Джефф Уилер - Изгнанница Муирвуда

Снизу послышалось шевеление. От страха у Майи засосало в желудке. Застучали башмаки. Зазвучали неразборчивые голоса. Майя торопливо сунула в мешок второе платье, Дернула завязки, забросила мешок за спину, подтянула импровизированную веревку к окну и сбросила конец вниз. Проверив узлы на прочность, девушка вылезла на подоконник и стала быстро спускаться.

Солнце еще не успело проникнуть в узкий переулок, и воздух был холоден. Очутившись на земле, Майя зашагала по булыжной мостовой в ту сторону, где возвышалось здание в лесах. Оно выше прочих, с него можно будет хорошенько рассмотреть город. Майя натянула капюшон, чинно сложила руки и пошла как можно быстрее. Переулок был пуст.

Она понимала, что впереди у нее множество испытаний. Она не говорила по-отландски и не знала, где находится. Стоит ей открыть рот, и в ней тотчас же признают чужачку. А поскольку королевства то и дело грызутся между собой, то стоит кому-нибудь узнать в ней принцессу, как за ней немедленно начнут охотиться ради выкупа. Ну, а если она не сумеет спрятать клеймо, тогда — верная смерть.

Дойдя до конца улицы, Майя свернула, миновала пару извилистых переулков и наконец вышла к лесам. Что-то знакомое виделось ей в этом месте. Она никогда не бывала в Отландии, но чувство было такое, словно теперь она узнавала нечто виденное во сне. В переплетении лесов перед ней вставало аббатство — да-да, это было именно аббатство. Широко раскрытыми глазами Майя смотрела на поднимающиеся к небу стены, на каменные блоки, покоившиеся один поверх другого. Тут и там торчали длинные деревянные ваги, висели веревки и блоки, чуть поодаль сгрудились деревянные бочонки и ящики. Слышно было, как мычат быки — их держали неподалеку в чистых стойлах, из которых был тщательно убран навоз. В этом городе явно уважали порядок.

Длинная, тонкая, высокая башня аббатства возвышалась над городом, словно воткнутое в землю копье. Майя обошла ее по кругу, любуясь зданием. Незаконченное, в ее воображении оно достроилось и увенчалось высоким тонким шпилем, пронзающим облака. В других королевствах аббатства строили иначе, но здешнее, островерхое, бесстрашное, походило на меч, воздетый в небо над самым сердцем города.

Решив, что наверху сориентироваться будет проще, Майя подошла к лесам и полезла. Оставляя позади площадку за площадкой, она поднималась до тех пор, пока не оказалась выше самых низких крыш. Передохнув, она снова стала карабкаться вверх. Наконец и крыши особняков повыше остались внизу. Ветер трепал край ее плаща, однако Майя все время двигалась, и потому ей не было холодно. Сверху город являл собой странное и необычное зрелище. В толчее островерхих крыш едва можно было разглядеть улицы, а сами крыши уходили вверх так стремительно, что сверху казались узкими штрихами, подобием травинки.

Держась за опору лесов, Майя медленно поворачивалась, удивленно приоткрыв рот, вбирая в себя открывавшуюся ей панораму. В городе обнаружилось еще три аббатства, тоже недостроенных, с такими же островерхими крышами. Оглядевшись, Майя быстро поняла, что находится на острове, окруженном рекой. Остров представлял собой некое подобие кривобокого круга, каждая пядь земли в котором была замощена и застроена домами. В отличие от острова, на котором стояло аббатство Дохту, местность здесь была Довольно ровная. Было ясно: отландцы торопливо строят город, который мог бы посоперничать с тем, что окружал древнее аббатство Дагомеи. Остров был обнесен высокой стеной; на противоположном берегу реки высились укрепления с прорезанными в них бойницами и отходившим от реки неровным рвом. Майя поняла, что у города два водных рубежа: река, что вилась с северной стороны среди зеленых холмов в пятнышках деревьев, и близкое море. Это — северная часть Отландии, поняла Майя, и поразилась своему открытию.

«Я в Ростике».

Она рассматривала прихотливо вьющиеся укрепления и видела, что они выстроены совсем недавно. Как будто все королевство явилось к этой речной излучине, движимое стремлением воздвигнуть стену, которая будет защищать рубеж и одновременно исполнять роль торгового форпоста. А вот и доки! От города их отделяли стены, но над зубчатым краем можно было разглядеть мачты пришвартованных кораблей. И над этими мостами, стенами, богатыми домами и общественными зданиями возвышались по меньшей мере семь башен и крепость, которая смотрела в устье реки, на север. Возле крепости кораблей было еще больше — сотни судов, настоящая армада. Трудно было поверить, что на всем белом свете найдется столько кораблей; мысль же о том, что все они могут встать на якорь в одной, пусть даже исполинской бухте, и вовсе казалась немыслимой.

Майя смотрела на доки, на мосты, на аббатства, но что-то в этой картине никак не складывалось. То были не обломки прошлого. Город строили с чистого листа. Повсюду можно было видеть верфи. Но зачем отландцам такое количество кораблей? Что они собираются с ними делать?

Ответ пришел сам собой, ясный и очевидный. Это вторжение. Это не рыболовецкая флотилия, а военные корабли. Отландия собирается развязать войну. У Майи похолодело сердце. Эти новехонькие корабли поплывут в Коморос, чтобы наказать ее отца за изгнание дохту-мондарцев. Тут ей в голову пришло нечто еще более страшное: а вдруг все королевства разом решили напасть на Коморос и смирить его, как сам Коморос давным-давно смирил Прай-Ри?

Майя до боли в руках вцепилась в опору. Как предупредить отца? Нужно найти способ!

— Ach stounzen! Bick trot lam! Achstouzen!

Кричали снизу. Майя опустила глаза и увидела неспешно входящих во двор рабочих. Один из них заметил ее и теперь кричал, тыча в нее пальцем.

Теперь она знала, где находится бухта, и, хоть найти там один-единственный дагомейский корабль представлялось сущим безумием, Майя окончательно уверилась, что она в Ростике. Живущий в ней Бесчисленный повелел тому человеку привезти ее сюда. Неведомая тварь явно поддерживала Майю в ее стремлении, и это тревожило девушку, однако сойти со своего пути Майя не могла, ибо это был единственный путь к свободе. Надо было найти «Аргивянина», корабль, посланный Кольером.

Майя быстро полезла вниз по лесам. Рабочие сгрудились у их основания. Их поношенная одежда побелела от каменной пыли. В руках у рабочих были молотки и зубила.

— Doch nasten iffen. Tuzza breeg. Stounzen? — заявил кричавший, дождавшись, пока Майя спустится. Она не понимала отландского, но перевод и не требовался — хватало тона, которым это было сказано. Майя прошмыгнула мимо и зашагала в сторону моста через реку, который подметила еще там, наверху.

— Bick niffen! — фыркнул крикун. — Ick niffen dorr!

Щеки у Майи горели от смущения, но вот рабочие остались позади, и девушке стало легче. Зазвенел колокол на башне, и звон его чудесным образом разбудил весь город и вызвал жителей на улицы. Открывались двери, мужчины и женщины в серых юбках и белых передниках выходили из домов и магазинов. Одеты все были почти одинаково, словно в униформу, а женщины в дополнение к наряду носили на голове вуали и покрывала, удерживаемые широкими обручами.