Евгений Перов - Черные клинки. Ветер войны

Бенжу потер глаза.

Встал.

Вспышкой пришло осознание причины пробуждения: все тот же предвещающий опасность колокольчик. Он уже открыл рот, чтобы разбудить гномов… вдруг угли в жаровне полыхнули адским пламенем так, словно туда бросили бутыль с маслом. Во все стороны полетели красные искры.

После кромешной тьмы яркий свет больно ударил в глаза, а в следующий миг внутрь ворвались мужчины, которые наставили оружие на ничего не понимающих спросонья гномов.

Бенжу потянулся к Архэ, но тут же ощутил сильное давление на грудь. Воздух со свистом вышел из легких. Давление на грудь не прекращалось — наоборот, стало еще сильнее. Попытка вдохнуть ни к чему не привела. Ощущение было таким, будто на него сверху положили огромный камень. Затрещали ребра. Во рту появился противный, но ставший знакомым за последнее время, металлический привкус. Кровь. В глазах потемнело.

Паладин

Сомнений не было: мужчины шли к дому Кассандры. А Ивейн отчаянно пытался решить главную загадку в своей жизни.

Кто же он, к эльфам, такой?

Мерзавец, который позволит двум подонкам творить, что им вздумается с девушкой, вся вина которой лишь в том, что она любима — или тот, кто однажды поклялся нести в этот мир свет и справедливость?

Мужчины остановились возле двери и, немного подурачившись, делая вид, что пропускают друг друга, затем — наоборот, отталкивая один другого, протиснулись внутрь.

«Стой. Ничего не делай. Даже ты способен на это», — шептал внутренний голос.

Ивейн посмотрел наверх — туда, где сквозь пелену тумана виднелся свет из окна Кассандры. А ведь и правда. Они же услугу оказывают. Нет ему дела до девчонки. Чем она лучше той портовой шлюхи, что он придушил? Он — паладин, не знающий жалости и боли, испытанный в смертельном бою страж Ордена… Что же тогда на душе сейчас так паршиво, что колени того и гляди подломятся?

Ивейн крепко зажмурился.

Явись сейчас ему Кассандра и, глядишь, перестал бы думать о благородных глупостях. Но перед глазами была лишь темнота. Почему же так трудно найти правильный путь?! Почему в этом мире все дороги кривые!

Женский крик разорвал тишину, и Ивейн встрепенулся. Может он и чудовище, но… Еще один крик — и он помчался к двери в подъезд. Вмиг преодолел расстояние и едва не вырвал дверь вместе с петлями, когда открыл.

Он летел наверх, перепрыгивая по три ступеньки за раз. Выскочил в темноту коридора. То, что Ивейн увидел в свете крохотной лампы, на миг ошарашило. Он ожидал, что дверь в квартиру Кассандры будет открыта, скорее всего выломана… Но один громила стоял потирая плечо, второй же без особого успеха долбил в поблескивающую металлом дверь ногой.

Услышав шаги, оба повернулись, удивившись не меньше его самого. Уставились, как псы на помешавшего делить свежую кость кота.

— Господа, — Ивейн заговорил первым.

— Где? — спросил мордоворот.

Второй заржал.

Ивейн решил дать им еще один шанс.

— Я не большой мастак говорить, — начал он, — но для вас было бы лучше…

— Ага, — грубо оборвал его первый громила, — небольшой.

Тот, который потирал плечо, распрямился и двинул навстречу, по пути вытаскивая нож, размером с короткий меч. Второй еще раз саданул ногой в дверь, плюнул и присоединился к приятелю. У этого клинок оказался еще длиннее.

Вдвоем они занимали почти всю ширину коридорчика.

Ивейн смотрел на них меньше, чем с пренебрежением. Он уже мог минимум трижды сломать каждому из них по руке, а после — и шеи свернуть. Оба поняли бы это, лишь увидев собственные задницы. Быстро и эффективно — так и поступил бы настоящий паладин.

Но в этом не было никакого веселья.

Он раскрыл ладонь. Оба громилы замерли и удивленно уставились на Ивейна, а после друг на друга. Пара взмахов кистью — со стороны казалось, что он просто мошек отгонял. Мордовороты впечатались своими широкими спинами в противоположные стены.

Ивейн прошел между ними, морща нос от запаха пота, одновременно ухмыляясь их тщетным попыткам пошевелить хоть мускулом. Когда он дошел до двери, позади послышался хрип. Ивейн не стал оборачиваться — он знал, что это громилы всадили клинки друг другу в грудь. А через миг он и вовсе забыл об их существовании.

Ивейн занес руку, чтобы постучать… опустил, передумавши. Снова поднял. Отчего-то губы вдруг стали сухими. Он откашлялся и все же решился.

Гулкий стук костяшек по металлу.

Тишина.

Хороший повод уйти, но он постучал еще раз.

— Это я, паладин Ивейн, — громко крикнул он и тут же выругался про себя. Зачем он делает это? — опасность для девушки миновала, можно и нужно уйти. Ему нечего обсуждать с Вайей.

Тишина.

Ивейн собирался постучать в третий раз, но передумал.

Уходи, дурень! Что ты ей скажешь?

Он почти дошел до двух тел, которые так и висели пришпиленные к стенам коридора, когда позади лязгнул замок.

Ивейн обернулся.

Нежнейшая фигура показалось в мутном свете. Золотистые волосы заплетены в короткую косу, лишь один локон выбился из прически и теперь ниспадал на почти детское личико. Глаза Вайи, большие и голубые, как само небо, смотрели на него и неверяще моргали.

Красавица из сказок про эльфов.

Он заметил ее красоту еще тогда, когда нашел в темном подвале, грязную и едва живую. Теперь же — видя в свете подобающе одетой, он невольно задумался: что стало бы, встреть он эту девушку в другом месте, будь он другим человеком…

Тут Вайя увидела трупы. Ее глаза округлились, а нижняя губа задрожала.

Ивейн поспешил к девушке, заслоняя обзор, приобнял за плечо и завел внутрь.

Ястреб

В трактире Залы шел обычный вечер встреч преступников всех возможных профессий. Нагрянь сюда отряд дознавателей — можно было бы с легкостью заполнить городскую тюрьму минимум на четверть, а то и на половину. Здесь были воры, мошенники, шарлатаны, грабители, сутенеры, контрабандисты, продавцы дури и даже — убийцы.

Но бдительные во всех других отношениях стражники тщательно закрывали глаза, проходя мимо заведения Залы. Пару раз Кассандра видела, как толстяк сует туго набитые кошельки в руки хранителям порядка. Те хватали и прятали деньги с таким мастерством и проворством, что могли бы посостязаться в этом умении с лучшими карманниками.

Несмотря на кажущуюся сумятицу и ощущение вседозволенности, в трактире действовали неукоснительно соблюдавшиеся правила. Во-первых — все, от мелких жуликов до матерых головорезов, платили Зале солидную мзду за право вести дела под крышей его заведения. Во-вторых — во время сделок с дурью, краденым или контрабандным товаром (которые совершенно открыто обсуждались за столиками) передавать товар разрешалось только за пределами трактира. Частенько можно было увидеть, как после жаркой торговли покупатель и продавец выходили на улицу, а через несколько минут возвращались обратно.