Анастасия Петрова - На пороге Будущего [СИ]

— Что еще ты изобрел? Над чем сейчас работаешь? Постой, постой! — она наклонилась вперед, впилась в него глазами. — Пушки у стен Этаки! Это тоже твоих рук дело?

— Много времени ушло на то, чтобы найти в Шедизе ингредиенты для взрывной смеси, и еще больше на разработку технологии, чтобы ядра взрывались не при выстреле, а при попадании в стены.

— Тебе знаком порох, — пробормотала Евгения. — Но откуда? Как ты узнал о нем?

— Я сам изобрел его, еще в прошлой жизни, — хмуро ответил Алекос. — И уже экспериментировал над составом сверхпрочного металлического сплава, когда меня вышвырнуло в этот мир.

Евгения напряженно соображала.

— Может быть… — неуверенно произнесла она, — может быть, мы с тобой с одной планеты? Расскажи мне о своем мире! Назови его страны!

Он произнес несколько названий, которые ничего ей не говорили, но вот между ними промелькнуло знакомое слово «Рома».

— Рома… Рим! Ты бывал в этом городе? В каком году?

— Смотря по чьему счету. Последние десятилетия я мало интересовался делами империи, я жил тогда в горах далеко к северо-востоку от Рима. Там почти не было людей, и никто не мешал мне думать.

— Кто правил тогда в Риме?

Он пожал плечами.

— Правители там сменялись слишком часто, а я никогда не следил за этим. Помню имя Тибериуса из рода Клаудиос, но это было задолго до того, как я перебрался на восток.

— Император Тиберий… — Евгения напрягла память. — Но ведь это, кажется, первый век от Рождества Христова. Ты разыгрываешь меня?

— Ты мне не веришь?

— Расскажи еще. Кто правил в странах, через которые ты шел на восток? Какой там был государственный строй, какие деньги?

— Я не шел пешком, — снисходительно объяснил Алекос. — Тогда я умел летать. Моя сила была велика как никогда. Я знавал многие цивилизации, многие народы, имена которых давно забыты. Мне приходилось уже завоевывать страны и давать им свои законы…

Она перебила:

— Александр Македонский — неужели это ты?..

Он не сразу понял, о ком она спрашивает, а поняв, польщено приложил руку к груди.

— Увы, это не так. Его я не застал.

— Но Алекс — твое настоящее имя?

— Почти, — поколебавшись, ответил он. — Когда я родился, ни этого имени, ни известных тебе языков еще не существовало… Я живу на свете четвертую сотню лет. Но чем дольше я жил, тем меньше меня интересовала власть. Я хотел постигнуть тайны мироздания. Столь многого удалось добиться! Думалось, что я был тогда истинным олуди, видел суть вещей, и моя сила казалась бесконечной. Возможно, ошибка как раз в том, что вещи слишком меня увлекли. Вместо того, чтобы продолжить познавать собственные возможности, я начал создавать то, чего еще не существовало. Мне хотелось изобрести гибкий и прочный металл, усовершенствовать оружие, создать эликсир, способный убивать и оживлять. Я мог бы это сделать… но вместо этого оказался здесь.

— И предпочел опять стать завоевателем.

— По-твоему, у меня был выбор? Первые люди, которых я встретил, хотели меня убить. А убив их, я уже не мог вернуться к прежней отшельнической жизни. В степи не спрячешься. Чтобы выжить, мне пришлось покорить несколько племен. Они кричали: «Веди нас дальше!» И чем больше я узнавал о мире, в который попал, тем больше хотел завоевать его и создать собственную империю, с новыми законами.

Евгения со стуком отставила стул и забегала по комнате, возбужденно размахивая руками.

— Ты смеешься надо мной. Так не бывает! Хочешь убедить меня, что мы из одного мира, но между нами две тысячи лет и я пришла из времени более позднего чем ты. Говоришь, что уже тогда изобрел порох, и сверхпрочные металлы, и какие-то эликсиры… Я многое видела, но это уже слишком! Кстати, — вспомнила она, — еще ты сказал, что научился видеть и слышать лишь после Дафарской битвы. Мне и в это нужно поверить?

— Эта способность долгое время оставалсь мне недоступна. Но потом, — он усмехнулся, — ты прокляла меня, и это разбудило силу.

— Это невыносимо, — сказала она тихо. — Ты уничтожил все, все, что я делала. Я обещала Халену победу под Рос-Теорой, но ты прогнал его. Я хотела вместе с ним разбить тебя под Дафаром, а вместо этого оказалась одна в горах. Прокляла тебя — и сделала сильнее. Жаль, что я не погибла тогда, у круглого озера. Это лучше, чем видеть, как все мои старания пошли прахом.

— Ребенок, — сказал Алекос и поманил ее к себе. — Я думал, в Ианте правит колдунья с опытом столетий, как я сам. А ты всего лишь дитя, не знающее своей судьбы. — Он притянул ее ближе, обнял тонкую талию. — Тебе повезло, что мы встретились. Я не встречал раньше таких, как мы с тобой. Видно, чтобы получить эту силу, надо пройти через туман. И многие ли имеют после этого шанс выжить? Тебе уже повезло один раз, когда ты вышла из тумана здесь, на твердой земле. А теперь повезло повторно. Я смогу уберечь тебя от опасностей… хотя бы на несколько лет.

Она оттолкнула его.

— Ты убережешь меня от опасностей? Из-за тебя я уже десятки раз могла погибнуть!

— Тут ничего не поделаешь. Путь олуди в Матагальпе — это путь войны. Когда-то я тоже пытался бороться с этим, но есть вещи сильнее меня. Мы могучи, но даже собственной жизнью мы не управляем. Запомни это, это лучший совет, который я могу тебе дать.

Он подошел к двери в сад, откинул колыхавшуюся на ветру прозрачную занавесь.

— Прогуляемся? Накинь шарф — солнце садится, и уже посвежело.

Комнаты наложниц были расположены таким образом, что у каждой имелся свой выход в сад. Увитые плющом шпалеры отделяли участки сада друг от друга, так что, прогуливаясь, Алекос и Евгения были надежно укрыты от взглядов других обитательниц гарема. Солнце слало последние чуть теплые лучи, окрашивая розовым белые волосы царя.

Евгения долго молчала, и по ее лицу было видно, как она раскаивается, что сказала слишком много.

— Ты говоришь, что завоевал весь мир. Но ведь это не так. Матагальпа — лишь один континент, и кто знает, сколько их всего. Быть может, в нескольких тысячах тсанов от нас есть другие земли, где тоже живут люди. Быть может, они намного опередили нас и уже создали то, что ты только пытаешься создать.

— Я думал об этом, но решил не отвлекаться на то, что мне пока недоступно. Возможно, ты права. Итак, мы с тобой действительно из одного мира?

— Похоже, что так. Но нас с тобой разделяют две тысячи лет. Ты упоминал римского императора — он жил в первые годы той эпохи, от которой мы ведем отсчет времени, а я пришла из две тысячи двенадцатого года ее.

— И у вас есть воздушные шары и пушки? — заинтересованно спросил он.

— О да! — рассмеялась она. — У нас есть оружие, способное поражать цель за десятки тысяч тсанов, корабли, перевозящие по воздуху тяжелые грузы, и свет, зажженный не от огня. Мы овладели силами природы, о которых в твое время и не догадывались. Но все это произошло не так давно. Если бы ты не ушел из нашего мира, его история, вероятно, пошла бы по другому пути.