Анна Степанова - День середины лета [СИ]

— Здравствуй, — робко поздоровалась Илл'а, как никогда прежде в этих снах осознавая себя собой, но, кажется, впервые не зная, что ей говорить или делать.

— И надолго ты здесь, Лая? — плечи мужчины окаменели, усталый голос был полон едкой горечи.

Ее смешная обида вспыхнула с новой силой.

— Это… не мое имя, — с запинкой выдавила из себя девушка. Все же говорить с ним ТАКИМ было неприятно и страшно.

— Даже так? — синеокий ядовито рассмеялся. — Кто же ты у нас теперь?..

Илл'е захотелось его ударить.

— Лучше скажи, КТО ТЫ? — с раздражением огрызнулась она.

Ее бог, наконец, соизволил обернуться — но как-то слишком резко и дергано.

— Знаешь, я дьявольски устал от всего этого! — почти сорвался на крик, но осадил себя, стоило девушке отшатнуться.

— Прости… Ты-то, конечно, не виновата…

Молчание повисло между ними. А еще — взгляд, его болезненный взгляд, ищущий чего-то и не находящий…

— Наверное, я должен, наконец, сделать это, — прошептал мужчина, скорее для себя, чем для Илл'ы. — Отпустить тебя… и забыть…

От его слов вдруг стало тоскливо и больно. Невольно Илл'а потянулась к нему рукой, утешающе погладила по виску…

"Все будет хорошо, — так и просилось на язык. — Я никогда не оставлю тебя…". Но сказать этих слов девушка не успела. Ледяное чувство опасности накрыло ее, сердце зашлось безумным стуком, рот распахнулся в вопле, беззвучном, но страшном.

Их вышвырнуло из сна в одночасье.

Илл'а рывком села на кровати, перепуганная до тошноты и дрожи. Закрутила головой, судорожно сжимая край одеяла.

В каморке было сумрачно и тихо. Коль и подстерегал где-то невидимый враг — то явно не здесь… и не ее…

Денек для Гильдмастера выдался тот еще! Пышное погребение на рассвете, сразу после изнурительной ночной службы; пьяная, ввергнутая в истерию толпа, в любой миг готовая броситься одуревшим зверем, смести оцепление из городской стражи, гвардейцев, солдат, темных мастеров, ринуться к мертвому и к живым, растерзать на части — не из злобы, но только из болезненного любопытства, молитвенного рвения, любви да скорби…

Не спускать глаз ни с толпы, ни с лорда-наследника. Следить за слишком уж довольным Амарешем. Выслушивать шепотки и донесения…

Держаться на ногах, не рухнув от усталости.

Огнезор был готов и к худшему. Даже за широкой Ледогоровой спиной Илан казался отличной мишенью. Похороны Императора — чем не прекрасный повод избавить Золотой Трон от Правящего Дома?..

К счастью, обошлось без покушений. То ли клика Амареша не успела подготовиться, то ли наемник не смог подобраться достаточно близко… Впрочем, это означало только, что бой еще предстоит. Похоже, старый лорд решил соригинальничать. Хотелось бы Гильдмастеру узнать, как именно…

После такого утра обеденное время в Общем Доме с привычными бумажными заботами показалось Огнезору почти отдыхом. Вот только спуску давать ему Богини не спешили. По-обычному хмурая и необычно виноватая, явилась в кабинет без спросу высокий мастер Мила, передав Гильдмастеру лично в руки любезное приглашение на беседу, выведенное пером отца-настоятеля на первом же развороте дешевенького сборника молитв и гимнов, какими торгуют во всякой храмовой лавке.

В общем-то, Огнезору хватало головной боли и без этого разговора. Видят боги, он был достаточно изнурен суетою последних дней! Но отказаться от приглашения Гутора, со столь прозрачным намеком переданного через фальшивую жрицу, просто не представлялось возможным. Испорченные отношения с Храмом — последнее, что сейчас было нужно Гильдии.

К его удивлению, местом встречи святой отец выбрал не храмовый сад и не один из дворцовых кабинетов, но крохотный зал небольшого трактира, где собирались обычно студенты да бедные столичные клерки. И пока, обряженный под стать здешней публике, Огнезор терпеливо и неподвижно ждал за столом в укромном уголке обещанного разговора, старик-настоятель успел мягко направить на путь истинный похмельного юнца, потрепанного в недавней потасовке, расспросить о мнимых хворях крепкую трактирщицу да с удовольствием уплести целую миску ароматного мясного рагу. Похоже, здесь бывал он частым гостем…

— Итак?.. — в конце концов, не выдержал Гильдмастер. — Чему обязан сегодняшним приглашением?

Вопрос, конечно, был скорее риторическим, но Огнезор не мог его не задать, хотя бы из обычной вежливости.

Заговорил, однако, Гутор вовсе не о том, о чем ожидалось.

— Знаешь, меня гложет любопытство… — он поднял глаза от пустой тарелки, задумчиво похрустел сухими пальцами. — Не далее, как сегодня, довелось мне сойтись в занимательном теологическом споре с небезызвестной жрицей… Она настойчиво советовала расширить нынешний храмовый пантеон… — брови старика взметнулись вопросительно, глаза растерянно и чуть весело уперлись в собеседника, словно предлагая оценить диковинную шутку.

Гильдмастер не смог удержаться от гримасы, что настоятеля ни капли не смутило.

— Ты, конечно, Огнезор, человек примечательный, — продолжал он с показным недоумением. — И уважения заслуживаешь, и в чем-то восхищения… Но госпожа Алим вдруг решила тебе алтарей настроить, а мне, согласись, как храмовнику, сей вопрос не может быть безразличен… И ладно бы влюбилась девочка, молода ведь еще, не чета мне, старику!.. Однако ж нет. Я не зря занимаю свой пост: могу пока подлинную веру отличить от глупости. А госпожа Алим верит — и это, согласись, настораживает! Лекари-то ваши, как известно, безбожники все скопом да циники. Чем же ты так зацепил несчастную, что она молебны служить готова?

— Мила безумна, святой отец. Разве нужны ей какие-то причины?

Взгляд старика стал решительным и цепким.

— А ведь ты всегда носишь скрывающие амулеты, господин Гильдмастер. Большая часть нашего брата даже не разглядит, что ты одаренный… Мне доводилось как-то в одной из инспекций такую штуку использовать. Помню, чувство было не из приятных…

— Словно пыльный мешок надели на голову, — любезно поддакнул Огнезор. — Поверь, Гутор, я давно притерпелся.

— Зачем же так над собой измываться? Скрывать свой дар всегда и повсюду неудобно да, к тому же, утомительно. Разве что тебе, и впрямь, есть, что прятать…

Вежливая полуулыбка исчезла с лица мужчины.

— Ты чрезвычайно догадлив, отче…

— Я просто хочу понять, что смутило разум моей жрицы и твоей… адептки. Действительно ли ты без амулетов так… страшен?

Его слова смягчались чуть насмешливым тоном. Верил ли, и правда, настоятель россказням Милы, оставалось для Огнезора загадкой.

— Это ведь весьма… личная просьба, святой отец, — попытался он уклониться от Гуторова любопытства. — Все равно, что ты велел бы мне прилюдно раздеться…