Ксения Изотова - Возлюбленная тьмы [СИ]

— Ты приказываешь мне не трогать этот народец, повелительница? — спросил он и его голос прозвучал совершенно чисто, без посторонних свистящих звуков. Если закрыть глаза, то легко представить, что говоришь с человеком.

— Да, — кивнула я. — Ты не должен причинять вреда мидрин. Я предлагаю тебе убежище в княжестве Даэс. Там тебе найдут подходящее жилище, достойное тебя. Тебе, и твоим подданным, разумеется.

— Спасибо, — склонил огромную голову Шенхиаррин. — Тогда я удаляюсь, но помни, госпожа моя, что я явлюсь на твой зов сражу же, как только тебе это будет нужно. Позови Шенхи, и я приду.

Я улыбнулась.

— Значит, мне можно звать тебя Шенхи?

— Можно, — ехидно прошипел змей, — ты заслужила это.

Ударив хвостом об землю, он исчез, и все маленькие змейки исчезли вслед за ним. Через несколько мгновений на поляне остались только я, мои друзья и Нона с Аркелом, которые так и не поднялись с колен. Я тяжело вздохнула. Поступать так с людьми не слишком вежливо, но это для их же безопасности. Сила ЭльСаил ещё бурлила в моих венах, и вызвать её оказалось ещё легче, чем всегда. Я вскинула руки и с них сорвались маленькие золотые искры. Искры ударялись об головы тех, кто присутствовал на поляне, и гасли.

— Вы никогда не вспомните, что произошло. Вы никогда не расскажете об этом. Я, Леанисса, Золотая Богиня, заклинаю вас своей магией, что властвует над временем и пространство. Забудьте обо всём!

Глаза Ноны подёрнулись пеленой, а затем она затрясла головой, словно пробуждаясь от сна.

— Где змей? — удивлённо воскликнула она. — Он же был здесь, я готова поклясться!

— Мы его победили. — тихо сказала я, — Победили все вместе, и он исчез. Думаю, он больше здесь не появится.

Все радостно закричали, славя свою победу. Лишь на лице Аркела, когда он посмотрел на меня, я увидела тень недоумения, но и он, немного помедлив, склонил голову передо мной. Друид что-то понял и решил поддержать мою версию произошедшего. Что же, пусть будет так. Во всяком случае, мидрин теперь в безопасности. Я запустила руку в карман и осторожно извлекла оттуда извивающуюся серебристую змейку. Её маленькие ножки отчаянно сучили в воздухе.

— А вот и тема моей курсовой работы, — весело усмехнулась я, и друзья поддержали меня смехом.

Виктор мою курсовую одобрил. Ну ещё бы, она получилась внушительной по любым меркам, а уж для студентки-первокурсницы и вовсе была верхом совершенства. Змейку мой наставник предлагал сдать в музей, но я отказалась и передала её своему серебряному князю, чтобы он переправил малышку в Даэс, где её ждал змеиный царь. Шенхиаррину в Даэсе нашли подходящие подземелья — старые замковые катакомбы, которые много веков никто не использовал по назначению. Там он уютно устроился, зная, что в любой момент может выйти на поверхность, и никто не причинит ему вреда. Дани, кстати, отчаянно завидовал моим приключениям. Сам он все каникулы провёл в замке, занимаясь всевозможными тяжбами и проблемами местного дворянства. Ну что же, не всем развлекаться, кому-то нужно и работать.

И вот каникулы кончились и снова началась учёба. Последний семестр был напряжённым даже в большей степени, чем все предыдущие. Помимо летних экзаменов, которые стремительно приближались со всей их неумолимостью, летом должна была состояться ещё и первая практика для нашего курса. Традиционно первокурсников отправляли в самые разные уголки империи, чтобы получше познакомить их с магией и обычаями дальних племён. К счастью, практику все проходили в группах по своему выбору, и мы уже решили, что хотим остаться вчетвером, в прежнем составе. Нам предложили взять к себе кого-нибудь пятого, но мы хотели бы видеть этим пятым только Родриго, а он был мёртв. Академия так до конца и не оправилась после страшного потрясения, вызванного гибелью магов, а уж убийство Родриго и вовсе ввергло всех в шок. Мы привыкли видеть в Академии Афаль незыблемый оплот, который может защитить нас от всего, что только может нам угрожать, и ошиблись. Сейчас, впрочем, всё было спокойно. Данавиэль не доверял этому спокойствию, называя его затишьем перед бурей и я была с ним согласна.

— Интересно, каков будет их следующий ход? — спросил он как-то раз вполголоса, когда мы сидели в гостиной перед камином.

— Ты имеешь в виду Серый Орден? — Дани кивнул и я передёрнула плечами. — Я не знаю. Они влили в то чудовище на острове столько силы, что его смерть не могла на них не сказаться. Но они могли накопить её ещё больше из каких-нибудь других источников. Или накапливают сейчас, поэтому и медлят. В конечном итоге, что бы они не сделали, нам это вряд ли понравится. Они становятся сильнее, Дани, я это чувствую. Когда мы с Гартом освободили полуэльфов из плена, это было не сложно. Когда мы сражались с Орденом в пирамиде, в которой была заточена Эрисия, разница была уже заметной. Тот монстр на острове Вечного Лета был ещё сильнее. Что будет дальше?

— Не думай об этом, — улыбнулся Дани и привлёк меня к себе, — я смогу тебя защитить.

— Я знаю. И за тебя я тоже боюсь. Я всё время чувствую какую-то тревогу, словно на нас идёт огромная грозовая туча. Серая туча.

В тот раз Данавиэль своими руками и губами заставил меня забыть обо всех страхах, забыть вообще обо всём, но на следующий день я снова начала беспокоиться. К счастью, постоянные лекции и занятия не давали мне возможности поддаваться мрачным предчувствиям. И вот, наконец, настал день, которого мы так ждали. День распределения.

Большой зал главного корпуса был торжественно украшен. Цветочные ленты обвивали колонны, повсюду сияли магические светильники. Казалось бы, это всего лишь распределение на практику, но для всех магов это событие традиционно значило очень много. Прохождение первой практики делало нас не просто адептами академии, но полноценными членами магического сообщества. Это было своего рода экзаменом на зрелость, и именно после первой практики отсеивалась добрая четверть студентов. Поэтому второй и последующие курсы были гораздо меньше по численности, чем первый. Говорили, что раньше в первое лето эта четверть не отсеивалась, а просто гибла, не справившись с заданием наставника, но сейчас такого почти не случалось. Маги, пусть и не до конца обученные, были слишком ценны, чтобы терять их попусту. Все первокурсники вошли в зал и уселись отдельными группками на скамьях. В этом составе мы и будем проходить испытание. В центр помещения вышел декан Табер в своей любимой алой мантии. На грубо высеченном лице магистра читалось злорадное удовлетворение, словно он получал удовольствие от нашего страха и волнения. Может быть, так оно и было в действительности. Я, впрочем, не слишком волновалась, ведь мне приходилось встречаться с вещами и пострашнее, чем студенческая практика. Табер легко повёл рукой по воздуху и прямо перед ним появилось круглое зеркало в металлической оправе. В его глубинах пока что ничего не отражалось, кроме наших лиц и стен комнаты, но это было ненадолго.