Дебора Хьюитт - Полуночник [litres]

– Прости, что причинила тебе боль, – тихо повинилась она. – Не хочу оправдываться, но я потеряла голову и…

– Забей, – отмахнулся он, наблюдая за плывущими по воздуху пылинками. – Что бы ты там со мной ни сделала, я делал вещи и похуже, уверяю тебя.

– Ты… очень великодушен.

Август пожал плечами и погрузился в задумчивость.

– К сожалению, нас не представили друг другу должным образом, – чуть погодя усмехнулся он, оборачиваясь к Алисе. – Меня зовут Август Рона. Для друзей – Агги.

– А меня зовут Алиса Уиндем. Для друзей… Алиса Уиндем.

Он вытянул ноги и потянулся, морщась от боли.

– Ну и… за что тебя упекли за решетку? Или вы с Марианной все это так и спланировали?

– За незаконное вторжение. И да… мы с ней все это так и спланировали.

– Я знал, что она из кожи вон лезет, лишь бы вернуть меня, – присвистнул он, – но я и подумать не мог, что она зайдет так далеко. – Август натянуто улыбнулся. – Эх, нельзя быть красивым таким, согласна?

Алиса тряхнула головой. Они долго молчали, пока она наконец не произнесла:

– Но ты ведь некромант…

Август ничего не ответил. Пошарив в кармане, он выудил маленький коробок, чиркнул спичкой, прикурил и затянулся.

Его полуночник, это чудо в перьях разных оттенков: от коричневого до кремового, примостившись на коленях хозяина, сосредоточенно озирал Алису.

– Я маг, чье магическое искусство запрещено. – Август откинул голову и выпустил струю дыма. – Таким уж я уродился, ничего не попишешь. Но практиковаться в деле всей моей жизни мне нельзя.

– Но… тебя ведь арестовали за распространение листовок. Не за некромантию.

– Ага. И все благодаря тебе. – Чтобы польстить его самолюбию, Алиса притворно смутилась. – Да не переживай ты так. Ты же сделала доброе дело. Иначе с чего бы я тогда сбавил скорость, смекаешь? – Август ухмыльнулся. – За что меня только не брали – за нарушение тишины, пьянство в общественном месте и нарушение правил дорожного движения… Знаешь, если бы существовал преступный синдикат, члены которого промышляли бы мелкими правонарушениями, ну, например, разбрасывали везде мусор или лихачили за рулем, я стал бы их предводителем.

– А ты мог бы не совать голову в петлю? – спросила Алиса.

– Так я и не сую , – расхохотался он. – Я позволяю Ищейкам меня сцапать. Лучше уж сидеть в темнице за распространение листовок, чем валандаться в Ноттинг-Хилле, прислуживая Марианне, которой неймется открыть врата в Сулка-топь и учинить собственный Апокалипсис. – Август постучал себе по лбу. – Логично, да? Сечешь? Уилан считает меня самым безмозглым преступником этого города, потому что я всегда попадаюсь. Но на самом деле я – гений. Я пытался объяснить им, что задумала Марианна, но этим Ищейкам хоть кол на голове теши – у них мозгов не больше, чем у курицы. Никто не захотел меня слушать, даже их самый главный начальник, комиссар Рубен Рисдон.

– Ты всерьез полагаешь, что Марианна способна развязать так называемый Апокалипсис? – недоверчиво фыркнула Алиса. – Мне казалось, лишь отпрыску Повелителя Смерти предначертано учинить кровавую резню и покончить со всем живым на земле.

– Да, конечно! Неужели ты веришь, что эта кровожадная дрянь позволит кому-то присвоить причитающиеся ей лавры? Она все уже продумала до мелочей.

Они помолчали, и Алиса взвесила в уме каждое услышанное слово. По крайней мере, одно было ясно… Она посмотрела поверх головы Августа и сдавленно прошептала:

– Значит, Марианна… хочет, чтобы ты открыл ей ворота в Сулка-топь? – Некромант кивнул, и Алиса пришла в неописуемое волнение. Сердце ее затрепетало. Вот оно, долгожданное мгновение. Еще одно, последнее усилие, и она спасет Джен. – Я хочу, чтобы ты открыл ворота в Сулка-топь для меня, – выдохнула Алиса. Август вздрогнул и выронил сигарету. – Я пришла к Марианне, потому что отчаялась. Она объяснила, как отыскать тебя. Я уже пыталась договориться с Ронаном Бишопом, но он ни на что не годен. Ты моя последняя надежда.

– Так ты знакома с Бишопом, – хмыкнул он. – Мерзкий ублюдок. Терпеть его не могу. Я, знаешь ли, обожаю собак.

– Но ты мне поможешь? Прошу. Чего бы это ни стоило…

– Поведай-ка мне вначале, – прервал ее Август, – зачем тебе понадобилось на Сулка-топь.

Алиса прикусила губу, собралась с мыслями и, запинаясь, рассказала ему все, что приключилось с Джен и ее полуночником.

– Должно быть, она много для тебя значит, если ради нее ты готова отправиться в Сулка-топь, – закашлялся Август, выслушав ее историю до конца.

– Да, много.

Август кивнул и вдруг хитро посмотрел на нее.

– А откуда ты знаешь, что она лишилась своего полуночника? Единственный способ это узнать – увидеть его… То есть я хочу сказать, увидеть, что его нет. А на это способен лишь…

– Птицелов, – подсказала Алиса. – И если ты спрашиваешь, не являюсь ли я птицеловом, то мой ответ – да, я – птицелов.

– Ничего себе, – изумленно присвистнул он. – Боже правый, да ты, видимо, одна…

– Ну да… Одна из немногих оставшихся. Исчезающий вид, так сказать… Хотя… – Алиса нахмурилась. – Сама я не видела, как улетел полуночник Джен. Об этом мне сказал Кроули.

– А ему-то откуда знать?

– Я… Не знаю.

– Господи. – Август искоса покосился на нее. – Представляешь, какой классный анекдот получился бы. Заходят как-то в бар птицелов и некромант…

Август залился радостным смехом и затряс головой.

– Август… – Алиса протянула руку и коснулась его запястья. Некромант окаменел. – Ты сделаешь мне одолжение? Ты мне поможешь?

– Прости. – Август отвел глаза. – Но я не хочу работать ни на тебя, ни на Марианну.

Алиса в сердцах отдернула руку. Нет. Он не может ей отказать!

– Но почему? – воскликнула она, еле сдерживая ярость. – Если это твое наследие, почему не использовать его во благо?

– Во благо? – огрызнулся он. – Ты считаешь мое наследие благом? Думаешь, открыть ворота в Сулка-топь – это пустяк? Маленькая любезность? – Он горько покачал головой и затянулся сигаретой, чтобы унять дрожь в руках. – Ты ведь в некромантии ничего не смыслишь, – вздохнул он. – И наверняка думаешь, что мы воскрешаем мертвых.

– А разве нет? – удивилась она, вспомнив Ронана и его псов.

– Не-а. Это невозможно, – криво ухмыльнулся Август. – Оживление плоти – еще куда ни шло, но воскрешение – нет. Я как-то раз попробовал оживить мертвого таракана. И тотчас же об этом пожалел. – Ну разумеется. Не воскрешение, а всего-навсего оживление, восстановление плоти. Зомби-марионетки, а не воскресшие к новой жизни душа и разум. – Однако не каждому некроманту удается оживить хотя бы таракана, – усмехнулся Август. – Ты вот говорила о благе. А какое благо в том, чтобы возглавить марионеточную армию зомби-тараканов?