Дебора Хьюитт - Полуночник [litres]

– Ничего не понимаю, – жалобно сказала Алиса.

– Это слова. Из вашей Книги Ветхого Завета. – Юноша по-птичьи склонил голову на плечо. – Там еще продолжение есть: «Так говорит Господь: в полночь Я пройду посреди Египта, и умрет всякий первенец в земле Египетской от первенца фараона, который сидит на престоле своем, до первенца рабыни, которая при жерновах… И пусть возьмут сыны Израиля от крови Агнца и помажут на обоих косяках и на перекладине дверей в домах, где будут есть его… И будет у них кровь знамением на домах, где они находятся, и увижу кровь и пройду мимо них, и не будет между ними язвы губительной, когда буду поражать землю Египетскую» [14].

– Да, это все из Библии. Но какое отношение…

– Я просто хотел показать на понятном тебе примере, какую тяжелую ношу приходится нести Линтувахти. Повелитель мертвых существует во всех культурах. Перед ним все равны. Он приходит к любому и каждому. Туони устал от этого непосильного бремени. И я занял его место.

– Ты занял его место? Но как? Ты что…

– Все мы ищем свой дом, милый дом. Туони его отыскал, хотя я и не знаю, где именно, а мой дом – рядом с моими полуночниками. Как, впрочем, и твой. – Он безмятежно взглянул на Алису. – Мне кажется, тебе нет смысла здесь оставаться, раз уж я забрал твоего полуночника. Давай прямо сейчас и отправимся на Сулка-топь.

– Нет! – зарычал Кроули, и…

Свершилось чудо… Полуночник Кроули, так долго скрывавшийся от посторонних глаз, воспарил над его головой, широко раскинув крылья. Он стрелой подлетел к птаху Алисы, сидевшему на руке Смерти, бесцеремонно врезался в него, согнав с насеста, и полуночник Алисы, перекувырнувшись в воздухе, суматошно забил крыльями, чтобы не упасть. Полуночник же Кроули, черный как смоль, надменно уселся на запястье Повелителя мертвых и смело посмотрел ему прямо в глаза.

Сердце Алисы зашлось, дыхание участилось. Линтувахти вздернул бровь и с любопытством оглядел полуночника Кроули.

– Какой отважный птах, – восхитился он. – Однако я не могу принять его. Сделаем так: я заберу либо полуночника Алисы, либо птаха, которого она у меня украла. И восстановим справедливость.

Кроули застонал, схватился за голову и слабо кивнул.

– Забирай этого! – безжизненным голосом прохрипел он.

Кроули отвернулся, и в смятенном мозгу Алисы вихрем пронеслось одно только слово – «предатель». Не глядя на нее, Кроули подошел к Эстель, откинул ей волосы и поцеловал в лоб. Алиса отвела глаза: она не могла на это смотреть.

– Отлично, – процедила она сквозь зубы. – Давайте как можно быстрее покончим с этим. Хватит ходить вокруг да около.

Юноша кивнул, повел рукой, и полуночник Кроули, вспорхнув, вернулся к своему хозяину. Ребром ладони Линтувахти разрезал воздух, и рядом с кроватью Эстель разверзлась черная дыра. В палату ворвалась вьюга и закружила, как собачонка, возле ног юноши, вздымая полы его плаща. Повелитель земли мертвых кивнул Алисе и шагнул в дыру – портал, ведущий прямиком на Сулка-топь.

Алиса двинулась за ним, но он предостерегающе поднял руку. Нить на ее запястье ослепительно засверкала, и живительное тепло разлилось по ее телу. Боль унялась. Что Линтувахти сотворил с ней?

– Мой дом – это и твой дом тоже, – напутствовал он ее на прощание. – Его двери всегда для тебя открыты.

Портал исчез. Ветер улегся. Алису бросило в жар. Куда делся портал? Почему она все еще здесь? Все еще дышит? И… Алиса повернулась к Кроули.

– Полуночник… – выдохнула она.

– Он его забрал, – скорбно ответил Кроули и поднял на нее глаза, полные невыразимой душевной му́ки.

– Не… моего?

Кроули покачал головой. Они молча смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. В палате повисла жуткая, могильная тишина, прерываемая лишь писком кардиомонитора.

Глаза Алисы затуманили слезы. Как во сне взглянула она на кровать Эстель… Слишком поздно. Он опоздал. И нет ему прощения. Пока еще нет.

Давясь слезами, Алиса коротко кивнула ему и выскочила в коридор. Хлопнула дверью, на миг привалилась к стене и ринулась прочь.

– Чаю?

Протянув Алисе обжигающе горячую кружку, Джен плюхнулась в садовое кресло, и Алиса расцвела в блаженной улыбке. Сидя на балконе, они в полном молчании потягивали чай, и Алиса не отрывала взгляда от подруги, не веря, что та действительно здесь, перед ней, живая и невредимая. Ноги Джен покрывала паутинка тонких белых шрамов, но единственным напоминанием об автомобильной аварии являлись новые круглые очки. Старые разбились вдребезги.

Погода на морском побережье Ирландии отличалась буйностью нрава, и порывистый ветер беспрестанно трепал шевелюру Джен. Алиса, натянув поверх пижамы пару свитеров, закуталась в наброшенное на плечи пальто и довольно вздохнула: Лондон, Грачевник и Стервятники остались в прошлой жизни, и те, кого она любила больше всего на свете, снова были рядом с ней и в полной безопасности – и родители, и Джен.

Темно-серые волны, как и прежде, с завораживающей ритмичностью бились о пирс. Алиса любила рисовать их в своих альбомах. С каждым днем ей становилось все лучше. Такого спокойствия и умиротворения она не испытывала уже несколько месяцев. Она изгнала из своей жизни и полуночников, и порталы. Первых она запретила себе видеть. Вторые превратились в обычные двери, отделявшие одни комнаты от других.

Порой она вспоминала Сашу и Джуда. И Августа. И даже Проктора с Марианной. Но ни разу, ни разу она не вспомнила Туони и Кроули и его отрешенный, загнанный взгляд, которым он проводил ее из палаты сестры. Вернулся ли он в Корэм-хаус или примкнул к отцу, ее не волновало. Как не волновал ее более и загадочный, странный мир вяки.

– Так как будем коротать вечер? – вторглась в ее мысли неугомонная Джен.

Алиса покосилась на нее и ухмыльнулась: только Джен Паркер могла позволить себя выйти зимой к чаю в шортах и тоненьком кардигане.

– Сложный вопрос.

Джен закатила глаза.

– Ты месяцами скрывалась от меня в этом медвежьем углу, а теперь хочешь сказать, нам некуда пойти поразвлечься?

Алиса затравленно уткнулась носом в чашку. Само собой, они не открыли Джен правды. Они выдумали историю про то, как Алиса, терзаемая чувством вины, пала духом и в помраченном рассудке бежала в Ирландию. А заметки о ее похищении фальшивым офицером полиции объяснили курьезным недоразумением.

– Может, махнем в кино? – наседала на нее Джен. – Хоть один-то кинотеатр здесь точно есть! Это же Дублин!

– Это графство Дублин.

– Тогда давай закатим киновечеринку. – Джен глянула на часы и поправилась: – Или кинополдник.

– Звучит неплохо, – согласилась Алиса.

Они помолчали.

– Но ты же вернешься назад… домой? – вдруг спросила Джен, разом утратив всю свою веселость.