Кира Касс - Нареченная [litres]

Я посмотрела на свои руки, слишком маленькие, чтобы спасти кого-нибудь, слишком слабые, чтобы отразить чудовищное нападение. Но на моем пальце было кольцо – сияющий синий камень, – которое, как говорила леди Истофф, носил великий человек. И я бросила взгляд на простой золотой ободок на моей левой руке, тот, который почему-то казался гораздо более ценным.

– Вы не остались без семьи, – сказала я; она подняла голову и посмотрела на меня. – Я вошла в нее сегодня. У вас есть я. Это связь, освященная законом. И, несмотря на все малодушие моих родителей, я их единственная наследница. Этот дом и вся собственность теперь мои. А значит, принадлежат и моей семье. – (Леди Истофф улыбнулась, и даже Скарлет на мгновение словно очнулась.) – Вы не пропадете.

Проснувшись, лишь одну прекрасную секунду я не думала о случившемся. И только протерев глаза и сообразив, что солнце уже высоко, я вспомнила, как вошла в свой дом незадолго до рассвета. И еще поняла, что лежу на полу. Посмотрев вверх, я увидела на своей кровати леди Истофф и Скарлет. Ну да, мы придвинули к двери мой комод, уселись, чтобы немножко подумать, но уже через несколько мгновений просто заснули.

Мои родители погибли. Салливан погиб. Лорд Истофф. Малыш Саул.

И Сайлас.

Что последнее сказал мне Сайлас? Он сказал: «Хорошо». А я заявила, что у него будет избалованная жена, и ему очень понравилась такая перспектива. Я постаралась задержаться на этом воспоминании. И перед глазами мелькнула моя вуаль, потому что я оглядывалась на Сайласа через плечо. Он проказливо усмехался, словно задумывал для меня нечто такое, чего я сама и вообразить не смогла бы. «Хорошо, – сказал он. – Хорошо».

– Мне кое-что пришло в голову… – Леди Истофф тихонько слезла с кровати, не разбудив Скарлет.

– Ох, слава богам!.. – вздохнула я. – Вы в порядке.

– Не могу гарантировать, что мысль хорошая, имей в виду, но это, возможно, единственное, что мы можем сделать.

Она уселась рядом со мной на полу, и я невольно подумала, что даже утром, неприбранная, она полна достоинства.

– Я считаю, мы со Скарлет должны уехать, а ты должна остаться здесь и начать собственную жизнь.

– Что?! – У меня бешено заколотилось сердце. – Вы меня бросаете?

– Нет! – энергично возразила она, обхватывая ладонями мое лицо. – Я тебя защищаю. Единственное, что я могу сделать, чтобы не подвергать твою жизнь опасности, – уехать как можно дальше от тебя, причем как можно быстрее. У меня нет уверенности, что король Квинтен не явится снова, узнав, что я жива, пусть даже я уже старая и пусть ни я, ни Скарлет и надеяться не можем взойти на трон. Он всегда будет маячить тенью за моим плечом. И ты окажешься в безопасности только тогда, когда я буду там, где тебя нет. – (Я отвела взгляд, пытаясь найти брешь в ее логике.) – Ты унаследовала хорошее поместье, милая девочка. Когда горе утихнет, ты найдешь кого-нибудь другого…

– Я никогда не найду кого-нибудь другого.

– Ох, Холлис, ты так молода! Тебя многое ждет впереди. Живи, рожай детей. Это большее, на что любая из нас может надеяться в такие мрачные времена. И если мне суждено избавить тебя от того, что случилось прошлой ночью, я сделаю это с радостью. Но пойми, прошу, – нежно продолжила она, гладя мои грязные волосы, – оказаться вдали от тебя будет для меня так же тяжело, как разлучиться с сыновьями.

Я старалась найти в разлуке что-нибудь положительное. Но видела только то, что она любила меня так же сильно, как я ее, и подозревала, что это надолго. И крылось еще нечто в глубине нашей тоски: я знала, что любима.

– И где вы устроитесь?

Леди Истофф посмотрела на меня так, словно я не поняла чего-то.

– Снова в Изолте, – уверенно произнесла она.

Ох! Она ведь сказала это совершенно серьезно…

– Вы с ума сошли?! – воскликнула я, пожалуй, слишком громко; Скарлет пошевелилась и перевернулась с боку на бок, но не проснулась. – Если вы так уверены, что ваш король пытается вас убить, разве, вернувшись в страну, вы не облегчите ему задачу?

– Думаю, нет, – покачала она головой. – Возможно, это и не записано в законах, но традиции Изолта утверждают, что право наследования престола предпочтительно отдается мужчинам. Именно поэтому наш род выглядел куда более угрожающим, чем род Норткоттов: они происходят от одной из дочерей Джедрека Великого. Но… – Леди Истофф ненадолго замолчала, обдумывая детали. – Но она была первенцем , а это иногда имеет большое значение в Изолте. В прошлом были люди, которые почитали ее сына Свитана, к тому же ее линия была очень сильной и здоровой, чего нельзя было сказать о многих других ветвях, уже оборвавшихся… – Взгляд леди Истофф вдруг устремился неведомо куда, словно она рассматривала какую-то невидимую для меня картину на полу. – Думаю, короля все-таки не слишком тревожат Норткотты, они и сами уже почти оборвали свой род… – Она несколько раз моргнула, возвращаясь к мысли. – Мы с Дашиэллом растили наших детей в понимании того, кто они есть, чья кровь течет в них и почему это превращает их во врагов короля. Они понимали, почему мы иногда на ночь выставляем перед домом стражу, почему отправляемся в замок, чтобы выразить почтение даже по поводу самых мелких событий в жизни короля Квинтена. Если погибнем мы со Скарлет, это будет почетно. Но если умрешь ты? Просто из-за близости к нам? Нет, это уж слишком! Такого мне не вынести!

Я встала и отошла к окну. Моя матушка всегда говорила: если тебе необходимо принять какое-то решение, делать это следует при солнечном свете. В детстве я думала, что это ее способ заставить меня ждать ответов, которые она и не собиралась давать, в основном на вопросы, которые я задавала, ложась спать. Но иногда я и сама так поступала. Я надеялась, что солнце разгонит тучи в моей голове.

– Так вы намерены просто явиться к королю Квинтену? Заявить ему, что вы его преданная слуга? И это сразу после того, как он убил всю вашу семью?

– Именно так. – На мгновение она закрыла глаза, обдумывая свои слова. – Я готова подтвердить его надежды на то, что наша мужская линия прервалась, и поклясться в преданности трону. А потом, если смогу, буду поддерживать род Норткоттов, защищать их, как только сумею. Потому что однажды этот злобный старик все равно умрет, и я буду потрясена, если кто-нибудь искренне пожелает его оплакать. И было бы прекрасно увидеть на троне потомков перворожденной дочери Джедрика. Как я уже говорила, многие готовы оспорить их право…

– Но это рискованно. Он может убить вас и действительно полностью покончить с вашей ветвью. Об этом вы подумали?

– Может, – допустила леди Истофф, уступая перед правдой, которая, как я предположила, была частью ее жизни с того дня, как она вышла замуж. – Но я уже долго прожила на свете. Я любила и была любима, я стала матерью. Я испытала тревоги и пережила бегство. А теперь я отдам жизнь защите. Даже если я не проживу достаточно долго, чтобы уберечь Норткоттов, то смогу спасти тебя, а для этого только и нужно, что уехать. А потому мы должны вернуться.