Сергей Куц - Тёмная магия [litres]

Где его рука? Нет! Лучше не видеть! Девушка торопливо перевела взор на стража. Лицо ликтора было словно вытесано из камня.

– Спасибо вам, фрейлейн.

Страж поблагодарил Эван голосом, который не выдал ничего из того, что творилось внутри герра Патрика. Теперь он однорукий калека!

– Вы можете подняться? – зачем-то спросил ликтор.

Эван кивнула, хотя не знала, хватит ли сил. Получилось, пусть и при помощи поданной Хортом руки. Но на ногах девушка почувствовала, что не столь уж слаба, как это мнилось мгновения назад.

Где-то далеко за пределами дома школы раздался рык чудовища. Вздрогнув, Эван посмотрела на неподвижную фигуру в длинном плаще. Герр Патрик все же сумел прикончить жнеца. Рядом с ними тихо, но в Локонтелоре еще ничего не кончено.

Эван убрала слипшуюся прядь волос, которая падала на глаза, и оглянулась. Кровавые струйки истончились и кое-где иссякли, но свечения от них достаточно, чтобы видеть почти весь коридор второго этажа и учиненную на нем бойню. Да и голубоватый свет от сотворенного ученицей огонька хорошо разгонял тьму рядом с ликтором и двумя учениками.

Почему-то стало зябко. Эван обняла себя, обнаружив, что платье с боков порвано, и она может дотронуться сквозь изрядные прорехи до собственной кожи. Вспомнилось, как острые зубы вонзились в нее.

Перехватило дыхание, когда пальцы коснулись кожи. Эван ожидала обнаружить все что угодно, но только не полное отсутствие следов от зубов. Магия уничтожила монстров и полностью залечила раны. Ах, если бы можно было вырастить новую руку Патрику. Но если…

Эван шумно выдохнула, потрясенная осознанием того, что можно прирастить отрубленную кисть стража назад к руке! Как это сделать? Да не важно! Она сможет! Она столько уже смогла!

Не замечая мрачного, как тьма, взора ликтора, девушка обратилась к магии – и не смогла коснуться ее! Сила рядом, Эван чувствует магическую энергию, но как будто отрезана от нее. Отрезана? Отрезана!

– Фрейлейн, вы видели солнце, когда исцеляли меня? – спросил герр Патрик.

– Почему вы спрашиваете? – У Эван задрожали губы.

Девушка догадывалась, к чему клонит страж, но гнала любую мысль о самом страшном, что может постичь ее кроме самой смерти.

– Лучше ответьте.

– Видела, – сдалась Эван. – Яркий-яркий свет.

Лицо герра Патрика потеряло маску невозмутимости. Он с сочувствием посмотрел на ученицу.

– Я уже говорил вам, что исцеление очень опасно для малоопытного мага. Вы зачерпнули слишком много силы и отрезали себя от магии. Не навсегда – на неделю или две. Но может быть хуже.

Ликтор замолк.

– Хуже – значит «выжгла»?.. – Голос Эван надломился.

– Вы сами это сказали.

– Она не выжгла себя! – воскликнул Хорт.

– Увы, – ликтор покачал головой, – нам это не узнать. Сказать что-то определенное способен только настоящий маг, а не ученики.

Эван и Хорт растерянно переглянулись. У девушки подкашивались ноги от понимания, что она может быть отрезана от магии навсегда.

– Пойдемте. – Страж взялся за меч, который был прислонен к стене рядом с ним. – Мы говорили, что должны добраться до столовой. Там могут быть выжившие и, возможно, даже маги. В любом случае нам тоже требуется помощь.

– Герр Патрик, – с затаенной надеждой спросила Эван, – ваши узы ожили?

– Нет. Ничего нет. Я не чувствую фрау Калиссандру.

Лик телохранителя арханта темной силы посерел. Мертвые узы могли означать, что Калиссандра ди Каллис мертва.

– Мои узы с герром Якиной тоже молчат, – сказал Хорт.

Ликтор кивнул ему, но видно, что слова некроманта тревогу стража не уняли. Наставник ученика черных тоже мог быть мертв. В аду, что вырвался на улицы Локонтелора, гибель любого из магов перестала казаться чем-то невероятным.

– Хорт, – заговорил ликтор, – кое-что мне больше не понадобится… – Немолодой страж все же не смог сдержать горького вздоха – он не железный. – Возьми второй меч. – При этом герр Патрик смотрел в темноту. Где-то там – лестница, ведущая к столовой.

Не произнося ни слова, некромант подошел к мечу, который по-прежнему сжимали пальцы отрубленной кисти. Эван отвернулась, ей стало дурно.

– Идемте же! – нетерпеливо произнес страж.

Он шел первым, следом Эван, последним ступал Хорт. Узы передали, что некромант по-мальчишески ликует. Получил меч! Меч занимает его мысли, и оттого он не замечает кошмара, что по-прежнему окружает их. Разбитый дом школы, растерзанные тела и кровь, что тонкими нитями стремится к потолку.

Эван тянулась к магии. Все зря! Страшилась появления новых чудовищ, но добрались до столовой, не встретив ничего и никого, кто был бы жив.

В зале перед столовой – растерзанные люди, среди которых оказалось неожиданно много наемников Ленара. Они погибли, защищаясь, и унесли с собой двух чертей и пятерых безликих да с десяток или больше голов – в полумраке от красноватого свечения посчитать было трудно.

– Там живые, – произнес герр Патрик, кивая на запертые двустворчатые двери столовой.

Бросившись к ним, Хорт застучал кулаком по дереву:

– Открывайте! Открывайте же!

Эван услышала голоса. В столовой в самом деле люди! Живые! Сердце забилось часто-часто!

Рядом раздался шорох. Обернувшись, ликтор и ученица увидели Мару ди Модри. Как она появилась здесь незамеченной раньше?

– Они не откроют, – сказала волшебница.

Мара ди Модри переступила через оторванную человеческую руку, не обратив на нее внимания: не покосилась, не поморщилась. Будто все в порядке вещей. Волшебница была совершенно спокойна, на лице полное благодушие и отсутствие тревоги. Она приветливо улыбалась, переводя взгляд то на ликтора, то на учеников, замерших перед запертыми дверями в столовую.

Но ведь не должна она быть столь безмятежна! Вокруг кровавое безумие, и всякий чувствует запах смерти! Неужели темный маг лишилась рассудка?

– Фрау Мара? – Ликтор прикрыл Эван, встав между ней и темным магом.

Меч Патрика мог бы дотянуться до волшебницы, выбрось он руку вперед. Ликтор держал клинок перед собой в боевой позиции. Было что-то донельзя подозрительное и неестественное в облике волшебницы в красном платье, которая неожиданно появилась рядом.

Эван удивленно уставилась на Мару ди Модри. Вернее, на роскошное красное платье, о коем только что подумалось. Оно идеально! Нигде не помялось, не порвано или испачкано. Дорогое, под стать приему в королевском дворце. Совсем не подходит для преисподней, вырвавшейся в мир смертных.

– Кто там?

Эван вздрогнула, когда услышала голос из-за дверей. Они верили, что пробьются к выжившим, что найдут других, кто тоже смог отбиться. Но все же внутри сидел страх – Эван боялась, что больше в квартале темных никто не выжил.