыт, но лошадь была всего одна. Странно, дядя говорил, прибудут трое.

Всадник в темном плаще и капюшоне, подбитом серебристым мехом горной кошки, неторопливо въезжал в ворота поместья. Широкоплечая высокая фигура, боевой лук, притороченный к седлу, райхарец редкой приметной песочной масти. К нам в гости приехал Хок. Хоакин Хэсау. Мой дядя. Третий. Третий по счету в иерархии силы клана, по крайней мере, он был третьим в конце той войны.

Какой статус в клане у него сейчас? Четвертый? Пятый? Если его отправили представлять клан в Совете предела… Где Люк, где Бер? Ни за что не поверю, что они смогли усидеть дома.

Хок спешился, кинув поводья слугам, и широким шагом подошел ко мне, откинув капюшон. Смеющиеся черные глаза, рубленые черты лица и поистине медвежья хватка. Глава всегда смеялся, что не того из близнецов назвали Бером. Хок – настоящий медведь.

Я не колеблясь кинулась к нему и повисла в крепких объятиях, туфельки оторвались от земли. Пахнуло морозной свежестью, морем и лесом. Над ухом загрохотало – дядя довольно смеялся, сжимая меня в объятиях так, что трещали кости.

– Вайю, дочка, как выросла! – В клане Хэсау всегда значительно проще относились к церемониалу. Все любили хлопать, лапать и обнимать друг друга. Я не могла представить, что таким же образом могла приветствовать дядю Кастуса. Даже в моих фантазиях подобное поведение было недопустимо. Хэсау совершенно другое дело. – Холодно, идем в дом! – Крепкие руки развернули меня и понесли.

Дядя был одет по имперской моде, в черную военную форму без знаков различия. Единственное, что выдавало в нем сира, это перстни на пальцах и витая цепочка артефакта на шее. Волосы на висках были выбриты и забраны назад в сложную мужскую косу.

– Почти как Рели! – Он с удовольствием покрутил меня на месте из стороны в сторону, рассматривая получше. – Блау не удалось испортить породу!