Мэделин Ру - Восход теней [litres]

Из-за дверей доносились голоса, но в эту минуту Зекхана заботила лишь засыхающая кровь на ладони да лоа могил, Бвонсамди, с улыбкой покачивавшийся в воздухе перед золотым цветочным горшком. Таланджи велела Зекхану дожидаться снаружи, пока она не разберется с тревогами Совета Занчули касательно нового покушения, но о том, что ему составит компанию божество, и словом не обмолвилась.

– Ты же… ты же – Бвонсамди, – пролепетал он. – Что тебе от меня может понадобиться?

Похоже, Бвонсамди не заинтересовал его кинжал, а держать клинок на вытянутых руках казалось как-то глупо, и потому Зекхан робко сунул оружие обратно под ремень.

– А-а, так, значит, дара речи ты не лишен. И зрения тоже. Прекрасно, малыш, прекрасно. Да, мне от тебя кое-что нужно , а именно – выразить тебе благодарность.

Тут Зекхану снова показалось, будто он ослышался.

– Благодарность… мне? За что?

– Ты сберег мои, так сказать, инвестиции.

У Зекхана начисто пересохло во рту. Тоненький звон в ушах настораживал, будто сигнал тревоги, и потому он глядеть на лоа глядел, а язык держал за зубами: как бы не сказать, не сделать чего-нибудь не того – в конце концов, с божеством разговаривает! Может, Зекхан и вырос на сказках о хитростях и плутнях Бвонсамди, однако к встрече с ним оказался совсем не готов. Бвонсамди был так огромен, что Зекхана слегка замутило. Вокруг лоа клубилась аура тлена и тьмы.

Видя его замешательство, Бвонсамди фыркнул и театрально вздохнул.

– Ваши жизни так восхитительно мимолетны! Приходите и уходите, приходите и уходите, но некоторые приходят и уходят куда забавнее прочих.

С этими словами он качнул головой в сторону зала совета.

В сторону Таланджи .

Зекхан нервно почесал в затылке, но тут же вспомнил, что его пальцы измазаны кровью, и поспешил опустить руку.

– Уж и не знаю, велика ли моя заслуга… По-моему, я просто вовремя оказался в нужном месте.

– Ну и? – Бвонсамди оглушительно захохотал. – А как, по-твоему, великие обретают власть и могущество? Уверяю, далеко не всегда одним только своим умом!

По-прежнему вжимаясь в двери, Зекхан покачал головой. Голоса изнутри зазвучали громче, тревожнее, оживленнее.

– К власти я не стремлюсь. Просто Совет Орды хотел бы порадовать. Меня послали присматривать за королевой, а других целей у меня нет.

Задумчиво почесав подбородок, Бвонсамди склонился к цветочному горшку, стоявшему слева. Цветы дрогнули, подались прочь, увядая на глазах.

– И что же ты думаешь о ней, о нашей королеве?

Зекхан протянул вперед раскрытую ладонь, залитую кровью убийцы в маске.

– По-моему, она в беде.

– Ты прозорлив, малыш, – согласился лоа. Синее пламя в его глазах вспыхнуло жарче, отчего Зекхана замутило еще сильнее. – Беды повсюду, повсюду. Гнойник набухает. И здесь, и в твоей Орде, и в моем собственном царстве…

Зекхан нервно сглотнул. Казалось, в горле застрял комок из колючих прутьев. Лоа, придвинувшись ближе, смерил Зекхана оценивающим взглядом, сопровождавшая божество вонь разложения ударила в ноздри – крепкая, будто аромат духов эльфов крови. Должно быть, заметив в глазах Зекхана страх, лоа негромко хмыкнул и склонился к троллю так, что едва не коснулся носом его носа.

– Твой взгляд, малыш, яснее всяких слов, – прорычал Бвонсамди. – На сей раз я выразил тебе благодарность. Ты уже дважды спас королеву от гибели, а это достойно дара. Примешь ли ты его?

В ушах Зекхана зазвенело громче прежнего. Встречи лицом к лицу с лоа он в жизни не ожидал, но, можно сказать, слышал отчаянный вопль мудрой бабки, предостерегающей неразумного внука с того света. Сколько же раз она рассказывала Зекхану сказки о плутнях легендарного хитреца Бвонсамди…

Зекхан вновь гулко сглотнул и опустил взгляд под ноги.

– Что же это за дар?

Улыбка Бвонсамди походила на оскал черепа настолько, что зябкая дрожь пробирала до самых костей.

– Этого я сказать не могу. Одно скажу: это видение. Весьма для тебя интересное. В нем ты увидишь кое-чью смерть. Как насчет мены – дар за дар? Получишь от меня это видение, а взамен позаботишься, чтобы кое-что произошло…

– Какой же это дар, если я буду должен дать что-то взамен? – пробормотал Зекхан.

– Так примешь ты его, малыш, или нет? – загремел Бвонсамди.

Коридор содрогнулся. Крики советников в зале стихли, словно они тоже услышали гневный рев лоа.

– А… а что мне нужно будет сделать? – спросил Зекхан, вновь, как и накануне, задавшись вопросом, есть ли у него выбор.

– Зандалари должны остаться с Ордой. Королева должна занять место в Совете. Пусти в ход все свое немалое обаяние, малыш, втолкуй ей: другого выхода нет. Так будет лучше всего и для Зандалара, и, самое главное, для меня , – отвечал лоа, медленно кивнув, будто в надежде одурачить тролля, в надежде, что тот тоже кивнет, подражая его примеру.

Что ж, может статься, это вовсе не хитрость. В конце концов, именно затем, чтоб присмотреть за Таланджи и внушить ей доверие к Орде, Зекхан в Зулдазар и прибыл. Вот только… «Вот только слишком уж все это просто», – поморщившись, подумал он. Свидание с умершим… С кем же? С отцом, Хекази? А может, с наставником, с Саурфангом? И то и другое казалось весьма заманчивым.

– А отчего ты сам не можешь убедить ее в этом? – упрямо спросил Зекхан.

Лоа с усмешкой отодвинулся, бросил взгляд на увядшие вблизи от него цветы.

– Понимаешь, сейчас королева к советам старины Бвонсамди прислушиваться не в настроении. А вот тебя может и послушать, м-м?

Шумно вздохнув, надеясь, что бабушка не увидит внука с того света, не то будет глубоко в нем разочарована, Зекхан сказал:

– Ну что ж, показывай.

Бвонсамди осклабился, и вокруг разом стало темно.

«Что это? Смерть? Неужто он убил меня?»

Долгое время все было тихо, а Зекхан беспомощно корчился в простиравшейся во все стороны бездне. Но вот что-то сырое, холодное защекотало лопатки и затылок, и впереди ослепительно, точно гоблинский динамит, пробивший дыру в непроглядном ничто над головой, вспыхнуло солнце. Откуда-то донеслись и тут же затихли приглушенные серьезные голоса и стук копий, а после вокруг уютно, покойно зашумела природа, жужжащие насекомые закружились, заплясали, трепеща крылышками, над морем трав, столь же бескрайним, как и уступившая ему место бездна.

Поднявшись, Зекхан провел ладонью по метелкам высокой, жесткой травы и обнаружил, что рука принадлежит не ему, что она куда больше, мощнее, изборождена боевыми шрамами. Впереди выросли из земли, обрели твердость верхушки гор, на горизонте бросилось врассыпную стадо талбуков, вспугнутых кем-то… кем-то…

– Отец! Выстрел-то был совсем прост! Только не говори, что разнежился и ослаб с возрастом!