Тереза Тур - Кафедра зельеварения [litres]

– Я еще не слышала предложения, – проворчала Аль, покраснев, но явно сдавая позиции. Реакция Тома была ей приятна.

Кара печально улыбнулась.

– Когда вы планируете возвращаться назад? – как можно небрежнее спросила Руфаль, обращаясь к старшему сыну.

– Я уже говорил, что категорически против возвращения.

Принц Лорриан с силой сжал вилку.

– Что же тебя держит в Ронне? – изумилась Владычица. – Аль, слава Тьме, нашлась, а других поводов задерживаться я не вижу.

– Отчего же? – нежно улыбнулся ей Лиандр. – Есть еще налаживание контактов. То есть разведка. Простите, магистр дар Кавендиш.

– Вот именно. И… у меня отпуск за несколько лет не отгулян!

– Отпуск?! Ты воспринимаешь это времяпрепровождение как отдых? Может, лучше уйдешь в Долину? Фруктов бы поел, навестил Мердеса…

– Понимаешь, мама… Большинство студентов и преподавателей не знают, кто я такой. А те, кто знает, делают вид, что мы – такие же студенты, как все. Это так… необычно. И…

– Лорри! Какие студенты? Тебе двадцать семь! – Владычица нахмурилась.

– Вот именно. Его молодость, время, когда положено чудить, пришлась на войну, – тихо обронил Томас.

– Хорошо, – немного помолчав, растерянно проговорила Руфаль. – У тебя есть мое позволение. Развлекайся, милый.

И она тут же обернулась к Каре:

– А что решила ты?

– Мне там интересно. Магия используется чуть по-другому. Но главное – там Дженни. Моя дочь.

Рийс блаженно потянулся. Сколько же он проспал?

Маг почувствовал прилив сил и понял, что без профессора Дин не обошлось. Ну и ладно, все равно восстановиться было необходимо. Недавний промах на допросе всплыл в памяти, больно кольнув самолюбие. Как же он так промахнулся, демоны? Ха-ши-рри!

За стрельчатым окном его башни из-под вуали золотых листьев кокетливо выглядывало ярко-синее небо Ронна, и думать о неудачах совсем не хотелось. Думать хотелось о… Маги-отступники… Шарль! Неужели он…

Откинув неизвестно откуда взявшееся одеяло, магистр вскочил. Сердце радостно стукнуло: по гостиной кто-то ходил, тихонько напевая.

– Шарль! – позвал он, распахивая двери.

– Дигги! – улыбнулась Марта.

– Марта? А… студентка?

Женщина засияла, всерьез споря с послеполуденным солнцем в этот погожий осенний денек.

– Что? – буркнул Рийс.

– Ах, Дигг… Это же чудесно!

– Что? – грустно огляделся магистр.

Шарль либо не приходила, либо ушла.

– Ну как же! Кем-то заинтересовался ты. Кто-то заинтересовался тобой…

Рийс тяжело вздохнул.

– Заинтересовался, заинтересовался, – рассмеялась Марта.

– Допустим, но… почему ее здесь нет?

– Так сутки прошли. Профессор Дин заходила, приказала тебя не тревожить. Покормить только, когда сам проснешься. Садись скорее! Все, как ты любишь.

Остро-сладкий кишши, румаш и лепешки пани! Где Шарль?! Марта изумительно готовила блюда рапи, в основном потому, что он их любил. Привозил сестре в подарок кулинарные книги и специи с западного континента. Эгоист.

– Позавтракаешь со мной? – улыбнулся он Марте.

– С удовольствием. Хотя мы, скорее, пообедаем.

– Хорошо. Я сейчас. Только переоденусь.

Магистр направился к двери, затем резко остановился и спросил:

– Одеялом ты меня укрыла?

Марта рассмеялась. Прыгая по шелковым подушечкам, играя золотом кистей ярких покрывал, ее смех порхал по комнате и пел о счастье, любви, свадьбе и будущих племянниках.

– Нет, Дигги. Когда я пришла, ты лежал, завернувшись в него, как в кокон. И обнимал вон ту подушечку. Так мило! – Марта прижала полные руки к груди.

Рийс улыбнулся.

– Теперь понятно, – проворчала про себя Марта, – зачем приходила юная Ярборро. Несносная девчонка! Голова до сих пор кружится. Ну, ничего.

– Ты о чем?

– Да так, неважно. Садись-садись! Давай-ка ты все-таки пообедаешь, пока пани еще теплые! Да и румаш нужно есть горячим.

Впервые за свою долгую жизнь Диггори дар Рийсу не хотелось никуда спешить. Какое счастье просто слушать, как музыку, жизнерадостное щебетание Марты, не вникая в смысл, не ища подтекста и намеков. Есть медленно, наслаждаясь вкусом, пить странного цвета травяной сбор профессора Дин, оказавшийся, вопреки опасениям, вполне приятным на вкус. По крайней мере, лучше киселя, которым старушка потчевала гостей у себя в башне.

Маг было зажмурился от удовольствия, но вдруг понял, что Марта замолчала. Она беспомощно смотрела на дверь, откуда доносился еле слышный, робкий стук.

– Я открою.

– Нет! Открой мне портал, Дигги.

– Зачем?! Все в порядке, Марта.

– Нет! Я вспомнила! Поставила тыквенную запеканку и ушла. Мне надо вернуться! Немедленно!

На кухне Академии магических следилок за температурой в печах было больше, чем самих магистров, и Рийс это прекрасно знал. Просто сестра переживала за его личную жизнь. И это было… приятно. Он улыбнулся, открыл сестре портал и пошел открывать дверь.

Шарль…

Кажется, она решила, что у него кто-то был, потому что браслеты сердито звенели над расставленными Мартой тарелками. Но это было не важно. Потому что… Он не смог.

Не смог ждать, притворяться, медленно и осторожно приручая, сидеть в засаде и вздыхать по ночам, пока она к нему привыкнет, договариваться с собой на тему, имеет ли он право, – ничего этого он не смог. Он просто увидел огромные миндалевидные глаза цвета переспелого ярра, запутался в блестящем шелке черных волос, оглох от нежного, еле слышного звона браслетов отчаянно вскинутых рук, вспыхнул огнем, впитав сладкий мед ее поцелуя, и не отпускал, пока она, еле сдерживая слезы, не раскрыла узкую ладошку, на которой дрожал лепесткам огненно-красный цветок.

– Умница! Шарль… Вер-ли-ни шерна ригги!

Маг то кружился, танцуя, подхватив герцогиню на руки, признаваясь в любви и делая предложение руки и сердца на языке рапи, то усаживал студентку на стул перед собой, объявляя, что на сегодняшнем индивидуальном занятии по магии огня он ставит ей «отлично с отличием».

И они целовались, до звона в ушах, до огненных лилий на ладонях, понимая, что их жизнь разделилась на «до» и «после», и уже ничто, никто и никогда не…

«Всеобщая тревога! – раздалось в голове Диггори дар Рийса. – Захвачен Алан Ярборро. Внимание!!!»

Артефакт на шее магистра вспыхнул. Девушка дернулась, но он нежно прижал ее к себе:

– Шерна ригги… Арлени кайя, Шарль. Вер-ли-ни!

– Кой…

Закутав девушку в одеяло вместе с ученической мантией и семью палантинами, он шагнул в ее комнату и осторожно положил на кровать самое драгоценное, что было в его жизни.

Вместе с ощущением всепоглощающего счастья появился страх. Страх, которого он раньше не знал. Липкий, холодный, щупальцами сжимающий сердце страх, от которого взмокли корни волос и перехватило дыхание. Теперь он был уязвим. Теперь у него есть слабое место. С этим придется жить. И если он имеет право умереть, то только за нее.