Анна Никода - Хозяйка судьбы [СИ]

— Госпожа… — заикнулся было Надир, но она, свирепо ткнув в него пальцем, предупредила:

— Если ты действительно веришь, что я та, кто вам нужен — не трогай меня хотя бы пять минут!

Уже закрывая дверь, Инира услышала за спиной встревоженный голос Азиры:

— Нужно догнать ее, мы не можем потерять кансатрона!

И спокойный, до оскомины голос нюхача:

— Она никуда не уйдет. Некуда.

Инира постаралась хлопнуть дверью как можно громче.

Больше всего ее бесило, что он был прав. Куда она пойдет?

На трясущихся ногах добрела до берега ручья и буквально рухнула в подтаявший снег, сгребая его мгновенно заледеневшими пальцами. В последнее время ей казалось, будто она стоит в закручивающейся спирали событий, все набирающих ход, в то время как сама Инира, находясь в самом центре, остается неподвижной и ничего не может сделать, чтобы хоть как-то остановить время.

Хотя, как оказалось, кое-что она все же могла…

Ладно, предположим, что нюхач прав — она Хозяйка судьбы. Каким-то чудом ей достался дар, которым не обладали ни ее отец, ни сводный брат. Но зачем ее убивать? Жизнь бастарда — служение короне, стоит королю пожелать, как все их силы достанутся ему, чем она так опасна? Почему Ле-Вант безоговорочно поверил нюхачу, почему решил уничтожить девятнадцатилетнюю девчонку, не задав ни единого вопроса? Чем ее дар так опасен, если даже воспользоваться им она не может по желанию?

За спиной раздались шаги — спокойные и тихие, в которых она мгновенно опознала Надира.

— Почему я, Надир? — растерянно спросила Инира, уставившись в черную воду ручья. — Почему именно ты оказался в таверне? Зачем Ле-Ванту моя жизнь, если, стоит королю пожелать, как я умру сама?

— Мне казалось, ты это уже поняла, — на плечи опустилось колючее одеяло, сам нюхач сел рядом на корточки. Истрепанные полы серого плаща тут же пропитались водой и, отяжелев, макнули краем в ручей.

Колесо перестало молотить воду и над лесом воцарилась оглушающая тишина.

— У короля уже давно нет силы, Инира, — так и не дождавшись от нее ответа, продолжил нюхач. — Она ушла от него, как песок сквозь пальцы — медленно и незаметно. Я был с ним, я видел, как иссякают его силы и растет безумие. Магия должна выбрать другого наследника, другую кровь, но он не желает отдавать трон — многие поколения его семьи держали эту страну в железных оковах, заботясь лишь о себе и не думая о последствиях. Они перестали понимать магию, думали, что она подчиняется им… Но это не так. Я вижу это. Ты чувствуешь. Ты ведь знаешь легенды о сотворении Савареши?

Инира медленно кивнула. Ее разум отказывался верить в то, что говорил Надир, правление короля Альберта казалось нерушимым, тем более, что она не видела ни единого доказательства обратного. До сих пор.

— Тогда ты должна помнить, что это магия выбрала первого короля, — спокойно заметил Надир. — И она же отвернулась от него, когда кровь себя исчерпала.

— С чего вы взяли, что король бессилен? — не выдержала Инира. Поднявшись во весь рост, она смерила нюхача гневным взглядом. — Я не вижу тому никаких доказательств!

— Четыре года назад западную границу пересекли племена Далла-Шабандор, — раздался за ее спиной голос Амира. Инира, нахмурившись, оглянулась. Граф Амарант стоял на крыльце, опираясь на перила. Из трубки, которую он курил, вырывались кольца сероватого дыма. До нее донесся запах табака. — Они разграбили пограничные деревни, сожгли посевы и ушли безнаказанными. Через границу, которую никто не мог пересечь больше трехсот лет. Три года назад призрачные стражи севера загрызли двадцать пять горожан Хьердаргена, вырвавшись из подчинения наместника. Усмирить их смогли только одаренные из ближайшей Академии. На востоке вот уже год патрули докладывают о собирающихся войсках даорейцев, а король ничего не может с этим поделать! Магия больше не охраняет границы, она не подчиняется Альберту и нам до смерти нужен тот, кто сможет, наконец, все исправить! — выдохнув последние слова с клубами дыма, он вздохнул и выбил остатки курительной смеси в снег.

— И вы думаете, это я? — изумилась Инира. Не то чтобы она поверила Амиру, но горечь в его словах подсказала ей — он не врет. До сих пор она жила, словно в тумане, не подозревая о том, что творится за пределами ее хоть и не идеального, но привычного мира. Она никогда не задумывалась о судьбах королевства, ей не интересна была политика — все это казалось ненужным, гораздо больше заботила собственная незавидная участь, да и не принято было говорить при женщинах о войне и политике — все разговоры на балах замолкали, едва бастард появлялся в поле зрения. И теперь она думала — знал ли кто-нибудь еще? Догадывался ли двор, советники, министры в конце концов?

— Я думаю, что надежды почти не осталось, — честно ответил Амир. — Но мы искали кансатрона почти десять лет — с тех самых пор, как начали подозревать, что король превратился в наместника. С тех пор, как нюхачи стали пропадать, пока не остался последний. И мы нашли тебя. Ты единственная обладаешь королевским даром, нюхач подчиняется тебе — а он еще ни разу не ошибался.

— Скажите честно, вы действительно верите, что Я — Инира обвела себя руками в попытке донести до них свою мысль, — смогу спасти страну? Вы же не можете говорить это всерьез! Тут явно какая-то ошибка, если магия выбрала бы меня, неужели она не наделила бы меня чем-то большим, чем неуправляемый, бесполезный дар? Неужели не поместила бы его в кого-то более… Подходящего? — беспомощно закончила она.

— За десять лет я нашел только тебя, — с сожалением ответил Амарант, садясь на ступени крыльца. — Поэтому, боюсь, ни у тебя, ни у нас нет выбора.

Ее уложили спать наверху, отдав навес на откуп детям и женщинам. Мужчины расположились внизу, расстелив одеяла вокруг полыхающей печи. Чугунные стенки раскалились и в темноте светились красным, словно внутри сидел дракон. Инира лежала у самого края, смотрела в пустоту и прислушивалась к дыханию других. Разум ее лихорадочно искал выход. Ночь уже перевалила за середину, а она все ворочалась, пытаясь сбежать от одолевавших ее мыслей. Так страшно ей не было, наверное, никогда. Инира думала, что давно перестала бояться — дворцовые фавориты и уличное отребье чувствовали страх одинаково хорошо. Она научилась держать все эмоции в себе, не показывать ни боли, ни страха, ни радости, хорошо понимая, что любое проявление будет истолковано против нее. Но сегодня ей впервые было сложно сдержаться. Паника захлестывала с головой, накатывая волнами и бороться с ней не получалось. О чем они просят ее? Пойти против короля? Это же бред, абсурд! Кто он и кто она? За ним стоит сила целой страны, а она даже меч в руках не держала, не владеет магией, ничего не умеет, кроме как чувствовать беду, да иногда возвращать время вспять — не по желанию, а от безысходности. И возле нее, кроме нюхача и беглого преступника — никого. Кого они пытаются обмануть? Нельзя просто так войти во дворец и сказать… Что сказать? Кому? Если все покушения на нее — дело рук Ле-Ванта, зачем ему было раскрывать себя? Он мог бы сделать все тихо…