Марина Козинаки - Пустые Холмы [litres]

– Верно говорит, чертовка, – хохотнул Грек. – На этот раз я успел пораньше.

– Раньше, чем кто? – спросил Василий Ильич.

– Чем он. – Грек кивнул на Анатолия.

– Это ложь! – только и повторил Звездинка.

– Но это вы приходили к Роксане, – вмешалась Черная Курица.

– С чего вы взяли? Сами же сказали, что был кто-то под Отводом глаз!

– Именно, и даже скрывавший свой магический след. Но вот любопытно. – Она вынула из мешочка несколько маленьких зеркал на веревочках. – В зеркалах, которые я развесила по Долине, отражаются люди без колдовской брони. Отражения показывают то, что было на самом деле.

– Показывают? Кому и что они показывают? – усмехнулся Звездинка.

– Водяной колдунье. Девочка самостоятельно обучилась этой ворожбе – она читает по зеркалам прошлое. И именно она указала мне, что по дороге к дому Роксаны шли вы, а позже, в полночь, на берег выходила сама Роксана и что-то делала там, отчего волны вздымались неистово и тьма ползла из-под них. Когда я поймала Грека и выбралась вместе с ним на берег, я нашла несколько предметов. Но, пожалуй, Роксана сама нам расскажет.

Еще один боевой маг вывел вперед пожилую женщину с робким, бескровным лицом.

Митя на мгновение даже позабыл про Марьяну. Он изумленно таращился на Черную Курицу, Грека и Звездинку, дивясь каждому повороту событий. Но зато перепуганное лицо Рубцовой из памяти никак не шло.

– Роксана, – представила Черная Курица дрожащую колдунью. – Поселилась в Долине Гремящих Ветров вместе со всеми, но оказалась совершенно неуловимой – когда я расспрашивала жителей о нападении на Мариетту Юрьевну, ее в долине не было.

– Я много езжу… – откликнулась Роксана.

– В конце концов я почти успокоилась, поверив соседям, что это безобидная колдунья, которая всю жизнь прожила среди потусторонних. Мы с вами понимаем, что однажды убежавшие и теперь вернувшиеся маги имеют свои тайны и не желают ими делиться даже со мной – я уважаю их осторожность. Однако когда дело коснулось нападения, важно было поговорить с каждым. Истории соседей о Роксане немного разнились. Кто-то говорил, что из Зорника когда-то уехал ее отец. Некоторые утверждали, что дед. О себе она рассказывала немного, но охотно помогала соседям налаживать баланс стихий – каждому лично от себя принесла растение. Они взамен давали ей что-то заряженное Огнем или Земляной магией. Эти-то предметы я и нашла на берегу. А потом еще раз опросила жителей – именно теми самыми вечерами, которые заканчивались штормом и кошмарными снами, Роксана обходила соседей, раздавала им новые растения или ухаживала за старыми. И брала что-то взамен.

– Вы хотите сказать, что эта женщина потом выходила на берег и завораживала воду? Но ведь она не Водяная, – взял слово Ирвинг.

– Мне это тоже показалось неправдоподобным. Значит, она колдовала не с водой.

– Я… я могу все объяснить! Я хочу объяснить! – всхлипнула женщина и повалилась бы на пол без сил, если бы ее не подхватил дружинник. – Я должна…

Звездинка дернулся, словно желая остановить ее, но его не подпустили.

– Я вступала в связь с темными силами, что живут в Гандвиге!

– Почему вы называете эту силу темной? Это же просто природное явление, – вмешался Рублев, отвечавший за связи со Старообрядцами.

– Потому что вы так зовете эту магию!

– Мы? – удивилась Вера Николаевна. – А вы зовете ее как-то иначе?

– Да! Я… я… – Она беспомощно заморгала, повернувшись к Звездинке.

– Я объясню, а Роксане пока дайте воды, – сказала Черная Курица. – Эта женщина – Темная колдунья. Вы не чувствуете ее таковой, потому что расчет того, кто поселил ее в Долине, был очень тонкий. Роксана не использовала Магию крови, поэтому сразу же уличить ее в запрещенном колдовстве мало кто смог бы. Но она научилась прекрасно тянуть силы из всех людей вокруг, чтобы приложить их к своему колдовству. Она стала незаменимым звеном в связке Гандвиг – жители Долины – саамри – богатство Анатолия Звездинки.

Митя нашел глазами Асю. Она уперлась руками в перила и свесилась вниз. Лицо ее казалось окаменевшим.

– Где доказательства?! – гаркнул Звездинка.

– Когда жители ложились спать, убаюканные плеском волн и сонными чарами растения, оставленного в подарок, Роксана выходила на берег и плела сложную сеть чар, через которую древняя мощь Гандвига и пила силы магов. Чудища обретали плоть, и от их пробудившейся энергии разрастались саамри. Мне потребовалось время, чтобы разузнать, что и имя Роксаны, и ее история не принадлежат ей. Для этого мне нужен был человек, способный разузнать что-то у самих Старообрядцев. Благо, такой у нас есть.

– Почему же в последнее время добыча саамри прервалась? – спросил Ирвинг.

– Самое интересное место! – Черная Курица улыбнулась. – Ну? Вы в состоянии продолжить, Роксана?

– Чтобы не вызвать вопросов, мне приходилось общаться с соседями, – выдавила колдунья, едва не подавившись. – Жить в тех краях непросто, поэтому они каждый вечер придумывали новые ритуалы. То жгли костры, ходили кругами, читали заклинания. То пели на рассвете. Выкладывали рунограммы из камней и ракушек. Я смеялась над ними – это выглядело так жалко по сравнению с тем, что могла я сама. Да, я не использовала Магию крови, просто было незачем. Я знала, что, как только мне понадобится усмирить непокорную стихию, духа или врага, я сверну голову петуху, а на его крови совершу такое колдовство, которое будет в десятки раз сильнее их песен и наговоров.

Митя непроизвольно поморщился.

– Но… потом… – Роксана замялась, подбирая слова. – Что-то стало меняться. После каждых таких посиделок, после часовой прогулки под безжалостным ветром, когда мне приходилось ступать за соседкой и вдавливать в землю заговоренные ею голыши, я вдруг начала чувствовать… нет, слышать… я начала… понимать… – Она беспомощно вскинула голову, в глазах ее стояли слезы, но, к ее удивлению, многие в зале заулыбались. – Я стала какой-то другой. Ветер как будто имел голос, о котором я никогда не подозревала. Сама земля…

– Так вы все-таки познакомились с нашей магией, – развел руками Яромир. – Похвально! И все же, как тогда Катерина оказалась обездвиженной на обрыве в ночь, когда из залива поползли чудища?

– Он заставил меня. – Роксана повернулась к Звездинке.

– Ложь, – повторил тот слабым голосом. Глаза его были полны бессилия и злости.

– Нет, это правда. У нас был уговор, и я понимала, что нарушаю его. Я попросила отпустить меня в обмен на мое молчание. Но он ярился и угрожал! Я хотела остаться с этой новой магией, но ему она была не нужна!

– Что же вам было нужно? – Ирвинг перевел взгляд на уличенного старейшину.

Смотреть на Звездинку Мите вдруг стало больно, настолько несчастным и нелепым тот выглядел. Жена его стояла в тени, прижав ко рту руку, но Митя не поверил в ее ужас, зато Асино лицо так перекосилось от негодования, что она перестала походить на саму себя.