Сара Бреннан - Тропа ночи [litres]

– Ты вообще принц чего? – поинтересовалась Ли-лит.

– Ада? – отважился Калибан.

– Конкретнее. Например, Пруфлас – принц гнева, а у людей есть принц Датский.

– У людей есть принц, который отсчитывает даты?

– Мой принц! – рявкнул Вельзевул. – Поскольку Темный повелитель, очевидно, не намерен давать волю ярости и испепелить гнусную притворщицу на месте, давайте обсудим наши текущие проблемы гражданского неповиновения.

– А я бы лучше обсудил принцессу Морнингстар, – пробормотал Калибан.

– Искренне надеюсь, что рано или поздно ты познакомишься с Сабриной, – проговорила Лилит. – Она разрушает все на своем пути. Это мне в ней и нравится. С удовольствием посмотрю, как она стирает тебя в порошок.

– Кстати, о принцессе Морнингстар, – сказал Вельзевул. – Ты, Калибан, вовремя напомнил нам, что вопрос престолонаследия еще открыт. Если уж мы должны видеть на высочайшем троне женщину, то я предпочел бы более молодую и сговорчивую. Хотя, признаюсь, лицо, которое вы сейчас носите, моя… королева, весьма привлекательно. Я бы хотел увидеть на нем улыбку.

Лилит стащила с себя лицо и растоптала его каблуками. Потом сунула окровавленные обрывки с торчащими мускулами и скелетной ухмылкой в руки Вельзевулу.

– Такая улыбка больше нравится?

Вельзевул нахмурился. Даже демоны, чьи лица обычно засижены мухами, предпочитают хорошеньких женщин.

Лилит щелкнула пальцами и вернула себе лицо Мэри Уордвелл. Это лицо любил покойный Адам. На него снизу вверх смотрела ее кошмарная протеже – Сабрина. Лицо вполне годное.

– Оно немного… худовато, – заметил Вельзевул, существо из зари времен.

Лилит сняла с головы корону и прихлопнула ею повелителя демонов. Корона была сделана из костлявых пальцев, обрамленных золотом, и она их недавно заточила. Вельзевул опрокинулся набок, лицо от волос до челюсти разорвалось в клочья.

– Лично мне это лицо нравится, – заметил Калибан, глядя, как Вельзевул копошится у его ног.

– А тебя, Калибан, никто не спрашивает!

– В нем есть характер. Вы стали почти похожи на королеву, – гадко улыбнулся Калибан, словно повернул в ране ржавый клинок.

Лилит ринулась на него, но ее отвлекли.

Ник Скрэтч распахнул темные глаза и в ужасе уставился – Лилит не видела куда. Камеру наполнили его жалобные душераздирающие крики. К счастью, ни у кого из присутствующих не было сердца.

Калибан, проявив слабый интерес, ткнул Ника в голое плечо.

– А что не так с этим живым?

– Любовь, – коротко ответила Лилит.

– Фи. – Калибан отстранился.

– Это часто бывает очень неприятно. Равно как и твое присутствие в моем дворце. Брысь.

Он пожал плечами:

– Если увидите принцессу Морнингстар, передайте привет от меня.

– А лорд Вельзевул? – сурово напомнила ему Ли-лит.

– Ах да. – Калибан поплелся обратно, подобрал Вельзевула, подпер могучую тушу своим тощим плечом. Вельзевул застонал, из ран на лице полезли черви.

– Ничего страшного, – заверил Калибан – он был явно в добродушном настроении. – Так даже лучше!

Вельзевул что-то булькнул, и парочка побрела прочь.

– Если они еще раз нарисуются у меня на пороге, – велела Лилит слуге, – спусти адских псов. А теперь подготовь мою колесницу к войне.

Под отчаянные крики, оглашавшие темницу, Лилит рассеянно накрутила на палец кудри Ника и запрокинула ему голову, обнажив беззащитное горло. Ник стал у нее любимцем. Он был весьма привлекателен и доказал свою полезность в качестве сосуда для Люцифера. Забавно было смотреть, как девчонка ставит мужчину на колени. Но беда в том, что мужчины обычно встают. Лучше уж заранее перебить им ноги.

– Эй, слуга! – окликнула Лилит.

– У нас есть имена, – буркнул демонический приспешник.

– Какое мне дело! – Лицо Мэри Уордвелл прекрасно передавало величественное безразличие.

– Да, госпожа. То есть моя королева.

– Проводи нашу любимую зверушку в тронный зал. Похоже, Люциферу придется еще посидеть взаперти. Пусть будет под рукой.

Лилит задумчиво постучала пальцами по губам.

– Но сначала вырвите ему язык, – добавила она.

В таком шуме и гаме трудно вести серьезные дела. И она не любила никого из тех, кого призывал Ник Скрэтч.

Уладив эти мелочи, она величественно вышла из темницы и села в колесницу. Всех почему-то волновали какие-то мятежи в каких-то трущобах где-то у черта на куличках. Лилит не понимала почему. Сегодня ей думалось особенно хорошо. Вот что значит надеть нужное лицо! Все, что тут надо сделать, – стереть к чертовой матери эти трущобы. Мужчины не в состоянии выполнить элементарную уборку.

– Вы тут слишком привыкли к королям, – сообщила Лилит возничему и дернула за поводья адских коней. – Полюбуйтесь, как правит королева.

Люцифер был прав хотя бы в одном. Аду нужна королева.

Я стояла у врат ада и требовала впустить. Еще раз попыталась отпереть их сама. Пробовала одну комбинацию за другой. Не получилось, и я треснула во врата кулаком. На стук не отозвался никто из падших ангелов и демонов.

Раз уж я принцесса Морнингстар, кто-нибудь да должен откликнуться.

Дева пообещала, что путь будет открыт. Я всю ночь не спала, во мне горела решимость. Болели все кости, зато впереди пылала цель.

В конце концов я отошла от врат и встретила Харви – он вышел из другого ствола шахты. Снял свою шахтерскую каску, мазнул щеку черной пылью. Я потянулась было вытереть, но уронила руку.

– Привет. Я попросился у отца в утреннюю смену. Так и думал, что ты здесь.

– Не надо было.

– Надо, Брина.

Харви взял меня за рукав и повел обратно к свету.

Когда мы вышли из шахты, я, как в старые добрые времена, взяла Харви за руку. От птиц остались только те, что сидели на деревьях и пением возвещали приход весны. Мир казался ясным и простым.

Но только казался. Под деревьями всегда будут таиться ведьмы и тени. И я – частичка этой тьмы. Моя любовь – из мира ведьм.

– Ты, наверное, устал от работы, – сказала я Харви. – Можешь не провожать меня до самого дома.

– Хочу увидеть, что ты дошла в целости и сохранности, – пояснил он.

Я улыбнулась, сплела с ним пальцы.

– Я размышляла о преисподней.

Харви поморщился. Я знала, что моим друзьям очень не хочется спускаться в ад. Они люди, и нельзя просить у них слишком многого. Но также понимала: если я попрошу, они откликнутся. И с ними рядом я стану сильнее. У меня хватит сил выполнить задуманное.

– Операция «Эвридика» – плохое название, – призналась я. – В том, чтобы оглянуться на любимого, нет ничего плохого. Давай лучше назовем нашу операцию «Ко всем чертям». Потому что мы идем в ад.