Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Глядите, Сэя-то, Сэя, жениха отбила у феи! — с юмором воскликнула одна женщина, когда до лавки оставалось буквально шагов тридцать.

— Ага, отбила. Теперь мой будет, — похвалилась Сэя весело.

Она даже замолчала ненадолго, наслаждаясь моментом.

— Зайдёшь к нам, Рун? Папа обрадуется, — предложила она через пару секунд.

— Нет, дела у меня, — отказался он.

— Ну Ладно. Рун, — Сэя посмотрела на него особенно мило и трогательно.

— Чего?

— Как бы мне увидеть фею? Хоть одним глазком, — почти взмолилась она. — Многие уж видели, даже батя мой и брат. А я нет. Прямо умираю, так хочется увидеть.

— Она сегодня в город собиралась, — поведал Рун. — Барон обещал в коляске её здесь прокатить. Если погода не испортится, то сегодня может и увидишь. А если испортится, то поди завтра. Как заметишь, что народ куда-то спешит толпой, то и ты туда же иди. Значит она там. Или у западных ворот подожди. Через них же поедут, где-то после полудня, не проглядишь точно.

— Ой, спасибо! — обрадовалась Сэя. — Спасибо тебе, Рун, за всё. За корзинку. Заходи почаще. Даже когда ничего не надо. Я тебя чаем напою. Заходи, ладно?

Они остановились, Рун передал ей корзину. Сэя буравила его глазками с признательностью.

— Некогда мне сейчас по гостям хаживать, — нашёл он наиболее вежливую форму отказаться. — Пока.

— До свидания, Рун!

Рун быстрым шагом продолжил путь. Сэя стояла, приветливо глядя ему вслед. К ней тут же начали стекаться соседки. Рун торопился, боясь, что Лала будет переживать из-за его столь долгого отсутствия. Встреча с Сэей его всё же немного огорчила. Оставила осадочек. Оказывается, для некоторых он теперь тот, с кем можно изображать дружбу. И как тут поступать? И грубым быть не хочется, и на шею давать себе садиться тоже. Он решил подумать позже, что с этим делать. Всё так же он ловил на себе периодически чужие взгляды. И от некоторых ему становилось не по себе. Столько в них было колючей злобы, чёрной зависти, нетерпимости. А когда он почти уже вышел к воротам, кто-то вдруг схватил его сзади за шиворот. Он обернулся, ожидая увидеть какого-нибудь агрессивного пьянчугу. Но увидел высокого худощавого дворянина, не слишком опрятно одетого, с лёгким мечом в ножнах за поясом. Глаза у дворянина сверкали праведным гневом. Против знатных людей у крестьянина нету методов. Стража, суд, городские власти — все будут на стороне знатного. Тронешь его хоть пальцем, и тебе сильно не поздоровится, а тронет он тебя, всего лишь немого позора обретёт в обществе, потому что марать руки о плебея знатному зазорно. Но вот этот решил замарать.

— А ну-ка пойдём! — грозно приказал он, потащив Руна в проулок.

Стражники вдалеке видели происходящее, однако интереса не проявили. Рун упёрся, не зная что делать. Дворянин был высок и хиловат — не самые лучшие кондиции, чтобы тащить того, кто ниже и плотнее сложен. Не очень получалось у него тащить. К тому же он кажется не ожидал сопротивления. Рун чуть дёрнулся и вырвался.

— Ах ты, свиное рыло! — воскликнул дворянин с негодованием, потянув меч за рукоять из ножен. Но вытаскивать до конца не стал, вроде бы угрожал просто, с намёком вытащить, коли вынудят. — Иди за мной, кому говорят!

Рун подумал, подумал, развернулся и пошёл быстро дальше к воротам, не оглядываясь. Его немного трясло, но внешне он сохранял полное спокойствие. Изображал равнодушие. Тут собственно, какая разница, спиной ты или лицом к мечу, если у тебя самого меча нет, и ратному делу ты не обучен. Захочет зарубить — зарубит в любом случае. Можно попробовать дать дёру, но вот какая шутка. Дедушка ему рассказывал байку. В подобной ситуации один его знакомый тоже побежал. А тот, от кого он дал стрекача, возьми да и заори «держи вора»! И всё. Не повезло бедолаге, стражники схватили, обвинитель не отказался от своих слов про вора. А чего отказываться, если у него были чужие деньги на руках. Теперь он мог их спокойно присвоить, под предлогом что украли. И похититель вот он. А почему у него не нашли краденного? Так выкинул на бегу поди, когда сообразил, что не удрать, а люди прохожие подобрали потихоньку. Плохо кончил человек. Бежать нельзя.

Дворянин что-то прокричал со злостью вслед. Но на удивление отстал. Рун вышел за ворота, направившись к замку. Ещё долго его продолжало потряхивать. Всё произошедшее с ним — чужое внимание, интерес, негатив, агрессия — всё это навивало на невесёлые мысли. Он понял, что в город ему теперь путь закрыт. Возможно с раннего утра, когда на улицах лишь тот люд, что озабочен делами житейскими и не очень отвлекается на женихов феи, ещё можно без особого риска сходить, к примеру, на рынок или в ту же лавку. Но чуть позже даже нос совать не стоит. Потому что чревато неприятностями.

В ворота замка Руна пропустили молча. Так и раньше бывало — придёшь к дяде, иногда спросят, кто таков, иногда и нет — ежели стражник помнит в лицо, зачем утруждаться вопросами. Но если раньше на него взирали безучастно, как на пустоту, то теперь разглядывали с любопытством и прочими вполне отчётливо отображаемыми на лицах чувствами. Оценивающе всматривались. У иных в глазах так и читалось «вкалываешь всю жизнь, продыху не зная, и прозябаешь в нищете, а какому-то дураку небо само всё дарует», у некоторых читалось и кое-что похуже, они будто мысленно насаживали на меч. Было и дружелюбие, и даже улыбки. Миновав ворота, Рун остановился в недоумении — а дальше-то куда? Пока соображал, глядь, а к нему подходит сам начальник стражи.

— Долго заставляешь ждать, — укорил он спокойно, схватив Руна за плечо, и потянул с собой. — Пойдём, парень.

Начальник стражи — человек знатный, уважаемый. Рун чувствовал себя странно и неловко от того, что его сопровождает столь важный господин. Идти с ним бок о бок — словно сон наяву. Одно дело, когда господа с Лалой, а ты просто при ней, и совсем другое, когда её рядом нет, и вы вдвоём, и он как будто даже служит тебе, раз провожает. Замок — сложно устроенное сооружение, есть у него и крепостные стены, и передний двор, и задний, и внутренний, пристроены конюшни, амбары, казармы и др. Имеются и подвалы, и темница, и даже место для экзекуций, начиная от порки и заканчивая казнями — в мирное время казнят почти всегда только в городе, по суду, а вот в военное всякое бывает, ну и если у барона в руках окажется некий личный враг, либо на кого он сам осерчал, суд тут тоже будет ни при чём, враг это не преступник, подлежащий праведному публичному возмездию, это враг, барон на то и управитель, чтобы казнить и миловать на своё усмотрение. Рун ожидал, что его поведут прямиком через главный вход, через который он никогда ещё не хаживал, но нет, они свернули в сторону, как раз к казармам.

— Что, парень, мечом-то владеешь хоть сколько-то? — поинтересовался начальник стражи.