Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Н-н-нет, — произнёс Рун.

— А неуверенно отвечаешь почему? Потому что думаешь, что умеешь но сомневаешься, или потому что стыдно не уметь?

— Потому что вопрос понял не до конца.

— Что ж тут непонятного-то? — рассмеялся начальник стражи, с юмором взглянув на него. — Мечом либо владеешь, либо нет. Либо учился азам, хотя бы держать правильно.

— Дедушка учил. На палках в детстве. Я задумался, считается это за что-то или нет. Решил что вряд ли. Из-за того, что задумался, прозвучало неуверенно. Не умею я ничего. Совсем, — покачал головой Рун.

— А хотел бы уметь?

— Конечно! Кто ж не хочет. Из мужчин.

— У нас при гарнизоне всегда обучают юношей. Ты слышал наверное? Кого-то с одновременной службой, ей и отрабатывают ученье. Кого-то за плату. Милорд это одобряет, умелые ополченцы лишними не бывают, случится война, будут значимым подспорьем. Я бы пожалуй мог тебя без платы и без служения в ученье определить. Раз ты теперь… будущий супруг феи. Она ведь нам тоже как госпожа фактически. Такую супругу надо уметь защищать.

Рун призадумался. Пока Лала здесь, расположение знатных господ безопасно, а уйдёт, что тогда? Это как с мебелью, которую барон хотел пожаловать. А Лала поняла, что нельзя. Так и здесь. Хочется, но нельзя.

— Это много времени потребует, — молвил он вежливо. — Я пока не могу Лалу оставить.

— А что будешь делать, коли станет кто к ней приставать? Дураков и пьяных всегда хватает. Азы-то надо знать. Сильно выручит даже это. Стража не всегда успеет на помощь прийти.

— Ну… она магией может защищаться, — Руну было не очень приятно признавать пред кем-то, что вопросы безопасности он перекладывает с себя на свою девушку. Но куда деваться, раз это так и есть.

— И что она умеет?

— Феи колдуют по наитию. Заранее сами не могу предсказать, что. Говорит, как испугается, так магия защитная из неё и выйдет на обидчика.

— Хм, — начальник стражи некоторые время сохранял молчание, переваривая полученную информацию. В наступившей тишине было слышно, как позвякивает его кольчуга при ходьбе. — Магия это конечно хорошо. Когда фея при тебе. А будешь без неё? Как сейчас. Завистник кровь пустить захочет. И что тогда? У тебя завистников много теперь. Даже среди знати. Да и на девицу надеяться… в подобных-то делах. Неразумно. И неправильно для мужчины. Стыдно. В общем, ты поразмысли, парень. Можешь прийти посмотреть гарнизон, как у нас живут, поговорить с ратниками, коли захочешь, скажешь, мой приказ, тебя пропустят. Не дело мужику подле юбки всё время сидеть. Нужно занятие стоящее, чтоб было чем городиться, чтоб уважали. Умелые воины всегда в цене. И задирать их мало кто рискнёт. И за свою семью они постоять в состоянии. Подумай.

— Спасибо, господин, я подумаю. Это большая честь. Просто пока Лала боится одна быть без меня. Пообвыкнется, тогда и занятие стану себе искать. Сейчас не до занятий. Я бы очень хотел… ратное дело разуметь. Мой дедушка разумел.

— Хорошо разумел? — без особого интереса осведомился начальник стражи.

— Вроде да.

— И скольких врагов он убил?

— Троих. Из арбалета. Когда осада тут была. В войну. Давно. Я не знаю, убил он их или нет. Рассказывал, попал в троих. Одному в шею. Тот сразу упал. И кровь прямо фонтаном.

— Это точно смерть.

— Одному в спину.

— В спину? — улыбнулся начальник стражи. — Мудрый был человек, твой дедушка.

— А ещё одному в грудь. С десяти шагов.

— Ну, значит и храбрости ему не занимать, — кивнул начальник стражи. — Три души забрал, трижды оправдал своё привлечение в рать, себя, как мужчину, перед лордом и родиной. Для ополченца это отличный результат. Я не знал твоего деда. Он видимо до меня тут был. Мой дед тоже воевал на той войне. Попал в плен, с него кожу сняли живём. Бескомпромиссное было время.

Произнёс он это без какого-либо пафоса, просто констатировал суровую реальность, слышались в его голосе что-то глубокое, глубинные эмоции, доступные лишь тем, кто много раз был в бою и знаком с потерей товарищей. Руна от его слов аж мурашки пробрали. Начальник стражи — один из лучших ратников в их краях. Все это знают. Знатные воины обычно ищут славы рыцаря, но слава ратника — это иное. Рыцарь может прославиться просто на турнирах, на которых конечно же побеждать непросто, нужна и отвага, и удача, и воинское мастерство. Но на турнирах рыцари выходят один на один, знают точно, откуда ждать опасность, как себя защищать. Ещё у рыцарей есть шанс прославиться служением — выполнил важное поручение своего лорда — повысил свой статус. Ратную славу обретают в битвах, когда врагов вокруг много, тебя могут неожиданно обступить, в тебя может прилететь хоть откуда в любой момент стрела, могут атаковать со спины, пока ты занят фронтальными противниками. Тут чтобы стать признанным известным бойцом, нужна такая удаль, такие мастерство и сноровка, такое умение выживать, какие ни одному рыцарю и не снились. Знатные люди всё же ищут славы рыцаря — это более высокое положение в обществе, обещает доход, привилегии, вхожесть в дома титулованных особ. И большие шансы дожить до старости. Ратник ближе к понятию слуги, менее престижно, в каком-то смысле чёрная работа, знатные люди становятся ими в основном при отсутствии громких фамилий, те кто без земель и титулов. Они не бывают простыми ратниками-солдатами, они либо офицеры, либо при какой-то специфической должности. Иногда составляют отдельные подразделения, где только знать — самые умелые и боеспособные в сравнении с остальными, в которых состоят простолюдины, потому что всё равно у большинства были с детства учителя-мечники, или наставники-воины, или посещение уроков фехтования, многие читали книги о воинском искусстве. Ну и вооружение у них не чета плебеям. О начальнике стражи ходит много слухов и сплетен. О его ратных подвигах. Скольких убил, против скольких вышел один и остался жив, как и куда был ранен, где и почему сражался. Дамы с восхищением и волнением глядят на него, юноши с трепетом и почтением, мужчины с уважением и опаской. И вот такой человек, почти легенда, идёт рядом, говорит словно по душам, открывая какие-то глубинные мужские чувства. В какой-то момент Рун даже засомневался в реальности происходящего. Так странно всё это.

Они прошли в казармы, прошли по узкому коридору, и оказались снова снаружи, во внутреннем дворе казарм. Это место предназначалось для тренировок и подготовки снаряжения, был здесь и колодец, и кузница небольшая, и станок для стрел, точильный камень, стояли мишени и грубые фехтовальные столбы, изображающие противника. Сейчас тут присутствовало человек с дюжину, всё молодые парни, большинство были заняты чисткой груды доспехов, один брился, один набирал воду в вёдра, один точил меч. Увидев начальника стражи, они было вскочили кланяться, но он отмахнулся от них рукой, показывая, мол, занимайтесь, чем занимались, и они вернулись к своим занятиям.