Пвел Фром - Семь ступеней в полной темноте

мог бы даже поверить. Жаль нет отца, чтобы подтвердить сказанное. Да и крыльев у себя

за спиной я от чего-то не вижу.

- Я здесь не за этим. Доказывать не мое дело! - резко ответила валькирия.

- Так зачем же?

- Король настоял. Хочет проверить, чтобы спокойно спать по ночам.

Уна ткнула пальцем на еле заметную ранку, что красовалась на шее Арона. Он знал, с кем

имеет, дело и понял, чего она хочет. А хотела она крови. Он вспомнил собственный опыт

общения с валькириями.

- И как мы это сделаем?

Уна коротко и неожиданно резко ударила его кулаком в лицо. Король с укоризной

посмотрел на свою подчиненную и покачал головой.

- Потерпит! - отчеканила она тоном, не терпящим возражений.

Было больно, но не критично. Она лишь разбила ему губу. Из уголка рта просочилась

струйка алой крови. Она смотрела на него в упор не мигающими взглядом.

- Валяй, чего уж там… - бросил Арон.

Валькирия вцепилась в его лицо и прильнула к ранке губами. Долго это не продолжалось.

Распробовав кровь на вкус она так же резко отстранилась.

- Для размножения подойдет, - заявила она холодно.

- И все? - переспросил король.

- Я могу врезать еще раз? - На ее лице ничто не дрогнуло.

- Не стоит... ты видела, чем это кончается, - заметил Король.

Он, какое-то время, по старой привычке, теребя воображаемую бороду, созерцал пламя

костра. Затем поклонился и протянул руку Арону на прощание:

- Не держи зла - и мы не будем. Коли выпал такой шанс… начнем жизнь заново.

Арон, молча посмотрел в лицо короля и, чуток поразмыслив, принял протянутую руку.

Как -никак это был отец его возлюбленной, и рано или поздно придется строить какие-то

отношения. В общем, он тоже хотел мира.

Гости ушли так же внезапно, как и появились. Арон коснулся подпухшей губы. Крови не

было. Наверное, он действительно заслужил это. Раскидывая крылатое воинство в разные

стороны, он проявил завидное усердие. Чем это могло кончиться, не прояви Сольвейг

сострадание – Уна отчетливо понимала. А от того и была зла. Арон и сам с трудом давил в

себе неприятный осадочек.

- Который час? - спросил он негромко.

- Рассвет наступит в четыре часа тридцать пять минут. На отвороте правого рукава

есть часы.

- Еще почти шесть часов… - Арон сразу нашел светящийся циферблат под широкой

магнитной застежкой.

- Эсхил? Я все не возьму в толк.... Что это вообще было?

- Арон?

- Слушаю.

- Я вижу, ключ еще при тебе?

- Да, в кармане.

- Не выбрасывай. Его сенсор в рабочем состоянии. При случае я смогу определить

родство по крови.

- Ты считаешь, такое возможно?

- Я считаю, что тебя это беспокоит , - лаконично ответил Эсхил.

Если бы Эсхил сказал это раньше, то можно было избежать драматических моментов.

Маленький незаметный укол, немного слюны или соскоб кожи, и сомнений бы не

осталось.

- Они все улетели?

- Старик еще здесь, в небе. Думаю, он будет сопровождать тебя и дальше.

- Хм… а он вынослив для своего возраста. Пусть делает что хочет, а я вздремну, пожалуй.

Подкинув в костер несколько принесенных с пепелища головешек, он нашел подгоревшие

обрывки ткани, когда-то служившие плотной шторой. Теперь, они послужили мягкой

подстилкой. Арону устроился по удобнее. В его распоряжении было почти шесть часов

тревожного, но, все- таки, сна....

Кили пришла на рассвете, как и было оговорено. Эсхил, конечно, предупредил его

заранее. Под уздцы она вела мощного коня, груженного дорожными сумками. Черный

подсумок с мерно спящим зверьком, болтался там же. Арон потянулся всем телом, широко зевнул, и слегка попрыгал на месте, дабы окончательно проснуться. Костер

догорел, стало зябко. Трава покрылась росой. Рассвет еще только брезжил над

горизонтом. Кузнец пристегнул меч к седлу, чтобы тот не натирал при ходьбе ногу, а

чехол с оружием перекинул за спину. Он удобно фиксировался в любом положении. В

последний раз, окинув взором остов отчего дома, Арон взял коня за поводья и двинулся в

путь.

Поселок путники обошли стороной. Заходить туда совсем не хотелось. Стараясь не

привлекать внимания, они удалялись прочь, оставляя прошлую жизнь за спиной. Арон

всматривался в полумрак, а Кили понуро брела следом. Отойдя на приличное расстояние, Арон еле слышно прошептал:

- Эсхил, закончи дело.

Тонкая яркая молния, на долю секунды, мелькнула в небе, и ударила в остов здания.

Повинуясь приказу, Эсхил за секунду испарил все, что осталось от дома кузнеца. Вода, хлынув из разбитого колодца, заполнила образовавшийся котлован, вздымаясь клубами

пара. Раскаты грома эхом прокатились по округе, в воздухе появился привкус озона.

Все… возвращаться теперь было некуда.

- Что это было? - вздрогнула Кили.

- Наверное гром, - бросил он безучастно.

- Гром среди ясного неба?

- Это не редкость, просто мало кто замечает. А может, будет дождь. - заключил Арон

многозначительно.

- Да не хотелось бы....

Шли молча. Кузнец пытался держать голову светлой. Хоть мысли и рвались в нее

нескончаемым потоком. Но сосредоточен он был на другом. На предчувствиях. Эго не

оставляла в покое странная уверенность. Он что-то упустил. Что-то важное и лежащее на

самой поверхности. Солнце уже взошло, но пейзаж еще оставался серым. Реку они

миновали примерно час назад. Широкая тропа, петлявшая между холмов, теперь

разделялась. Арон остановился в раздумии. Он был здесь слишком давно.

- Кили?

- Да? - отозвалась молодая женщина.

- Тут две дороги. Какая ведет к твоему дому?

Туда,- она подняла левую руку. - Но ты же знаешь, меня там не ждут....

- Знаю, - коротко обрезал Арон. - Но хочу поговорить с вождем.

Кили сразу погрустнела и поменялась в лице.

- Разве ты не хочешь домой? К семье, к родителям?

- Да, - согласилась она. - Я давно их не видела. Но, столько лет прошло. Живы ли? Да и

племя могло поменять стоянку.

— Это возможно, - согласился Арон. - Дойдем до места, а там посмотрим.

- Как скажешь… - бросила она и выдвинулась вперед на небольшом удалении.

Арон любя погладил коня по морде и двинулся следом. Остатки сна окончательно

улетучились. Шагая чуть позади Кили, кузнец невольно разглядывал идущую впереди

особу. Сколько ей было? Двадцать? Худощавая, резкая, с испуганным взглядом... За те

несколько лет, что она прожила в поселке, Кили изменилась. Теперь перед ним шла

настоящая, уверенная в себе женщина. Бедра ее округлились, походка стала плавной, чуть

враскачку. Взгляд выдает незаурядный ум, а голос пленит своей мягкостью. Насколько

Арон помнил, по началу дела в поселке у нее шли не важно. Народ ее жил в основном

охотой, собирательством. Продавал шкуры, вяленую рыбу, кое-какое оружие и утварь.