Наталия Московских - Обитель Солнца [СИ]

— Говоришь, — пленница помедлила, — как знающий человек.

— И как знающий человек, спешу предостеречь тебя от глупостей, — улыбнулась Кара, протягивая сверток с выпечкой к прутьям клетки. Сама она старалась держаться от них подальше, чтобы не дать пленнице возможности навредить ей. Кара не знала, каким образом Аэлин может это сделать, но предпочитала быть с нею осторожной.

Пленница приняла сверток и отошла от прутьев.

— Воду, я так понимаю, придется заслужить? Интересно, как, — хмыкнула она.

Кара покачала головой.

— Не нужно делать из нас извергов, Аэлин. Ты могла заметить, что состояние твоего отца далеко от изможденного. С ним хорошо обращались. У Бэстифара нет намерений морить голодом ни его, ни тебя. Жаждой тоже. Тебе обязательно принесут воду, как только мы поговорим.

Аэлин понимающе кивнула. Несколько мгновений она с жадностью смотрела на сверток в своей руке, затем не без усилия заставила себя его отложить.

— Что ж, спасибо. Тогда стоит начать разговор?

— Безусловно. — Кара вздохнула и заставила себя сделать доверительный шаг к клетке. — Для начала стоит поговорить о том, что, наверняка, интересует тебя больше всего. Мальстен в порядке, я виделась с ним. Он еще слаб после ранения, оно было тяжелым. Но опасности больше нет, он поправится.

Аэлин прерывисто выдохнула, плечи чуть опустились, из них ушла часть напряжения. Когда почти о том же самом туманно сказал Бэстифар, у нее не получилось так легко поверить ему. А в словах Кары присутствовала какая-то особая основательность, в которой было сложно усомниться.

— Спасибо… — помедлив, сказала Аэлин.

Кара изучающе посмотрела на нее, ожидая какой-нибудь колкости, которой не последовало.

— Он, похоже, очень тебе дорог. — На губах Кары появилась понимающая улыбка. — Надо полагать, твой отец удивился, узнав, что ты влюбилась в иного?

Аэлин печально усмехнулась.

— А твоя родня разве не удивилась, когда узнала, что ты живешь с аркалом? Или их интересовало только то, что он царь?

Взгляд Кары похолодел.

— Удивлять было некого.

— Погибли? — с заведомым пониманием поинтересовалась Аэлин.

— Не без моего участия, — отчеканила Кара.

Аэлин приподняла бровь.

— А вы с Бэстифаром — та еще парочка! — хмыкнула она. — Он ведь свою мать скормил волкам, насколько рассказывал мне Мальстен. После такого твоя просьба не делать из вас извергов звучит как издевательство.

Кара криво ухмыльнулась.

— Если тебя это утешит, я сделала это не просто так. Я никогда бы не убила того, кто этого не заслужил.

Аэлин поджала губы. От тона Кары веяло недюжинной силой воли и мистически угадываемой справедливостью, которую было трудно оспаривать.

— Похоже, быть у тебя на хорошем счету полезно для здоровья, — нервно усмехнулась Аэлин. Кара внешне осталась невозмутимой, хотя в глазах ее появился веселый блеск.

— Полагаю, Мальстен тебе сказал то же самое, когда вы встретились?

— Не сразу, — пожала плечами Аэлин. — Я только через некоторое время после знакомства узнала, что он данталли. Впрочем, ты, наверное, в курсе, это ведь было спланировано Бэстифаром? — Она заинтересованно посмотрела на Кару. — Или нет? До какой степени он вообще планировал это… гм… представление?

Кара пожала плечами.

— Иногда мне даже жаль, что Бэстифар не настолько дальновиден, насколько кажется, — с грустью ответила она. Ей показалось правильным рассказать пленнице часть известных ей сведений, чтобы вызвать ответное доверие. — Он не мог знать, как вы отнесетесь друг к другу. Но он был уверен, что совесть Мальстена не позволит ему остаться в стороне, зная, что твой отец до сих пор в плену. Бэстифар рассчитывал, что Мальстен поможет тебе.

Аэлин печально усмехнулась.

— Да, здесь он не прогадал. — Она устало вздохнула и села на жесткую койку. Некоторое время она молчала, затем потерла руками лицо и заговорила с оттенком легкой мечтательности: — Честно говоря, когда правда открылась, я подумала, что должна убить Мальстена, но… — Она замолчала.

Кара кивнула.

— Но к тому моменту уже не смогла?

— Именно, — вздохнула Аэлин. — Так что теперь сижу тут в клетке и понимаю, что я просто мастер делать правильный выбор. — Она встрепенулась. — Только не передавай этого Мальстену! Мне кажется, если он это даже в шутку услышит, то будет винить себя в том, что испортил мне жизнь. Он вообще готов обвинить себя во всем, что происходит на Арреде.

Кара не смогла сдержать улыбку.

— Справедливости ради, во многом из того, что происходит на Арреде, он действительно виноват, — заметила она. Аэлин закатила глаза.

— Этого ему лучше тоже не говори. Я иногда думаю, что груз его вины способен накрыть тучами целый город. А Грату хорошая погода больше к лицу.

Кара усмехнулась и покачала головой. Затем пристально посмотрела на Аэлин.

— Ты любишь его, — сказала она. Это не было вопросом.

— Угораздило же, не правда ли? — передернула плечами Аэлин. — Впрочем, мне кажется, ты меня понимаешь. Тебя боги «наградили» властолюбивым аркалом. Даже не знаю, кому из нас интереснее живется.

Кара помрачнела, затем огляделась вокруг, небрежно расчистила мыском пыль на полу и села, прислонившись спиной к стене. На миг она поежилась от холода — через тонкую одежду кирпичная стена показалась очень холодной, но вскоре она начала привыкать.

— Я живу во дворце, а ты — ходишь по материку и убиваешь иных существ, — невесело усмехнулась Кара. — Пожалуй, у тебя жизнь понасыщеннее моей.

— Это сейчас ты живешь во дворце, а до этого, по-видимому, тебе многое пришлось испытать. Про голод ты знаешь не понаслышке, — покачала головой Аэлин.

— Да. Не понаслышке.

— Ясно, не хочешь об этом. — Аэлин понимающе прикрыла глаза. — Впрочем, ты ведь пришла сюда явно не ради разговоров о жизни. Ты пришла выяснить для Бэстифара, представляю ли я угрозу? — Она хмыкнула. — Видимо, сам он такой вывод сделать не может.

Кара ожгла Аэлин взглядом, но быстро смягчилась и кивнула. Спорить было незачем: охотница не ошибалась.

— Ты права.

— Что ж, сидя в клетке, я не представляю для него никакой угрозы, — усмехнулась Аэлин. Кара многозначительно на нее посмотрела.

— А если вне клетки?

— И ты поверишь мне на слово, если я, к примеру, скажу «никакой»?

Кара косо улыбнулась. Как ни странно, первое впечатление об охотнице быстро сменилось на положительное.

— Я хочу услышать твой ответ, — кивнула она. Взгляд ее при этом был строгим и осмысленным. Казалось, она изучает каждое движение собеседницы.

Аэлин вздохнула.

— Все зависит от того, каковы намерения Бэстифара, — ответила она. — Он держит в плену моего отца. Он пытался убить Мальстена на площади, и я до сих пор не поняла, чего он хочет. Если хотел убить, то к чему решил лечить его от раны? Чтобы помучить? А если не хотел ничего плохого, почему кхалагари стреляли?