Екатерина Близнина - Тень и её демон

Особых причин соблюдать тишину у нас не было: нас ждали, любезно встретили и провожали. Однако это не мешало мне злиться, что Волк шагает тише. Скрип камешков под сапогами раздражал безмерно. Сказывалось чрезмерное нервное напряжение бесконечных суток. И ужасно хотелось есть. Даже жёсткие подошвы старых сапог уже казались неплохой закуской к хорошему вину: если дать потомиться под крышкой часок и подать с острым соусом.

Мне на нос упала капля. Я подняла голову. Лихие весенние ветра успели пригнать откуда-то рваные хмурые тучи, в которых было больше дыр, чем в моей рубашке. Непредсказуемо небо над Белым городом, правду люди говорят. Стоит ли удивляться тому, что нами правит Безумный король? У него тоже что ни час, то новое настроение. Разве что прежде мне казалось, что пролетают они столь же быстро, как шторма, но нет.

Как выяснилось, есть некие грандиозные планы, которые король вынашивает подолгу и прячет ото всех до последнего момента. И Волк о них знает. Чужак, который не прожил здесь и сезона, знает намного больше чем я, хотя выросла в тени трона. Я нахмурилась.

«Что-то тут не сходится. Не слишком ли хорошо осведомлен этот пришлый о грязных тайнах короля Акато-Риору? Про таких, как он, чужаков у нас говорят „вырос под другим небом“ и не особенно доверяют. Мало ли, что там на уме у таких людей. Как там король говорил? Волк всегда действовал в интересах Императора?» — я с подозрением наблюдала за убийцей исподлобья. Волк выглядел спокойным, хоть и вымотанным. Уголки жёсткого рта тянулись вниз. Тень, реагируя на мою злость, немедленно взбеленилась и запустила когти под рёбра: « Убей Др-ревнего! Он всё сказал! Ты обещала! »

Я сосредоточилась на правильном дыхании. Если успокоить дух, то и мысли перестанут беспорядочно скакать. Длинный вдох, пауза, длинный выдох.

— Ты делаешь успехи, — Волк неожиданно замедлил шаг и приобнял меня за плечо. — Не совсем ещё отбитая на голову.

— Ну, спасибо, — буркнула я, мгновенно заводясь из-за того, что Волк нарушил мою концентрацию. Зеркальная гладь мыслей пошла волнами раздражения. Если это был такой план, то он удался блестяще.

— Дыши размеренней, крошка, чего ты дёргаешься опять? Всё будет, как надо. Твой король слишком долго тянул со своим планом, мы вбили достаточно кольев, чтобы его телега развалилась, не доехав. Ты, главное, держись меня, и всё будет путем.

— Что ты знаешь о его планах? Можешь нормально объяснить, без недомолвок и своих словечек?

Волк посмотрел на меня с удивлением.

— Перехвалил, что ли, опять? Ты подумай головой, а не тем, чем обычно. Гвардейцы короля окружат Академию, он врубит свою глушилку, если ещё не врубил, отключит купол и начнется кошачья охота. Куда податься жирным мышкам, если норка разрыта? Все их магические палки работать не будут. Твои соображения по этому поводу?

Я заглянула в яркие желтые глаза, пытаясь по размеру зрачка определить, не под веществами ли мой провожатый. Ведь все время был на виду, когда успел-то?

— Ты это серьезно сейчас? Кошки-мышки? Ты так это всё воспринимаешь?

— Ага, — Волк широко улыбнулся, но улыбка без «веселых морщинок» у глаз выглядела скорее хищным оскалом. Для пущего устрашающего эффекта на лицо Волка упал свет от красных фонариков, оставленных на ночь украшать террасу дома Первого советника.

— Будут работать зелья, — вполголоса предположила я. При мысли об удушающих тяжелых газах меня затошнило. Слишком свежи были воспоминания о том, как меня отравили, как больно было в груди — и до сих пор больно — при каждом вдохе.

Волк мрачно кивнул.

— Король тоже не дурак обзавестись собственными зельями, — проворчал он. — Я из-за вони едва не отправился к Предкам. Бутылки видела? — я покачала головой. Волк пояснил, сопровождая слова языком жестов, — Здоровенные. На каждой пробке фитиль от масляных ламп.

Мы поднялись по высоким ступеням. Нас попросили оставить обувь у дверей. Волк с непередаваемым наслаждением скинул чавкающие от воды ботинки, а вот я, как обычно, расстроилась. В прошлый раз бандиты не требовали соблюдения правил этикета, видимо, мешок на голове пленника освобождал от условностей. Если бы спросили меня, я сделала бы выбор в пользу мешка, но меня, как всегда, не спрашивали, а просто поставили перед фактом наличия домашних тапочек на девичью ногу. Немного большую по размерам, чем моя.

«Это какая-то глупая шутка. Считанные часы остались до рассвета, а я должна играть роль благовоспитанной девочки? — я поразмыслила и, пользуясь полумраком скудно освещенного коридора, незаметно спихнула к стене нелепую обувь. — Герои не носят домашние тапочки, это просто смешно».

Нас привели в небольшую комнату. Волку пришлось пригнуть голову, чтобы войти и не удариться лбом о притолоку. Напротив двери стоял письменный стол, за ним сидел неприятный старик с жёсткими рыжими волосами и оливковой кожей. Темные глаза смотрели остро и внимательно, кустистые брови нависали над затененными провалами глазниц. Волк вежливо поздоровался, пожелав Старому Лису снискать милость Пророка. Безгубый рот чуть дрогнул в затаённой усмешке.

— И тебя, сын мой, пусть не минует благодать Единого. Ты пришел пожелать старику удачи перед охотой или принес что-то полезное? — темные глаза скользнули по ободранной рубашке Волка и остановились на моём лице.

Я независимо вздернула подбородок. Улыбка лидера Ночной гильдии растеклась по лицу, преображая его в маску, которую рисуют для бога коварства. Такой же был морщинистый пройдоха и рот до ушей. Разве что не южанин, хотя кто их, Древних богов, разберет, какой у них цвет кожи и разрез глаз.

— Я помню тебя, девочка, которая ворует книги, потому что не сдала экзамен. Я предлагал тебе все, что пожелаешь, в обмен на твою верность, а ты предпочла уйти. Волк заставил тебя передумать?

Я медленно кивнула. Волк ответил быстрее:

— Да, отче. Она с нами. Король заказал ей пару бирюлек из Академии. До рассвета. До этого рассвета, отче. Времени нет. Где Алишер, где искатели?

— Сын мой, всё будет. Уважь старика, присядь рядом, — Старый Лис указал на ряд простых стульев, стоящих у стены. — Девушка пусть тоже сядет. Стоит, как сиротка, бедное дитя. Босая, худая, такая молодая, а уже седая, — он покачал головой и с укоризненным видом погрозил мне сухим пальцем.

Я не веря, провела ладонью по волосам, собирая с них легкие капли влаги. Перебросила длинную косу на грудь, украдкой проверила, что ничего не изменилось. Седыми их можно было назвать только сослепу или с издевкой. Проводила взглядом Волка, который молча прошел вглубь комнаты и пододвинул стул ближе к столу. Сел на него задом наперед, положив локти на спинку.

— Мне нужна только моя сумка, кусок хлеба и бутылка воды. Я не намерена сидеть здесь до рассвета и тратить время на разговоры, — я и не подумала последовать примеру Желтоглазого, вместо этого независимо сложила руки на груди и подперла плечом косяк. Про сухую и чистую одежду, такую же как у наших молчаливых конвоиров, на которую я втайне рассчитывала, постеснялась упоминать. Начало разговора сложилось таким своеобразным, что я уже начала беспокоиться, что и сумку не отдадут, и без ошейника не отпустят.