Марцин Гузек - Граница Империи [litres]

Ольга после очень убедительного истерического припадка отошла назад и уселась за столом на месте своего отца. Потом посмотрела прямо на хозяев и как бы случайно задела ногой бокал умирающего князя, выливая остатки вина на пол.

– Это она?.. – удивленно спросил Магнус.

– Честно говоря, я предпочитаю не знать, – ответил Натаниэль. – Но похоже на то, что хотя бы эта проблема у нас решилась. Если смену пожилого скучающего магната на малолетнюю циничную убийцу можно назвать решением. Но это уже проблема не сегодняшнего дня.

Натаниэль стоял у окна своего кабинета, глядя на двор внизу. Траурная группа как раз эскортировала повозку, на которой покоилось тело князя Ульрика. Остальные магнаты собрались вокруг, без энтузиазма отдавая последние почести бывшему сопернику. Ольга проводила траурную процессию до ворот Командории, после чего вернулась, чтобы принять участие в переговорах. С этого расстояния Эверсон не мог видеть точно, но был уверен, что девочка не проронила ни одной слезы.

Двери приоткрылись, и в помещение тихо скользнула Кассандра. Тихо, как кот, подкралась к креслу и уселась.

– Ты знаешь, что, стоя тут, я прекрасно тебя вижу? – спросил начальник Командории.

– Это не повод, чтобы не тренироваться, – ответила она. – Ты выглядишь усталым.

– Я только что стал причастен к смерти многолетнего союзника Ордена. И это даже была не самая трудная часть всего предприятия. – Он буквально рухнул в свое кресло. – Думаю, не слишком тебя удивлю, если скажу, что в последнее время плохо сплю. Это все стресс. Знаешь, я думал, что первый шаг будет самым трудным, что когда уже приму решение, то дальше все покатится само. А тем временем создается такое впечатление, что чем дальше я продвигаюсь, тем больше растут сомнения. И вдобавок… – Он заколебался. – Вдобавок еще брюнетка.

– Это та женщина, которая не человек, из твоей спальни?

– Ты знаешь об этом?

– Само собой, я ее в первый же день в Командории заметила. Она очень вежливая.

– Да. – Натаниэль на минуту задумался. – Она появилась сразу после того, как я занял этот пост. Думаю, что она какой-то тип суккуба, хотя и не такой сильный, как тот, которого мы встретили пять лет назад. Люциус считает, что ни один по-настоящему опасный демон не мог бы проникнуть в эту башню.

– Да, она очень укреплена против них. Не так, как Черная Скала, но очень-очень.

– Вот именно. Так что я сперва решил, что ничего не случится, если я никому не расскажу об этом, а потом… Я под контролем демона? – в его голосе прозвучала скорее грусть, чем страх.

– Нет. И она не демон. Хоть это вопрос спорный, смотря кого спросить, – кивнула она сама себе. – Она скорее дух-хранитель. Совершенно безопасный, насколько я знаю.

– Тогда чего такой дух может от меня хотеть?

– Хочет помочь. Такие создания, как она, питаются усмирением боли. Если она так надолго осталась с тобой, значит, нашла много печали и страданий.

Мужчина не ответил, отвернулся и начал снова вглядываться в окно. Касс вытянула руку и схватила его ладонь.

– Мне не хватает Клары, – сказала она. – Она была, наверное, первым человеком помимо моей семьи, кто действительно обратил на меня внимание. Которому было не все равно. А потом к ней присоединились остальные, и внезапно у меня сложилась новая семья.

– Кроме меня, – хмуро заметил он. – Я был ужасным для тебя все то время, которое мы провели в Командории 54. Я был для всех ужасен.

– Не всегда. Часто. Ну, бо́льшую часть времени, – признала она. – Но не всегда. И сейчас это уже не важно. Сейчас, когда Клары нет, кто-то должен взять над тобой опеку.

– Мне иногда кажется, что это делает Эдвин, – попробовал он пошутить.

Кассандра перепрыгнула через стол и прижала Натаниэля к груди. Он сначала упирался, но в конце концов обмяк в ее объятиях и заплакал. Как будто плотина внезапно рухнула и поток вынес все страхи и сомнения, которые он неделями сбрасывал куда-то в глубину своего сознания.

Они застыли так, обнявшись, на долгие минуты.

– Мне придется от нее отказаться… от брюнетки, – откликнулся наконец Натаниэль.

– Достаточно только сказать это, и она уйдет. Если ты уверен, что хочешь этого.

Он высвободился из ее объятий и начал приводить себя в порядок, вновь принимая гордый княжеский вид.

– У меня нет выбора, командир Серой Стражи под влиянием создания с другой стороны… И кроме того, это ведь не на самом деле, это лишь фантазия. А у меня нет времени на фантазии, – минуту задумчиво смотрел на свой золотой перстень, потом открыл один из ящиков стола и достал запечатанный конверт.

– Что это?

– Мой туз в рукаве. Способ спасения Границы, – поймал ее ладонь. – Спасибо.

– Да что ты, на то и семья.

– У меня другой семейный опыт, – признался он. – Искреннее тебе спасибо. А теперь извини, но мне надо изменить ход истории.

Капелла замка в Командории 42 была одной из старейших и крупнейших на Границе. В своих стенах, украшенных фресками с легендарными сюжетами, она могла легко вместить сотни верующих.

– А это? – Вериниус Набожный указал на изображение, на котором воины преклоняли колени перед окруженным святостью пастырем.

– Это первосвященник Титаниус силою Господа увещевает бунтовщиков сложить оружие во время Восстания Эртена, – объяснил Люциус.

– Великолепно. Это, безусловно, прекраснейшая капелла в нашей части света. – Князь подошел к каменному резному алтарю и театрально поцеловал его. – Но ей будет далеко до моего собора, когда я закончу его восстанавливать. Ты слышал о нем?

– Да, слухи ходят.

– Хорошо, перейдем же к делам.

– К делам?

– К переговорам. Ну разве что ты меня должен только размягчить, а потом придет твой командор с настоящим предложением. Я прав?

– Ну как сказать… – Люциус был явно смущен. – Действительно, наш командор Натаниэль попросил меня, чтобы я поговорил с вашей княжеской милостью, а точнее, задал несколько вопросов. Ну, то есть это у меня было несколько вопросов, а он сказал, что…

– Да, я понимаю, ты должен мне их задать. – Вериниус присел на скамью рядом с Серым Стражником. – Ну спрашивай. Хотя бы это я тебе должен за то, что ты меня сюда проводил.

– Мой вопрос довольно очевиден. Почему ты не присоединишься к союзу? Это все равно ведь будет не первый раз.

– Ты имеешь в виду Союз Пяти? Ха, вот именно поэтому я и колеблюсь. Там тоже было много разговоров о спасении Границы и борьбе с извечным врагом. Но в итоге все опять кончилось политикой. Один из нас скончался еще на пиру, которым мы отмечали победу, – начал он загибать пальцы. – Второго через неделю убил брат, который прославился на поле брани. Третьего завоевал сосед, который стратегически грамотно отказался участвовать в войне. Четвертый умер от старости полгода назад. И вот пожалуйста, два года, и из великого Союза Пяти остался только я. И что это изменило? Видимо, ничего, поскольку мы опять на том же самом месте.