Людмила Макарова - Мудрец и корона

«Мой черед водить хоровод», — тихо сказала она, бросила сумку с нарядом черной невесты под ноги и раскинула руки, став в тени гранитной плиты.

Лев Маркович работал администратором в клубе «Ночной лабиринт» в самом центре Москвы. Он очень хорошо выглядел для своих лет. Жизнь его протекала размеренно, и это было единственное, о чем он жалел.

Двадцать лет назад саксофонист Лева мечтал о бурной карьере джазового музыканта, Новом Орлеане, мировых турне, роскошных отелях и не менее роскошных моделях, зачарованных хрипловатой магией поющего саксофона. На ночную Москву он смотрел сквозь осенний сумрак и романтический флер и не обратил внимания на элегантного мужчину в темном пальто, который хлопнул дверцей «BMV» и двинулся следом.

Рудольф проводил Леву до парка и загрыз у третьей по счету скамейки. Рудольф был не очень голоден. Слегка прокусив сонную артерию, он несколько секунд любовался, струей крови, которая била в футляр саксофона. Лева успел вскинуть его перед собой, защищаясь инструментом от дьявольских клыков. Эстет Рудольф усмотрел в этом некий символизм, и урча от вожделения, ходил вокруг, пока жертва, издав сдавленный стон, не выронила инструмент из ослабевших рук.

С тех пор Лев Маркович не отражался в зеркалах, не выходил солнечным днем на улицу и не брал в руки саксофон.

Страдать от вампиризма он предпочел в одиночестве. Избегал буйных ночных оргий в загородных халупах и элегантных вечеринок в дорогих пентхаузах, от чего ходил вечно голодным. Когда голод и жажда становились невыносимыми, Лев Маркович садился в машину, выезжал за МКАД и всю ночь колесил по Подмосковью, перебиваясь дурной кровью бомжей, алкашей, наркоманов и бродячих собак. Он никогда не нападал на любовные парочки, женщин и детей, с глупым упорством цепляясь за человеческие модели поведения, давно потерявшие смысл…

Сегодня ночью он впервые изменил себе. Соблазн оказался сильнее зароков и принципов. Девушка беспечно шла по обочине дороги, окутанная вожделенным красноватым маревом. Лев Маркович нажал на тормоз так, что завизжали шины, «Тойота» пошла юзом и ее едва не развернуло поперек полосы.

Жертва, наивно полагая, что поймала попутку, приветливо взмахнула рукой. Лев Маркович вожделенно облизал клыки и выскочил из машины, оцарапав дверцу когтями. Навстречу ему двигалась изящная кровавая статуэтка, сотканная из артериальных сосудов. Никогда еще кровь не была так дьявольски притягательна. Ноги у Льва Марковича задрожали, в голове помутилось от голода. Когда между ним и его беспечной жертвой оставалось не больше пяти шагов, алая дымка вдруг рассеялась и от красотки потянуло таким холодом, что самому Рудольфу отшибло бы аппетит.

В следующий миг «ледяная дева» прыгнула, вцепилась вампиру в горло и, рывком запрокинув ему голову назад так, что рот открылся, а глаза едва не вылезли из орбит, выплеснула в пасть добрую порцию пристрастного зелья. Мятая банка полетела на обочину. Асиана придержала обмякшее тело. Помня о том, как легко умирает хрупкая нежить этого странного мира, она развела зелье в несколько раз.

— Прах оскольчатый! Не убила же я его, в самом деле, — с досадой пробормотала она, вздохнула и уставилась на полную Луну, висящую над дорогой.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Лев Маркович принял человеческий облик и открыл глаза. Двадцать лет он не помнил себя таким бодрым и живым. Пропалото роковое чувство голода, которое прежде удавалось лишь немного заглушить. В каждой клеточке звенела упругая радость. Ему хотелось напиться, влюбиться, поменять работу, пронестись по МКАДу, выжав из машины двести пятьдесят километров в час и к чертовой матери выбросить из спальни глухие тяжелые шторы.

— Я женюсь на тебе, я сыграю тебе на саксофоне, — страстно шептал он своей Музе, сидящей на соседнем сидении, — какое счастье, что я тебя встретил, Асенька!

— Смотри на дорогу, — улыбнулась Асиана, — твоя машина не ездит сама, разве не так?

— Так, так! — рассмеялся счастливый Лев Маркович. — Знаешь, что мы сделаем? Мы продадим ее! И купим «Вольво» с круиз-контролем. Да! Вот что мы сделаем!

— О нет, — запротестовала его прекрасная, скромная, задумчивая Асиана, — мы не будем ничего покупать. Мы с тобой поедем путешествовать по окрестностям. Не в машине, а как простые смертные. А потом еще дальше, за туманные границы… любви! — спохватилась она.

— О-о! — простонал Лев Маркович, едва не проскочив съезд на Дмитровское шоссе. — Дауншифтинг! Моя умница, это превосходно, просто превосходно!

Асиана нервно поправила ремень безопасности, сдавивший грудь. Нежить, тоскующая по утраченной человечности?! Куда там бастардам темных миров! Им и в голову не приходило тосковать по изначальной природе. Они воспринимали светлую половинку своего я как весьма полезное приобретение. Сам князь Окраинного княжества гордился двойственностью натуры, несмотря на воинственный радикализм, умело подогреваемый в свирепых подданных.

Марграл знал, что человеческое сердце позволит ему в конечном итоге возвеличить род, открыть вход в провинции СКМ, а в перспективе — отвоевать королевский престол для себя и потомков. И тень страдания не посещала его по поводу перерождения. Наоборот! Он потребовал наследника, рожденного от черной невесты из племени людей, чтобы еще больше упрочить свои позиции.

«Я просто устала, — сказала себе Асиана, отрешенно глядя на каменные муравейники и диковинный транспорт, — здесь все чересчур. Все соткано из противоречий и залито мертвым светом. Как этот Лев. Вместо того, чтобы использовать темный дар, переданный ему когда-то, он не нашел ничего лучшего, как проклинать его, гоняясь по округе за отрепьем и воруя поросят. Он стал сильнее, получил острые клыки и крепкие когти. Теперь ему не страшны ни разбойники с большой дороги, ни стражи порядка. А он из ночи в ночь убеждает себя, что тяжело болен и ругает того, кто его заразил. Какая глупость! Сказать ему, что ненавистный Рудольф лишился головы, сунувшись к туманному проходу? Нет… Наверное не стоит, — она ухмыльнулась. — Прежде чем расширять охотничьи угодья, местным темным господам не мешает немного подумать. В Провинциях и на осколках иногда гуляет очень голодная и очень необычная смерть».

— Скажи мне, Лев Маркович, у тебя есть мобильный телефон?

— Конечно, Асенька, — промурлыкал вампир, пропуская Асиану в прихожую.

Едва захлопнув входную дверь, он промчался вперед, открывая дверь спальни.

«И будем вечно лежать, а как две морские звезды-ы», — пропел он неожиданно приятным голосом.

У Асианы слипались глаза, она валилась с ног от усталости. Три бессонных ночи на осколках. Четвертая — ночь бойни у туманной границы и встречи с Женей, за ней — ночь охоты в чужом мире — это слишком даже для черной невесты. Но все же она улыбнулась. Поющая нежить — уму непостижимо! Такого не мог даже Марграл.