Мэделин Ру - Восход теней [litres]

Но Натанос ее не слышал: к тому времени он углубился в Некрополь настолько, что скрылся из виду в тумане, клубившемся у ног Бвонсамди. Зато кое-кто из следопытов откликнулся на призыв, и Таланджи поспешила прикрыть союзников от града смертоносных стрел.

Вдруг издали, из-за тумана, поднимавшегося над Жуткой трясиной, донесся протяжный рев боевого рога. Дня не прошло, а Таланджи уже успела полюбить этот звук всем сердцем…

Земля на востоке дрогнула: на небольшой отряд темных следопытов, стрелявших по Бвонсамди с дальнего края Двора духов, волной нахлынули орки-берсерки и тауренские шаманы. В попытке отразить стремительный натиск, удары секир и каскады молний, следопыты развернулись навстречу атаке, но было поздно. Смяли их быстро… и все же следовало бы поскорее.

Гибель сородичей придала темной следопытке сил. Охваченная яростью, Сира Лунный Страж бросилась на колени и скользнула вперед по залитым кровью мятежников каменным плитам. Молниеносный, почти незаметный удар рассек Бейну предплечье. Встряхнув рогами и пышной гривой, таурен развернулся к ней. Боль, а может быть, злость, прибавили ему прыти, и на сей раз Сира уйти от ответной атаки уже не успела. Облепленное ошметками плоти жуткого клеща древко Бейнова тотема угодило ей прямо под ребра.

Увидев, как их командир кубарем катится по земле, темные следопыты, собравшиеся у алтаря, рассредоточились и отступили к завесе тумана и духов, окутавшей двор: беспорядочная стрельба в гущу серебристого марева сулила больший успех.

Немногие уцелевшие воины-зандалари взяли Сиру в кольцо, отрезая ей путь к бегству. Как ни удивительно, темная стражница поднялась на ноги. Изрядно потрепанная, сдаваться она вовсе не собиралась. Однако, стоило ей изготовить к бою оружие, на поле битвы появилась первая чародейка Талисра во главе ночнорожденных заклинателей клинков. Увидев это, Сира остановилась, замерла, в предчувствии поражения глаза ее вспыхнули злобным алым огнем.

– Оружие под ноги, – велела Талисра, пригрозив ей хрустальным посохом. – Не то мои лучники пристрелят тебя, не сходя с места.

– Ни за что! – прошипела Сира, вращая клинками и сверля ее яростным взглядом.

Тем временем Тралл, не спеша, обошел воинов-зандалари, сомкнувших кольцо вокруг Сиры, и едва уловимо кивнул первой чародейке. Повинуясь свисту Талисры, ее стрелки сомкнули строй и быстрым шагом направились к Двору духов.

– И не смотри на меня с этаким злорадством! – завопила Сира, ткнув острием кинжала в сторону ночнорожденной. – Натанос! Натанос!.. Нет… нет, не бросят же меня снова… сначала богиня, а теперь и полководец… Нет! Нет, я не сдамся! Вы ничего не добились! Слышите? Ниче…

Звучный удар обухом секиры по шлему заставил ее замолчать. Разом обмякшая, Сира рухнула наземь, клинки ее зазвенели о камни, а соскользнувший с головы шлем покатился в сторону, и Тралл, раздвинув толпу зандалари, придержал его носком сапога.

– Свяжите ее понадежнее, – велел он троллям. – Уж я-то знаю, как с ней теперь поступить.

Над сердцем Некрополя разнесся жутковатый кудахчущий смех.

«Бвонсамди…»

Таланджи поспешила к краю двора. Лоа могил, вне себя от веселья, любовался, как следопыты Гнилостеня один за другим падают, сраженные орочьими топорами, изжаренные молниями шаманов, а то и пригвожденные к стенке стрелами ночнорожденных.

В самой гуще схватки, упрямо потрясая луком, кипел от злобы, ярился на Бвонсамди Натанос Гнилостень.

– Я же сказал, мертвячишко: с моей королевой тебе не тягаться.

Кивнув, Таланджи что было сил стиснула левое плечо, обошла огороженный камнем двор и спустилась вниз, к своему лоа. Казалось, чем сильнее пальцы сжимают плечо, тем тверже, бесчувственнее становится сердце. Запасы сил давно иссякли, однако она упорно брела вперед: очень уж ей не хотелось оставлять Бвонсамди лицом к лицу с Гнилостенем совсем одного. Если уж кровь и судьба связали их воедино, если сейчас им предстоит победить или погибнуть, Таланджи встретит и смерть, и триумф в самом сердце сражения.

Натанос остался в удручающем меньшинстве, совершенно один, окруженный жуткой баррикадой из хладных тел павших товарищей. Подойти к нему ближе Таланджи не могла, но этого и не требовалось. Преклонив колени, прикрыв глаза, она подняла руки ввысь и полной грудью вдохнула прохладную, пощипывавшую ноздри дымку, клубившуюся над двором. Могущество лоа придают приверженцы, и, хотя силой Таланджи поделиться с ним не могла, и дар речи, и вера по-прежнему оставались при ней.

– О всемогущий Бвонсамди, лоа могил, твоя сила – моя, моя сила – твоя.

Голос Таланджи зазвучал неестественно громко, загремел над Некрополем, словно глас божества. В эту минуту ее устами говорил Бвонсамди. Все тело объял ледяной вихрь, и это помогло одолеть слабость, угрожавшую вот-вот свалить с ног.

– Враги твои пали перед тобой. Наградою тем, кто в тебе усомнился – смерть .

Кому бы ни принадлежал этот смех – ей самой, или Бвонсамди, звучал он, словно лязг зубов пополам с хрустом пальцев.

Натанос был не так глуп, чтоб продолжать бой. С головы до ног забрызганный кровью, против обыкновения встрепанный, он замер, сверля лоа яростным взглядом. Все его планы рухнули.

Голос Таланджи вновь загремел над Некрополем, словно из уст исполина-лоа, парившего прямо над ней:

– За то, что сделал он с моим народом, я сама возьму в руки топор палача.

– Увидеть его смерть пожелают многие! – крикнул ей сверху, от границы двора, Бейн, зажимая ладонью кровоточащую рану.

Объединенные силы Орды придвинулись ближе, обступили Гнилостеня плотным кольцом. Похоже, последние минуты свободы он предпочитал провести в безмолвной ярости. Не в пример Сире, Натанос на насмешки с издевками размениваться не стал – попросту сунул лук за плечо, извлек из кармана плаща фиал, вышиб пробку, склонил голову и тут, наконец, заговорил. Меж его пальцев, сжимавших фиал, потянулись наружу тонкие пряди странного черного дыма.

– Моя королева, – звучно, во всеуслышанье сказал он. – Моя госпожа!

Нет, поразила его не молния – текучее пурпурно-черное щупальце, стремительно опустившееся с неба к земле, обхватило Натаноса, обвило, поглотило целиком…

– Нет! – донесся до Таланджи вопль Тралла. – НЕТ!!!

Вождь орков с секирой наготове бросился к лестнице, но безнадежно опоздал. Щупальце тут же отпрянуло назад, в небеса, а там, где стоял Гнилостень, остались лишь несколько сгустков мрака.

Стоявшая на коленях среди тумана Таланджи замерла, прикрыв ладонями рот. Натанос исчез … но как?

Поднявшись на ноги, она наконец-то почувствовала некоторый прилив жизненных сил.

– Эта магия, – проворчал Бейн. – Что-то очень похожее проделала на той мак’гора Сильвана. Ох, не оставьте нас, предки, сила ее растет на глазах…