Наталия Московских - Обитель Солнца [СИ]

Аэлин виновато улыбнулась.

— Я… одно время чувствовала вину перед ним за это. А о том, что влюблюсь в иного, не могла даже помыслить, но, — Аэлин усмехнулась, — Крипп рассудил по-своему.

Кара вздохнула. Она отчего-то вспомнила, как одержала победу над подосланным кхалагари и поняла, что уже не первый раз чувствует прилив гордости.

Пожалуй, стоит признать, что способ тренировки, который использует Аэлин, действительно работает. Как-нибудь скажу ей об этом. Как-нибудь…

— А можешь поподробнее рассказать об этом некроманте? — полюбопытствовала Кара.

Аэлин вздохнула. Воспоминания о Ланкарте были неприятными, но она отчасти была даже рада поделиться этой историей с кем-то, кто готов был ее выслушать. Она собралась с силами и начала свой рассказ.

— Я хотела отговорить Мальстена идти туда, но он настаивал…

Омываемая волнами, по морю двигалась внушительная линия кораблей, от которой постепенно отделялось два. Они брали курс севернее, направляясь к пустыне Альбьир.

Бенедикт Колер стоял на палубе, глядя, как другие корабли начинают медленно отдаляться. К нему подошли Иммар и Ренард. С последним Бенедикт до сих пор держался холодно, но это не смущало слепого жреца.

— Взяли курс на Альбьир? — спросил Иммар.

Бенедикт вздохнул и предпочел не отвечать: его подопечные и без того знали, куда они направляются, они ведь множество раз обсуждали план.

— Альбьир — опасный край, — прошелестел Ренард. — Так говорят. Однако доподлинно неизвестно, что именно нас там ждет.

— Ты мог никогда этого не узнать, — буркнул Бенедикт.

— Стало быть, ты не изучал, что ждет нас в пустыне? — Ренард проигнорировал очередной укор. Лицо Бенедикта покраснело от раздражения, но он сдержался.

— Изучал, — сказал он, глядя вперед. Ренард повернул голову в его сторону, Иммар заинтересованно уставился на командира, обратившись к нему:

— И что же нас там ждет? Что там водится?

Бенедикт вновь тяжело вздохнул и заговорил:

— Из реальных опасностей мы можем столкнуться со змеями, скорпионами и песчаными бурями. Но пустыня обросла мифами, и доподлинно неизвестно, что из этого правда, а что просто сказки для отваживания чужаков. — Бенедикт пожал плечами. Поняв, что команда не удовлетворилась столь туманным объяснением, он нехотя продолжил: — Я слышал, что на древнемалагорском языке «Альбьир» дословно значит «Край миражей» — из-за газа, который поднимается из-под земли. Говорят, он сводит с ума. А под землями Альбьир прорыты огромные туннели, в которых живут аршеки.

Иммар нахмурился и посмотрел на Ренарда. Тот лишь опустил голову в ожидании плохих вестей: он догадывался, что Бенедикт будет рассказывать о возможных опасностях по возрастанию.

— Аршеки, — покачал головой Иммар, — это иные?

— Да, — кивнул Бенедикт. — Насколько мне известно, они водятся только там, в Краю Миражей Обители Солнца. — Он поднял глаза к зимнему небу, понимая, что с каждым днем приближения к Малагории он все меньше чувствует холод. А ведь скоро ему предстоит ощутить на себе обжигающий жар Альбьир. — Если верить мифам, аршеки — плотоядные монстры. У них две руки и две ноги, как у людей, но… — Бенедикт сделал паузу, покосившись на Ренарда, — нет глаз. Они живут в подземных ходах под Альбьир. Газ, вызывающий миражи, на них не действует, зато прекрасно одурманивает их жертв, и аршеки утаскивают их в подземные туннели и там съедают. Ходят легенды, что съеденный аршеками станет одним из них, но, полагаю, это народные враки.

На некоторое время воцарилось молчание. Когда шелестящий голос Ренарда нарушил его, Бенедикт, погрузившийся в мысли об аршеках, вздрогнул.

— Что они едят?

— В смысле? — непонимающе качнул головой Бенедикт.

— Аршеки. По твоим словам, складывается впечатление, что они питаются одурманенными путниками. Но ведь в Альбьир приходит не так много людей. Что едят аршеки, когда людей нет?

Вопрос заставил Бенедикта крепко задуматься и помедлить с ответом.

— Пустынными животными, должно быть, — неуверенно ответил он.

— Либо миражи — миф, либо аршеки, — сделал вывод Ренард, устремив свой невидящий «взгляд» в неопределенную точку моря. — Вряд ли сводящий с ума путников газ так же действует и на животных. А если слепые аршеки привыкли охотиться только на одурманенных жертв, то в отсутствие людей им попросту нечего есть. Вряд ли эти существа способны долго прожить без еды.

Бенедикт поморщился. На ум пришли дьюгары, древние болотные чудища, которые, если верить запискам охотников, могли сидеть без пищи месяцами. Однако озвувачить свое возражение он не захотел.

— Я заметил, что хищникам в природе нужно регулярное питание. Они не могут долго обходиться без пищи. Так что, скорее всего, эти монстры — выдумка.

— Они могут быть каннибалами, — осторожно заметил Иммар.

Ренард нахмурился.

— В таком случае, я не просто так пробрался на борт, — сказал он.

Бенедикт недовольно фыркнул.

— Да, ты ослушался прямого приказа, поэтому и пробрался сюда.

— Я не об этом. — Голос Ренарда оставался совершенно спокойным. — Я об аршеках. Ты сказал, на них не действует газ, из-за которого Альбьир называют краем миражей. Возможно, дело в том, что они слепы, — Ренард повернул голову в сторону Бенедикта, его невидящий «взгляд» будто пробуравил дыру в его душе. — Есть шанс, что и на меня он не подействует.

Бенедикт хмыкнул.

— Если ты пытаешься оправдать свое неподчинение, это бесполезно. Когда вернемся на материк, я буду говорить с Карлом Бриггером о твоем поведении.

— Можешь хоть отстранять, когда вернемся, Бенедикт, я не стану тебе мешать. Это самая великая миссия Культа. После нее вполне можно уходить на покой.

Трое жрецов Красного Культа стояли и смотрели вдаль, еще не видя берега, но уже предвкушая Край Миражей с его опасностями. Лишь с этой стороны Бэстифар шим Мала никак не ожидал нападения.

Адмирал нельнского флота Конрад Греффе, назначенный Советом Восемнадцати главнокомандующим морской операцией, смотрел, как два корабля, на борту одного из которых он видел Бенедикта Колера, отделяются и берут курс севернее.

Курс на Альбьир, — напомнил он себе, лишний раз подивившись смелости и решимости старшего жреца Кардении. Он знал, что уже завтра флот снова разобьется на две части, чтобы идти одновременно на Оруф и Адес. Малагории предстояла военно-морская блокада, которая лишит ее возможности вести торги с материком. По правде говоря, Конрад Греффе не представлял, каким образом Бэстифару шиму Мала — будь он трижды иным — удастся выстоять в этой войне.