Светлана Волкова - Сожженная земля [СИ]

Талим охотно кивнул. Ларас благодарно сжал руку мага и поспешил к Ионаху. Оба мужчины столкнулись нос к носу в дверях. Старый Маг был одет в теплый тулуп, на плече висела полупустая котомка.

— Уходишь? — спросил Ларас.

— Как видишь. Был рад тебя повидать, Лар. Успехов рядом с новыми правителями… и ун-чу-лай.

— Это все, что ты хочешь сказать мне?

— Что еще я должен говорить?

— Тридцать лет прошло, Ионах. Для тебя это ничего не значит?

— Должно значить? Мы обо всем поговорили тогда, тридцать лет назад. Ты сделал выбор. Ты сделал его сейчас. Нам не по пути, Ларас.

— Я любил тебя все эти годы, — тихо молвил целитель. — И продолжаю любить сейчас. Тридцать лет назад я выбирал между делом и любовью. Я выбрал дело. Но любовь никуда не ушла.

Ионах, бледный, как погребальный саван, замер у двери на некоторое мгновенье. Затем встрепенулся, будто стряхивая наваждение, взялся за ручку двери.

— К чему сейчас говорить об этом? Ты сделал то, что считал нужным. Я тоже делаю то, что считаю нужным. Нам не по пути. Какая разница, кто и что чувствует.

— Кто и что? Ты тоже…

Ионах поднял руку, останавливая целителя.

— Я сказал, не надо об этом. Ни к чему сей разговор, Ларас. Не будем делать друг другу больнее, чем сделали. Прощай.

Он распахнул дверь и отпрянул. Прямо перед ним, лбом на уровне его груди, стояла маленькая женщина с длинным носом и острыми светлыми глазами.

— Приветствую, мэтр Ионах. Позволите войти?

Не дожидаясь ответа, она напористо шагнула вперед. Ионаху пришлось отступить.

— Приветствую, лорд Ларас. Вынуждена просить прощения — у меня неотложный конфиденциальный разговор к вашему коллеге.

Повернувшись так, чтобы Ионах не видел ее лица, она подмигнула целителю. Ларас удивленно вытаращился на нее, но опомнился и вежливо кивнул.

— Не стану мешать.

Он вышел в коридор. Женщина уселась на стул и указала Ионаху на соседний. Старый Маг не шелохнулся.

— Нужно ли мне представиться, мэтр?

— Я знаю, кто ты.

— Тогда сразу к делу. Ты отказался от предложения короля и королевы. — Ветария А'Джарх легко перешла на «ты» после такого же обращения Ионаха. — Тебя смутила роль Ун-Чу-Лай и участь Кэрдана. Король и королева не могли дать тебе удовлетворительных ответов. Я постараюсь дать.

Ионах горько усмехнулся.

— Ибо ты и есть подлинная владычица Ремидеи?

— Избавь меня от сего титула. Мне ни к чему владычество над Ремидеей. Мне нужен ваш Придворный Маг, чтобы использовать его в конкуренции орденов на Меркане. Я заберу его с собой, чтобы сделать орудие против Том-Ба. Он не сможет больше причинить ущерб Ремидее. Тебя сие устраивает?

— Он должен понести кару за причиненное зло.

— Он понесет, не сомневайся.

— А фея, с которой он связан? Дочь Эйдаса Кедара?

— Она сможет сделать собственный выбор. Не беспокойся за нее. Если хочешь, можешь с ней поговорить. Она живет в моих покоях. Жа'нол или Ке'Лисо проводят тебя туда в любой момент.

— Почему ты хочешь убедить меня остаться? Зачем тебе это? Почему я так важен для тебя?

Ветария пожала плечами, слегка раскачиваясь на стуле. Она отвечала на вопросы Ионаха моментально, без малейшей задержки. Речь ее была стремительной, голос — резким и отрывистым.

— Мне важен не ты. Точнее, важен не только ты. У меня есть один личный пунктик. Оставлять за собой хорошо функционирующую систему. Я сказала тебе, что не хочу властвовать над Ремидеей, и не солгала. Я хочу, чтобы властвовала гармоничная, эффективно функционирующая система. Моя ученица Жа'нол приложила некоторые усилия, чтобы эту систему запустить. Но отлаживать ее вам предстоит самим. Ун-Чу-Лай не будут навязывать владычество твоей стране и твоей земле. Не будут решать за вас, как вам жить, как думать, как править, как работать. Всем этим вам придется заниматься самостоятельно. Ты — элемент системы. Ты можешь усилить, а можешь ослабить ее эффективность. Выбирай.

— Я не верю тебе.

— Не верь. Наблюдай. Оставайся во дворце и наблюдай за тем, что здесь происходит. Твои товарищи так и сделали. Вартах, Герт, Лассира — они следят за Ун-Чу-Лай, оценивают наши шаги, наше вмешательство. И при этом работают. Ты можешь поступить так же — работать и наблюдать. Ты всегда сможешь уйти, если тебя что-то не устраивает.

Ионах не ответил.

— Если у тебя есть вопросы, я готова ответить.

— У меня нет вопросов, Ун-Чу-Лай.

— Какая жалость. Обожаю вопросы. Что ж, благодарю, что уделил внимание, Ионах. Если все-таки найдешь о чем спросить — ты знаешь, как меня найти. До встречи.

Ветария спрыгнула со стула, направилась к входной двери. На полпути остановилась как бы невзначай и повернулась.

— А вот меня терзают вопросы. Почему ты отказываешь Ларасу в разговоре? Для него это важно. Для тебя тоже. Почему ты бежишь от разговора с ним?

Маг вздрогнул.

— Что тебе известно?

— Многое. Я читаю людей. Ты дорог ему. А он дорог тебе, несмотря на тридцатилетнюю разлуку. У тебя не было мужчин после него. А он пытался тебя забыть, но не смог. Вы продолжаете любить друг друга, но не можете признаться в этом — ни себе, ни друг другу. Почему? Зачем двум любящим, свободным людям так мучить друг друга?

Ионах отступил на шаг, поднял руку, словно норовил закрыться от пронзительного взгляда магистра Ун-Чу-Лай, видящего то, что он мечтал скрыть от целого мира.

— Не спрашивай. Я не стану это обсуждать. Сие грех и мерзость.

Ветария вздохнула. Она подошла к Ионаху. Ее речь и движения неожиданно стали мягкими, так непохожими на ее поведение всего минуту назад. Она коснулась ладонью плеча мужчины, и тот не отпрянул — настолько деликатным и заботливым был этот жест.

— Когда вокруг постоянно слышишь, будто нечто в тебе — грех и мерзость, легко поверить. Легко принять. Ты начинаешь сам ощущать это как грех и мерзость. Но это лишь чужое мнение. Никто ничего не знает о тебе и твоих чувствах, кроме тебя. Никто не имеет права осуждать. Вспомни. Разве то, что вы чувствовали друг у другу, — мерзость? Да, такую любовь, как у вас, на вашей земле осуждают. Ее высмеивают, поливают грязью. Но разве насмешки чужих людей более правдивы чем то, что живет в твоем сердце? Поговори с Ларасом, Ионах. Не замыкайся и не отвергай. Просто поговори.

Магистр развернулась и вышла из комнаты. В коридоре она увидела целителя, который напряженно ходил взад-вперед. Ветария подождала, пока он повернется к ней лицом, улыбнулась и кивнула на дверь апартаментов Ионаха. Ларас вздрогнул, вопросительно посмотрел на нее. Но магистр ничего не сказала и ушла. Ларас подошел к двери, взялся за ручку… отдернул ладонь, замер на секунду. Затем снова взялся, решительно толкнул дверь и вошел.

Тем же вечером в покоях покойного казначея Альтуса сидели собрались трое. Нынешний обитатель, с подбитым глазом и несколькими синяками на коже. Красавица-фея, чью нечеловеческую красоту искажала угрюмо-напряженная физиономия. И маленькая женщина, чью красоту ничего не искажало, потому что искажать было нечего. Трое сидели за небольшим круглым столом. Говорила маленькая женщина, а мужчина и фея кривились, слушая ее.