Джули Абэ - Эва Эвергрин, полуволшебная ведьма [litres]

Если только получится напоследок сделать что-то хорошее для Аутери, спасти жителей города – ради этого не жалко отдать всю магию без остатка.

Я направила метлу к щитам, борясь с ветром и поднимаясь над волнами. Сердце колотилось о ребра. Я долечу! Должна долететь!

Наконец я очутилась у края цепи и яростно уставилась на крохотные щиты, дожидающиеся моих заклинаний.

Тронула палочкой бумажной щит.

– Стань стеной против воды, щит сохранит нас от беды!

Нараспев повторяя заклинание, я медленно продвигалась вперед. Щиты вырастали один за другим. Ветер дергал меня в разные стороны, я дрожала, цепляясь за метлу, но упрямо летела дальше, от одного щита к другому. Голос Шарлотты и свет Уголька звали меня вперед.

– Еще чуть-чуть! – крикнула Шарлотта.

Уголек пронзительно завыл.

Они были так близко, они звали меня к берегу, и тут огромная волна обрушилась на скалы. Морская вода залила уступ и скрыла Уголька с Шарлоттой. Я чуть не разжала руки, цепляющиеся за метлу. Нет! Пожалуйста, не надо!

Я шарила глазами по тропинке ниже уступа. Дыхание застряло в горле. Никого не видно.

– Шарлотта! Уголек! – закричала я и рванулась к берегу.

Соскочила с метлы и побежала, оскальзываясь на мокрой тропе, придерживаясь за каменную стену.

Через несколько секунд вода схлынула с уступа, и передо мной появились Шарлотта с Угольком, насквозь мокрые, но живые.

– Эва! – Шарлотта бросилась бегом навстречу и, скользя по мокрой земле, затормозила передо мной.

Протянула дрожащие руки, как будто хотела меня подхватить, но потом нерешительно опустила, не зная, чем помочь. Уголек прижался к моим ногам и заскулил. Его теплая шерстка намокла, коснувшись моей холодной кожи, а на хвосте пылал огонь.

– Уголек! – закричала я в восторге. – У тебя хвост светится!

Огнелис посмотрел на меня снисходительно, как будто говорил: «Само собой! Ты же моя ведьма. Никакому урагану я тебя не отдам!»

И тут у меня за спиной волна ударила в щиты. У меня сердце замерло.

Я обернулась. Один последний щит оставался незачарованным, и в этом месте через брешь в цепи хлестала вода. Мы с Шарлоттой уставились на щит, а потом друг на друга.

– Давай! – сказала Шарлотта. – Всего один щит, а потом ты сможешь отдохнуть. Я тебя кашей накормлю и заварю чай. Уже почти все.

Я бы ей ответила, только сил не было. «Тьфу ты, Шарри, ну зачем каждый раз давить на больное?»

Всего один щит…

– Стань стеной…

Ноги дрожали, вот-вот подломятся.

– Обопрись на меня! – Шарлотта шагнула ближе. – Не смей сдаваться, ведьмочка!

Я привалилась к ее плечу, тяжело дыша.

Трясущейся рукой занесла волшебную палочку.

– Против воды…

Шарлотта поддерживала мою руку.

– Щит сохранит нас от беды!

Из волшебной палочки вырвался сине-золотой луч, прямо в щит, и щит расцвел огромным цветком, до самого неба. Только он не был скреплен с другими. Сквозь щели била вода.

– Еще одно заклинание, – прохрипела я.

Глаза Шарлотты сверкнули.

– Ты сможешь!

Уголек забегал вокруг нас.

Я глубоко-глубоко вздохнула и прошептала:

– Стой… на месте… Защитим Аутери… все вместе!

В сине-золотом сиянии щиты сдвинулась вплотную друг к другу. Цепь наконец-то была завершена.

Великанские щиты поднимались выше утесов и стояли прочнее камня.

За ними в заливе бушевал ураган и волны с грохотом налетали на бумажную преграду.

А щиты держались.

По эту сторону от цепи волнение понемногу начало стихать, хотя вода все еще стояла высоко и волны то и дело захлестывали тропинку.

– Получилось! – завопила Шарлотта.

Уголек встал на задние лапы и радостно тявкнул.

Глаза Шарлотты сияли, как солнце в ясный полдень. Она крепко меня обняла. Я смотрела через ее плечо на щиты и не верила своим глазам.

Правда получилось.

– Пошли в мэрию! – Шарлотта закинула мне руку на плечо, щеки у нее порозовели. – Надо всем рассказать. Представляешь, какое будет лицо у мэра Тайры? Эва, она будет тобой гордиться!

Я поплелась за ней по тропинке, спотыкаясь и еле переставляя ноги. Схватилась за щит, чтобы не упасть. Морская волна плеснула в ботинки.

– Уголек? Шарлотта? – прошептала я.

В глазах потемнело. Шум волн оглушал. Я сделала еще шаг, и колени подогнулись. Вдохнуть не получалось. Я вся закоченела, но не от дождя и ветра. Магия окончательно истощилась.

– Эва, стой, стой! Держи руку!

Падая с обрыва, я еще слышала отчаянные крики Шарлотты и тявканье Уголька.

Шарлотта бросилась ко мне, но до нее было так далеко…

Ее рука ухватилась за мою, царапая ногтями кожу. Магия у меня в крови вспыхнула в последний раз. Я услышала мамин голос – а может, Шарлоттин.

– Мы с тобой! Эва, ты молодец, ты помогла Аутери.

Я слишком устала, слишком ослабла.

Темная вода сомкнулась у меня над головой.

В глазах все плыло. Я моргнула. Я лежала, укрытая грудой одеял, на койке в освещенном мерцающими фонарями главном зале мэрии, а вокруг толпился народ. Кто-то дремал, другие собирались кучками и тихонько о чем-то разговаривали.

Я промерзла до костей, синяки и царапины болели, но все-таки я была жива. Только… У меня перехватило дыхание. Я не чувствовала в себе даже искры магии. Потратила все подчистую.

Глухой удар сотряс мэрию, как будто два здания столкнулись. Я рывком села и осмотрелась. Горожане как будто не слышали – спокойно себе продолжали беседовать.

Уголек лежал поверх одеяла, согревая меня. Пламя у него на хвосте погасло. Увидев, что я открыла глаза, лисенок так быстро замахал хвостом, что на нем как будто снова разгорелись искры.

Я подергала за рукав ближайшего ко мне человека – это был моряк.

– Простите… – прошептала я.

В глазах опять потемнело. Говорить было трудно, но мне необходимо было знать, выдержали щиты или нет.

– Очнулась!

Оказалось, что моряк рядом со мной – Сома. Он радостно заулыбался мне, будто не замечая, как зарычал на него Уголек.

– Я так рад, что ты жива-здорова! Я… Мы все жутко волновались.

Горожане собрались вокруг моей койки, зашумели, и Сома, кивнув мне, куда-то скрылся. Огнелис запрыгал по одеялу, заливисто тявкая.

Шарлотта и Дэви протолкались через толпу. Они успели переодеться в сухое, явно с чужого плеча. С мокрых волос капало.

По залу разнеслось еще одно «бумм!».

– Что за звук? – прошептала я.

Шарлотта ослепительно улыбнулась: