Марина Козинаки - Пустые Холмы [litres]

– Это точно обещаем! – засмеялись оба.

– И, наконец, обещаете любить друг друга?

– Да! Да!

– Берешь ли в мужья, Василиса, Митю Муромца?

Толпа загомонила и заулюлюкала.

– Беру!

– А ты, Митя, берешь ли в жены Василису Умнову?

– Конечно, беру!

– Что ж, тогда подойдите к дубу-роду, подайте ему свои руки, и пусть ваши судьбы прорастут в нем.

Музыка полилась совсем другая: откуда-то из глубины застучали глухие барабанчики, гусли разразились переливчатой трелью, в которой прозвучали отзвуки древних забытых песен. Велес взяла слово.

– Когда-то мой род мог связывать узами молодые души. Мы давно передали это право иному достойному семейству, но сегодня я попросила вернуть его мне – на один раз. Дмитрий Муромец – мой неофит, которого я искала десятилетиями. Василиса Умнова – самая загадочная воспитанница, о талантах которой я долго не подозревала. Ее сила словно лес, который стоит могучей стеной прямо за нашими домами, но мы не замечаем его, при первом же знакомстве привыкнув к этому безмолвному присутствию. И я счастлива, что мне выпадает честь соединить эти души. Митя и Василиса, приложите ладони к дереву, обойдите его три раза против солнца и скажите друг другу то, что сейчас вам хочется сказать больше всего. Дуб-род примет ваши слова.

Оба вытянули руки и одновременно коснулись коры с глубокими бороздами. Встали друг за другом и медленно пошли кругом под взглядами затаивших дыхание гостей. В одно мгновение перед глазами пронеслись сотни незнакомых лиц: встревоженных, влюбленных, настороженных, грустных и очень-очень счастливых, словно дуб вспомнил о предыдущих молодоженах и поделился своей памятью с новыми. Митя с Василисой обошли ствол три раза, наклонились друг к другу и прошептали то, чего никто не должен был слышать. Вера Николаевна стояла с закрытыми глазами, кончики ее длинных волос плясали на первом осеннем ветерке, платье расходилось складками и сливалось с корнями и листвой. Как только молодожены подняли головы и поцеловали друг друга, прямо над их головой кора выпустила тонкую веточку с двумя крошечными листочками.

– Поздравляю! Поздравляю! – взорвалась толпа.

– Ненавижу свадьбы, – пробормотал Сева, крепко прижав Полину: перед ними уже образовалась очередь, и в ближайшие минуты им не светило добраться до друзей, чтобы их обнять.

– Если тут на свадьбах всегда так, то да, вынести это будет сложно, – прорыдала Маргарита. Дима Велес подал ей платок.

– А, молодой человек, я вас помню, – обрадовался месье Феншо, закивав Севе. – Так вот, Паулин, кто твой друг, о котором мне тут все говорят? Знаешь, Оля… – Он повернулся к жене и доверительно прошептал, но так громко, что все стоящие рядом услышали: – Несколько лет назад я сказал нашей Паулин, что это очень симпатичный молодой человек. А она мне ответила… Паулин, что ты ответила?

– Лучше не вспоминать!

– Ты говорила гадости? – улыбнулся Сева.

– Это было на балу у Муромцев. Ты не приглашал меня танцевать.

– Нет же, я пригласил!

– В самом конце. Самой последней.

– Только не говори, что ты хотела танцевать со мной с самого начала.

– Почему?

– Потому что я только и думал, что дурацкий бал – это шанс обнять тебя во время танца. Но ты не представляешь, какое у тебя было выражение лица каждый раз, когда я подходил. Я думал, что, если приглашу тебя после остальных, мое помешательство будет не так заметно.

– Ну, конечно, – усмехнулась Полина. – Так хотел со мной танцевать, что целовался со Стефани!

– Экзаттоман! Стефани вы нравились! – некстати вставил месье Феншо.

Маргарита следила за ними, уже готовя целый список саркастичных замечаний.

– Я целовался со Стефани, потому что пытался отделаться от мыслей о тебе.

– Ха, так я и поверила!

– Кстати, все хотел спросить… ты начала встречаться с Поповым, хотя утверждаешь, что я тебе уже тогда нравился…

– Я… – начала Полина, запнулась и вдруг рассмеялась, покраснев. – Я с ним встречалась, потому что он был милым и это помогало о тебе не думать.

– Ну так что, веришь теперь про Стефани?

– Вот уж поистине – стоим друг друга!

Гости окружили дуб. Митя обнимал всех, до кого мог дотянуться. Василисе целовали руки, ее осыпали комплиментами и пожеланиями.

– Я рада, что ты надела это украшение на свадьбу. – Велес указала на кельтский бриллиант на ее груди.

– Благодарю! Но почему? – воскликнула Василиса.

– Потому что это я подарила его, когда твой жених только появился на свет. Трудно было придумать подарок для малыша, у которого было все. И потому я выбрала редкий камень – еще не зная, что Митя не унаследует дара, – и пожелала новорожденному, чтобы мой подарок помог ему найти дорогу к счастью, если когда-нибудь в его жизни наступит трудное время. Меня тронуло то, что он отдал этот камень тебе.

– Я же как-то сказала вам, что это подделка! – Василиса стыдливо рассмеялась. – Я, правда, не знала, откуда он взялся у Мити. Прошу прощения за это вранье!

– Ложь была остроумной. Ты не выдала Муромца. Если бы кто-то узнал, что он тебе подарил и почему , вышел бы скандал. В твоих руках была его судьба, но ты ему не навредила. Понимаешь? Мое пожелание сбылось. И я этим горжусь. Пойду похвастаюсь Кассандре Степановне, не возражаешь?

– Волшебные мои! – снова поплыл над ними голос Полонеи Златовласки. – Дадим же молодоженам передохнуть от объятий и отправимся веселиться, есть, пить и танцевать – какая свадьба без всего этого, верно? Я останусь с вами до конца праздника, поэтому мы не заскучаем!

– Полонея будет развлекать гостей? – засмеялась Василиса. – Митя, как ты с ней договорился? Она же вечно занята и разъезжает по всему миру!

– Я не договаривался. Даже интересно, сколько это стоило и кто заплатил ей. Думается, это не последний сюрприз на сегодня.

Сначала Митя с Василисой планировали небольшое торжество для своих. Но история о произошедшем в Заречье разнеслась по всему Тридевятому государству, весть о появлении Союза Стихий потрясла абсолютно всех. И многие заявили, что непременно хотят поздравить молодоженов в день их свадьбы. Пришлось попросить хозяек кафе, расположенного возле Пустых холмов, расширить террасу, а заодно увеличить меню. Однако теперь, когда Митя и Василиса в числе первых подошли к кафе, они не поверили своим глазам. Дела маленькой «Грани» на окраине города всегда были плохи, и кафе существовало только благодаря искренней любви двух пожилых сестер к своему делу. Но теперь «Грань» преобразилась до неузнаваемости. Двери были распахнуты настежь. Столы тянулись из зала на веранду, а потом и прямо в поле. Само место стало похоже на царство сказочного речного владыки: отовсюду свисали тонкие озерные травы и камыши, журчали фонтанчики. Там же, в поле, была разбита сцена с переливчатым куполом, она вся сверкала огнями. Благоухали букеты полевых цветов. Толпа же, ожидавшая молодых, оказалась в два раза больше той, что теснилась у дуба в парке.