Полина Громова - Смеющаяся Тьма. Книга 3

— Ну и? — Кальт уперся руками в бедра и с недовольством посмотрел на Гина. — Обычная Клетка.

Гин покачал головой.

— Если это обычная Клетка, то это что такое? — он просунул палец внутрь силуэта — нити лопались с сухим трескучим звуком — и надавил на черную снежинку. Она прогнулась, но выпрямилась, когда маг убрал руку.

— А это другое заклинание, — высказал догадку Слав. — Так?

Гин кивнул.

— Я, конечно, соприкасался с магией Кэролла не так сильно, как ты, Кальт. Но с меня тоже можно снять слепок его Клетки. Слав, может, ты?

— Охотно! — откликнулся молодой маг и вышел на середину комнаты.

— А о чем вы там спорили? — спросил я Колена, когда Слав занялся реконструкцией заклинания. Колен поморщился.

— Да в связи со всеми этими событиями вспомнилась одна гипотеза… Если в двух словах, то под сомнение ставится обязательность соответствия координат точек пересечения линий судеб относительно самих линий.

— То есть, ты со мной сегодня разговаривал, а я с тобой нет?.. А как…

— Да ерунда это, Рик, забудь. Здесь дело не в этом.

Я кивнул и замолчал. Колен был не в духе. Наверное, Слав почти переспорил его.

— Вот, пожалуйста, — закончив, Слав отошел в сторону, открыв нашим взглядам силуэт из нитей своей работы. Его слепок был побледнее и скорее цвета морской волны, но черная снежинка в нем тоже присутствовала. И длинные щупальца, сплетавшиеся с нитями, у нее тоже были.

— Ну, что, теперь самое интересное? — спросил Слав и взглянул на меня.

Со своего места с шумом поднялся Иса.

— Дайте-ка я это сделаю, — сказал он, потирая руки.

Возражений не было.

Мне показалось, что за каждый миллиметр моей кожи зацепили крошечный рыболовный крючок и медленно, медленно-медленно потянули… А потом резко дернули. Это не было больно. Просто непривычно.

Иса не выстраивал схему постепенно, он создал ее сразу и целиком. И вот уже три призрачных силуэта стояли вместе с нами посреди комнаты. Три слепка с заклятья Клетки. Вот только на первых двух вместе с Клеткой восстановилось еще одно заклятье, а на том слепке, который Иса сделал с меня, его не было.

— Давайте сделаем еще несколько, — предложил Слав. — Для чистоты эксперимента. А потом нужно их сличить и построить объективную схему.

Снова возражений не последовало, и через четверть часа комнату наводнили зеленоватые привидения-близнецы. Казалось, они вот-вот возьмутся за сотканные из нитей руки и закружатся в хороводе.

Близнецы делились на два семейства: слепки Клетки, которые были сделаны с Кальта и Гина, и те, что сделали с меня. Первое семейство отличалось наличием красивой черной снежинки. Мы рассеяли все ненужные слепки и принялись задумчиво рассматривать оставшиеся.

— Что это значит? — спросил наконец Кальт.

— Это значит, что вместе с Клеткой Кэролл использовал еще какое-то заклинание, — ответил Иса, обходя слепки по кругу. — Когда ты, Кальт, столкнулся с ним, это второе заклинанье еще работало. И когда ты, Гин, снимал Клетку, тоже. А вот когда Рик дрался с Кэроллом, этого заклинания уже не было. Точнее, оно исчезло за считаные секунды до смерти мага.

— Исчезло?

— Либо рассеялось, либо сработало.

— А можно как-то узнать, что это за заклятье? Оно тебе знакомо?

Иса медленно покачал головой из стороны в сторону.

— Никогда не сталкивался.

— Кажется, я знаю, что это такое, — произнесла вдруг Изабелла. — Но лучше бы я ошибалась… Подождите, я сейчас вернусь.

Она поставила свою кружку на край стола и вышла из комнаты. Ее не было довольно долго, но по звуку ее голоса и голоса Тарьи, доносящихся из комнаты с архивами, было понятно, что она что-то ищет. Мы покорно ждали, и общество нам составляли зеленоватые призраки Клетки. Наконец Изабелла вернулась с толстой слежавшейся папкой в руках.

— Нашла, — заявила она. — Очень похожий случай времен магических войн.

— Ну и память у тебя, — с заметным восхищением в голосе сказал Гин.

— Такое просто очень трудно забыть. Вот, взгляните.

Она устроила папку, раскрытую почти посередине, на одном локте и освободившейся рукой принялась рисовать по воздуху. Вскоре к уже имеющимся схемам добавилась еще одна. На этот раз силуэт был красно-кирпичного цвета, нити оказались ломаными, словно солома, а пространство между ними хотя и было прозрачным, но искажало очертания предметов, будто бы было маслянистым. Однако черная снежинка с серебряными щупальцами располагалась на том же месте — около сердца.

— Я знаю это заклинание, это Каменный Мешок, — сказал Слав. — Оно вроде Клетки, только еще и дезориентирует в пространстве тех, кто находится внутри. Но этой штуки в нем быть не должно, — он указал на снежинку.

— Эта штука — заклятье детонаторного типа, — пояснила Изабелла. — Оно реагирует на смерть мага и может быть прикреплено к любому другому заклинанию и изменить его действие. Вот это заклинание, например, убило всех, кто находился внутри Каменного Мешка.

— Постой, — Иса нахмурился. — Хочешь сказать, эта крошечная штучка убивает всех, кто находится под воздействием основного заклинания, если погибает сам маг?

— Да. И остановить его действие невозможно. На это попросту не хватает времени.

В наступившей тишине голос Кальта прозвучал как-то непривычно громко, словно из корабельного рупора:

— Гин, ты же сумел снять Клетку до смерти Кэролла?

— Да. Времени у меня было достаточно. Так получается… — он оборвал фразу, прижав кулак ко рту.

— Кажется, нам сегодня очень повезло.

И снова, снова в моей памяти всплыл тот корабль…

— Изабелла, скажи, если знаешь — имеет ли значение, как именно умирает маг?

Изабелла пожала плечами.

— Насильственная смерть. Иной в данном случае быть и не может.

— Нет, я имею в виду… — закончить фразу мне стоило немалых усилий, но я постарался: — Я имею в виду, может ли это быть самоубийством?

И снова стало тихо.

— Похоже, нам повезло гораздо больше, чем я думал, — нелепо хохотнул Кальт.

Послышался звук открывающейся входной двери, раздался шум шагов, зазвучали знакомые голоса. Вскоре в комнату вошел Ланс Коэн в сопровождении Лая.

— Добрый вечер! — поздоровался со всеми капитан особого отряда и, заметив реконструкции заклятья Клетки, все еще толпившиеся в комнате, улыбнулся. — Вижу, вы тоже уже обнаружили это. Что ж, будет о чем поговорить! Но сначала…

Он подошел к своему столу. На ходу скинув плащ, Коэн бросил его на спинку стула, наклонился, открыл дверцу тумбочки. Что-то звякнуло, лязгнуло, чуть не упало, но Коэн это вовремя поймал, а потом выпрямился с бутылкой вина в руке. Изабелла понятливо потянулась к шкафу, чтобы достать бокалы. Я не понял — мы что, собираемся что-то праздновать? Но дело, оказывается, было не в этом. Ланс Коэн взялся за тонкое темно-синее горлышко бутылки, пробка выскользнула со звуком одиночного мушкетного выстрела, сделанного в соседней комнате… И нас накрыла такая тишина, что заломило барабанные перепонки. Зато теперь мы могли разговаривать совершенно свободно: никто посторонний не сможет подслушать нас.