Людмила Макарова - Мудрец и корона

Аккуратно, как на уроке мастера заклинаний, она повела рукой, снимая защиту. В дорожной пыли растаяло облачко. Асиана подошла и склонилась над бесчувственной жертвой.

— Очнись, милая, все кончилось. Они тебя не тронут.

Девушка. Совсем молоденькая. Вот она тряхнула головой, приподнялась на локте, протирая глаза и оглядываясь, точно проснувшийся ребенок… Ребенок…

«Они тебя не тронут»… Асиана почувствовала как земля уходит из-под ног, пошатнулась и опустилась на дорогу рядом с Женей.

Королевские кланы ежегодно набирали послушников. Официально нижнего возрастного предела не сущестовавало, но в младенчестве туда попадали разве что круглые сироты. Обычно родители задумывались о достойном будущем отпрысков, когда те достигали восьмилетнего возраста. Верхний предел — двенадцать лет.

В середине августа в местных школах начиналась суета беготня и подготовка к приему высоких гостей. Выбиралось самое достойное учебное заведение, которому выпадала честь принимать попечителей. Городской голова сбивался с ног. Изо всех окрестных деревень съезжались толпы народа. Люди часами простаивали в очередях в надежде пристроить сына или дочь под крыло всемогущих стражников, ищеек, сестер Великой Матери, проводников, а если повезет — то и самих мудрецов. Богатые поместья попечители начинали объезжать примерно за месяц до всеобщего ажиотажа. И хозяин дома, переживший нашествие дальних родственников в полном составе, затем искренно сочувствовал городскому голове.

Юную Асиану-Ал-Мерита привезли в особняк двоюродного дядюшки под вечер. Сначала девочка обрадовалась. Прошлым летом она гостила тут три недели. Как раз в это время к дядюшке наведался по каким-то делам государственной важности очень высокопоставленный господин со своим семейством. С его сыном, который был старше на три года, Асиана устраивала головокружительные конные состязания. Мальчишке разрешалось все на свете, и конюшня была в их полном распоряжении. В этот раз надежды на приятное времяпрепровождение в богатом доме не оправдались. Все дети вели себя прилично до такой степени, что не с кем было не только подраться, но и словом перемолвится. К тому же на ночь их заперли в спальнях. Естественно, Асиана тут же сбежала через окно. Ее нашли и вернули со скандалом только под утро. Исцарапанную, перепачканную, и объевшуюся яблоками до спазмов в животе.

Беглянка просидела на горшке церемонию прибытия попечителей королевских кланов. К тому же в наказание ее оставили без завтрака, но Асиана выследила в коридоре какого-то парнишку, поймала за руку и так жалобно заплакала, что тот стащил для нее со стола куриную ножку и пирожное. Жизнь налаживалась. И в этот момент пришла гувернантка, заставила Асиану умыться, переодела в простое платье, заплела ей волосы и выставила в коридор, в ряд с другими девочками и мальчиками. Асиана успела перессориться с половиной из них, до того как их повели в зал приемов.

Попечители восседали на высоких стульях. И, как показалось маленькой Асиане, совсем никуда не спешили. Церемония все длилась и длилась, и не было ей ни конца ни края. Дети входили, их о чем-то спрашивали, что-то записывали, снова спрашивали, выводили то в правую, то в левую дверь. Кого-то заводили повторно. А солнце уже светило в окна с запада. Испугавшись, что ее и сегодня не отпустят к конюшням, Асиана протолкалась вперед.

— Я, Асиана-Ал-Мерита, приветствую вас, посланники королевских кланов, — звонко сказала она, нарушив вялый ход церемонии, вспомнила об этикете и сделала реверанс. Трое из попечителей недовольно поджали губы, дядюшка изменился в лице и только мудрец заулыбался, переглянувшись с красивой женщиной, одетой в расшитый шелк. Асиана остановилась прямо перед ней.

— Дело в том, светлые господа, что для начала я хочу стать боевым магом! — бесстрашно заявила она, недоверчиво глядя на мудреца, который, казалось, вот-вот рассмеется в голос. Совсем несолидный оказался дядька. — А уже потом выбрать себе клан. Разрешите мне удалиться с церемонии, поскольку… — Асиана запнулась, подыскивая достаточно веский аргумент, который прозвучал бы как надо — по взрослому, — моя судьба уже решена!

— Так и есть, — произнес мудрец и обернулся к женщине, — похоже, вам улыбнулась удача, светлая госпожа?

— О да! — рассмеялась та в ответ. — Иди, детка, мы поговорим с тобой завтра.

Обрадованная Асиана скороговоркой выпалила слова благодарности, которые пристало произносить девице благородного происхождения и унеслась из душного зала на улицу. На конюшню девочку не пустили, но вечер прошел чудесно: Асиана убежала на речку, когда начало темнеть она сбила водяным шариком ночную бабочку величиной с блюдце и подарила тому мальчишке, что принес пирожное. Тот не обрадовался подарку, и Асиана с легким сердцем решила, что влюбляться пока не будет. А на следующий день ее подозвала сестра Великой Матери и объявила, что она — единственная из всех детей, кого отобрали в королевский клан.

— Выбор за тобой, светлая госпожа Асиана-Ал-Мерита, — торжественно произнесла она. Только тогда Асиана поняла, что еще маленькая, чтобы принимать такие решения. Она что-то пролепетала в ответ, мать подписала все нужные бумаги. И вскоре будущая черная невеста впервые увидела ажурные белые башни кланового замка.

Первый год обучения состоял из бесконечной зубрежки и испытаний, под час настолько жестоких, что неунывающая и неустрашимая послушница Асиана-Ал-Мерита регулярно рыдала в подушку от страха и усталости. Уезжая на летние каникулы, которые длились всего один месяц, Асиана решила, что никогда больше не вернется к строгим сестрам-наставницам. И что только тот юный богач, которого она обставляла на скачках, нашел в обучении в клане?! Он с такой гордостью говорил, что перешел на вторую ступень послушания! А ведь со второй ступени пути назад нет. Нет летних каникул, визитов родных… не останется ничего от прошлой жизни.

Асиана за неделю облазила родной дом и окрестности. На следующей неделе обыграла мальчишек из челяди во все дворовые игры, до синяков на бедрах накаталась верхом на старых клячах, тайно страдая по белоснежным клановым скакунам, и приуныла. Через две недели она с гордостью говорила всем, что перешла на вторую ступень послушания, а к концу каникул так отчаянно заскучала, что родители отвезли ее в замок черных невест за несколько дней до начала занятий…

Воспоминания вихрем проносились в голове, теснили друг друга. Асиана сидела в дорожной пыли, прижимая ладонь к пылающему лбу. Посреди чужого мира, глядя на приходившую в себя Женю Стерхову, она задыхалась в потоке оживших картин прошлого. Нескончаемые занятия, первые поручения, первый самостоятельный проход сквозь границу туманов, первая любовь — порочная, что неудивительно в случае с черной невестой.