Шеннон Мессенджер - Изгнание

— Но это так, — проворчала Софи. — Вы знаете почему?

— У меня есть несколько догадок. Но я хотел поговорить с тобой о кое-чем другом. — Он вздохнул, теребя концы своей накидки. — Знаю, ты слышала о теории Бронте.

Софи вжалась в кресло, желая уклониться от этого разговора.

— Вы имеете в виду то, что я поврежденная?

— Думаю «неисправная» было то слово, которое он использовал, но… Ты в порядке?

Она пнула задник своей обуви.

— Я не знаю, думаете, я неисправна?

Он долго молчал, скручивая концы накидки так туго, что она удивилась, что та не порвалась.

— Я… думаю, иногда мы забываем, что у тебя, как и всех нас, есть пределы возможностей. Только потому, что Черный Лебедь изменил твои гены, чтобы улучшить твои способности, не значит, что ты идеальна.

— Но что если я должна быть такой?

— Тогда у Черного Лебедя несбыточные надежды.

— Наверно, — пробормотала она. — Сколько вы об этом знаете?

— Не так много, как хотелось бы.

— Вы понимаете, что вы никогда на самом деле не отвечаете на мои вопросы?

В уголках его рта появился намек на улыбку.

— Извини. Мне бы хотелось, чтобы я мог рассказать то, что ты хочешь услышать. Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что они контролируют то, что хотят, чтобы ты знала. Я не сомневаюсь, что когда-нибудь они дадут тебе ответы, которые ты ищешь. Но это случится только тогда, когда они решат, что время пришло. Не секундой ранее.

Софи нахмурилась. Она правда устала сидеть и ждать. Особенно с тех пор, как они ничего не сделали с того момента, как дали ей этот амулет. Ни записок. Ни зацепок.

Пока Прентис не попытался дать ей одну.

— «Следовать за красивой птицей через небо» значит для вас что-нибудь?

Он нахмурился, когда кивнул.

— Думаю, это часть старой поэмы гномов. Прошли годы с тех пор, как я слышал ее, но думаю, она звучит так:

— Оно о лебедях?

— Да, — сказал он осторожно, словно знал, куда уже потекли ее мысли. — Но это старая поэма гномов, существующая столетия и века, появившаяся даже задолго до того, как повеяло Черным Лебедем. Не говоря уже о том, что очень немногие из нас обращают внимание на стихотворения гномов. Моей маме случилось иметь с ними родство, это единственная причина, почему я его знаю.

Это объясняло, почему Олден не слышал о нем.

— Но они наверно решили использовать его для чего-то. Что-то вроде кодового слова или пароля или… Я не знаю.

— Думаю, все возможно, Софи. Но это похоже на то, что ты держишь в руках ключ, а не замок. Если ты не знаешь, где его использовать, то ключ не имеет смысла.

Она вздохнула, ненавидя то, что он был прав.

Но и она тоже была права… она могла чувствовать это. То, что стихотворение было о лебедях, не было совпадением. Это означало, что Прентис сказал ей эту строчку по какой-то причине. И если бы она могла узнать, что это, возможно, это привело бы ее к Черному Лебедю, или, по крайней мере, к очередной зацепке.

Большинство чудес держались подальше от Софи, и других воняющих наказанием выживших, во время занятий по самоподготовке. Но Декс по-прежнему сидел в кресле рядом с ней.

— Я все время имею дело с вонючими вещами в магазине.

— Вот как, спасибо.

Он усмехнулся. Но его улыбка исчезла, когда в кресло напротив стола плюхнулся Киф и прошептал:

— Что ж, Фостер, когда мне заглянуть? И надеюсь, это будет после того, как ты примешь душ.

Она отмахнулась от его вони.

— Ох, я надеюсь, ты тоже собираешься принять душ.

— Он снова придет? — рявкнул Декс, из-за чего повернулись несколько голов.

— Мы работаем кое над чем, — прошептала Софи.

— Могу я помочь?

— Мисс Фостер, Мистер Дизней и Мистер Сенсен, еще хотя бы один писк, и я дам вам по три наказания, — крикнул Сэр Розингс.

Киф закатил глаза.

— Кое-кто клянчит стол, полный блестящих какашек.

— Ну все. Один день наказаний каждому.

Софи посмотрела на Кифа, когда достала тетрадь. Она начала просматривать свои записи по истории, но Декс вырвал тонкую книжечку и написал что-то на полях. Затем зачеркнул это и написал что-то еще. Зачеркнул и это и написал еще что-то. Просмотрев написанное несколько секунд, он, наконец, протянул книжечку обратно, не глядя на Софи.

Я больше не вижусь с тобой.

Софи почувствовала, как ее губы растянулись в улыбке.

Я тоже по тебе скучаю, написала она, и толкнула тетрадь ему обратно как раз тогда, когда в ее кармане загудел импартер. Она вытащила его и с удивлением обнаружила короткое сообщение в светящихся оранжевым письмах.

Нашел то, что ты искала. Встретимся в мое офисе. — СТ

Сердце Софи забилось в ускоренном ритме.

— Могу поспорить, это хорошие новости, — прошептал Киф, поднимая одну бровь.

— Расскажу тебе позже, мне нужно выполнить одно поручение после школы.

— Могу я пойти?

— Я тоже! — добавил Декс, но Софи покачала головой, отказывая им обоим.

Это то, что она хотела сделать одна.

Киф поддразнил ее за таинственность, а Декс проворчал что-то вроде «хуже Чудо-мальчика», но Софи была слишком взволнована, чтобы задуматься об этом.

Кусочки, наконец, складывались воедино.

Софи прищурилась, когда мерцающий город Этерналия появился в поле зрения. На расстоянии в свете вспыхивали украшенные драгоценными камнями здания, а члены дворянства проходили по улицам во всем своем великолепии. Но Софи вдохнула распыление Исчезающей Заправки и повернула в другую сторону, пересекая гладкую реку, с выстроившимися в линию Пюрами — специальными деревьями с веерообразными листьями, которые фильтровали воздух — и направилась к ряду двенадцати идентичных Кристаллических Замков с витыми, закрученными шпилями.

К офисам Членов Совета.

Из-за низких каблуков, которые она надела, ей давило на пальцы, но Софи была так рада, надеть одежду, которая не разила стынькорнем, что не возражала одеться благородно. Ей пришлось принять душ три раза, чтобы избавить от вони ее волосы.

— Ты не объяснила, что мы тут делаем, — сказал Сандор, его рука лежала на оружии, когда он изучал тропинку, ведущую вперед.

— Формально, ты никогда не говорил, что я должна рассказывать тебе все. Только то, что должна позволять тебе ходить со мной.

Сандор нахмурился, но не стал спорить.

Она направилась к самому дальнему замку, и парадная дверь распахнулась еще до того, как они достигли последней ступеньки.

Советник Терик вышел на сверкающую лестничную площадку, его лицо расплылось в широкой улыбке, когда она произнес:

— Всегда большое удовольствие видеть тебя, Мисс Фостер. И я забыл о твоем охраннике.