Василий Криптонов - Эра Огня 2. Непогашенная свеча [калибрятина]

— Послушай, — сказал я Авелле, когда мы с ней вышли в располагающийся неподалеку зал. — У меня к тебе просьба. Возьми одно из этих зеркал.

Я раскрыл ящичек и протянул ей зеркальце. Улыбка Авеллы чуть-чуть померкла, когда она увидела гравировку.

— Долгая история, но это на самом деле вообще ничего не значит, — сказал я. — Хотя лучше родителям не показывать, понимаю.

— А что за просьба? — Она посмотрела мне в глаза.

— Можешь позаботиться о Талли?

— Талли? — Голубые глаза широко распахнулись. — А что с ней?

— Её отчислили…

— Как? За что?!

— Авелла! — Я убрал ящичек в Хранилище и сжал её ладони в своих. — Вот об этом и речь. Я не знаю, к кому больше обратиться. Ты такая… особенная. Ради друзей готова на всё, без лишних вопросов. Помнишь, как тогда, когда ты пнула меня по ноге на испытаниях?

Она покраснела и, кажется, чуть не расплакалась.

— Вот и сейчас мне нужно что-то подобное. Талли живёт одна. Она толком даже готовить не умеет. Но деньги у неё есть. Просто заходи к ней… Ну, скажем, раз в неделю. Хотя бы просто посмотреть, как у неё там что…

— Вы хотите, чтобы я отдала ей зеркальце?..

— Нет! — Я вспомнил, сколько телефонов умудрялась сломать или потерять моя сестрёнка, пока я спокойно пользовался одним. — Зеркальце пусть будет у тебя. Просто звони мне и рассказывай, как у неё дела.

— «Звони»?

— Э-э-э… А как называется это — ну, через зеркальце?

Авелла пожала плечами, изрядно озадачившись:

— Ну, просто… Говорить.

— Вот! Просто говори мне, как дела у Талли. Хорошо?

— Хорошо. — Авелла с серьезным видом спрятала зеркальце под плащ. — А можно я буду говорить вам, как у меня дела, и спрашивать, как дела у вас?

У меня сердце дрогнуло, но я кивнул.

— Конечно. Если захочешь поговорить просто так…

Улыбка опять осветила ее лицо.

— Спасибо, Мортегар! Я буду ходить к Талли каждый день. Возьму с собой Ганлу, она вроде бы хорошо готовит.

— Ты меня по-настоящему выручаешь!

Похоже, не только я потихоньку учусь не попадать в дурацкие ситуации. Во всяком случае, Авелла, прежде чем обнять меня, внимательно огляделась.

***

Плотину начали отпускать. Мы с Натсэ выбрались на крышу академии, туда, где не так давно встречали Летающий Материк. В этот раз народу было гораздо меньше: ректор Дамонт, бледный и мрачный Мелаирим и злой Лореотис. Рыцарь оттащил меня в сторону и шёпотом сказал:

— Обязательно было устраивать этот идиотизм с подводным тоннелем?

— Психанул, был не прав, всё достало, — отчитался я.

Лицо рыцаря немного смягчилось.

— Ладно, — проворчал он. — Но на будущее помни, что ты всё-таки член Ордена. Пока Кевиотес сделал вид, что ничего не видел, но в будущем за такие выходки придётся отвечать. Теперь быстро объясни мне, что означает этот твой отъезд на самом деле.

Нашёл время, ага. Впрочем, я собирался ему рассказать, так что почему бы и нет. Лореотис — мужик подготовленный, жизнью битый.

— Главы кланов посчитали, что я — один из тех одарённых безродных, что появляются в вашем мире, — сказал я шёпотом ему на ухо. — Они хотят, чтобы я помог им возродить кланы, из которых уходит магия. Скоро Благословенная неделя, ну и вот…

Взгляд Лореотиса напомнил мне взгляд Ямоса.

— Вот ведь повезло дураку… Сиектян?

Я кивнул.

— А чего такой кислый? — Рука в латной перчатке ударила меня в плечо. — Водные магички в постели такое вытворяют! Такая гибкость — с ума сойти можно. Так! В Хранилище место есть?

Я кивнул. Ящичек с зеркальцем я перепаковал в мешок, и таким образом у меня оставалось ещё место.

Лореотис присел и выдрал из академической крыши плоский булыжник.

— Вот. Пиши мне всё в мельчайших подробностях. А будут вопросы — задавай. Я, как-никак, твой учитель.

— Учитель, — сказал я, — у меня ранг нулевой. А чтобы писать, нужен второй хотя бы.

— Так тренируйся, ничтожество! — Он ударил меня в плечо еще раз. — До второго раскачаться — на день работы. Ну, на неделю, если с ума не сходить. Пока доплывёте, как раз будешь готов. Впрочем, если вы с Сиектян захотите порепетировать в каюте — тогда не торопись. Я пойму.

Закатив глаза, я спрятал булыжник в Хранилище и, пожав руку Лореотису, двинулся к краю крыши. Туда как раз пришвартовался корабль. Паруса на мачтах появились, лёгкий ветерок заставлял их колыхаться. Цвет парусов был, разумеется, зелёный, а начертанные на них руны — белыми, Воздушными. Наверное, будут призывать ветер.

— Я искренне надеюсь, что ты справишься, — говорил Дамонт Мелаириму. — Если что — немедленно сообщай. Но под «если что» я подразумеваю серьезные происшествия.

И он взошёл на борт. Это меня озадачило. Ректор покидает академию перед началом учебного года?

— Прошу вас, — сказал я Мелаириму, — слушайтесь Лореотиса. Я раздобуду то, что вас излечит.

— И что же это? — хмуро спросил проректор.

— Не знаю. Но меня ведёт Искорка. Она говорила о какой-то свече…

По лицу Мелаирима пробежала тень. Он сжал мне на прощанье руку.

— Будь осторожен, — сказал он. — Вернись. Самое главное — вернись. Моя жизнь не имеет большого значения. Твоя — бесценна.

Взяв Натсэ за руку, я поднялся по трапу на борт корабля и обернулся, чтобы помахать двум оставшимся на крыше фигурам.

— Это ваше первое путешествие, сэр Мортегар? — осведомился Дамонт.

Я кивнул.

— С непривычки всегда отправляешься в путь с тяжёлым сердцем. Но это ощущение временное. Вам только кажется, что жизнь остаётся там, в крепости. На самом деле жизнь — там, где вы.

— А вы-то почему уходите? — задал я мучивший меня вопрос.

— Я — глава клана. Моя резиденция в столице, в славном городе Тентере. Просто я не могу себя заставить сложить полномочия ректора. В этой академии прошла моя жизнь… — Он вздохнул, глядя на удаляющуюся скалу. — Держитесь, сэр Мортегар. Сейчас мы перешагнём первый порог на пути к приключениям.

Дамонт смотрел вперёд по курсу. Я проследил за его взглядом и судорожно вцепился в борт корабля, Натсэ последовала моему примеру.

На палубе, кроме нас, были только двое — Логоамар и Сиек-тян, стоящие в носовой части корабля. Эти ни за что не держались, смело глядели перед собой. На опускающуюся стену плотины, через которую потоками низвергалась вода. Вниз, в реку, по которой мы с Натсэ однажды ночью выплыли из академии.

— Они что, с ума сошли?! — закричал я, пытаясь представить, на сколько мелких щепок разобьёт это корыто.

— Если не сходить весело с ума — зачем тогда магия? — захохотал в ответ Дамонт.

Я заставил себя отнять от борта одну руку и обнял ей Натсэ. Та повернулась ко мне и с весёлым азартом улыбнулась. Да что тут, один я такой трус?! Я заставил себя улыбнуться в ответ.

Корабль подошёл к краю опускающегося обрыва, на мгновение замер и рухнул носом вперёд, полетел в пенящиеся воды реки.