Мария Лунёва - Твой шёпот в Тумане [СИ]

— Конкретно я отвечаю на социальную сферу: если попросту, то открываю в деревнях и хараях школы, лекарские лавки и так далее, — не обращая внимания на наши нежности, продолжил свой рассказ Сай. — А твой муж, Томмали, ответственен за снабжение. Если у нас разразится город, то все шишки посыплются на него.

— Ого, — я искренне удивилась, так всё сложно. — А остальные братья?

— Нас пятеро, мечта моя, Сай не упомянул Итана. Он наш вардиган, — прижав меня к себе сильнее, Вульфрик осмотрел кухню на предмет готового завтрака.

— Ты голоден? — шепнула я.

— Очень, — многозначно улыбнувшись, ответил он.

На нас, вообще, никто не обращал внимания. Все были увлечены разбором семейных обязанностей вардов.

— И чем занят он, ваш вардиган? И какой он? — Эмбер всё не унималась.

Я глянула на Талию: моя подруга тихонечко стояла у окна и всё внимательно слушала.

— Итан — мой брат близнец, — пожал плечами Сай. — Ну, а обязанности… Вардиган делает всё и ещё немного больше. Кормить вы нас, вии, будете или умереть нам тут голодной смертью на ваших глазах.

Дверь снова хлопнула, и в кухню прошёл Кьерн.

— Доброе утро вартесы, — поприветствовал он нас и, пройдя к Талии, обнял её и прижал к себе. — Дело сделано, Вульфрик. Амбар готов. Древесину заготавливаем.

Внутренний забор укрепили. Нужно теперь очертить границы будущего поселения.

Карты у меня есть, но появилась пара вопросов.

— Потом, — отмахнулся Вульфрик, — мы ещё не завтракали. Присаживайся с нами, если голодный.

Дважды Кьерну повторять не пришлось. Он принял приглашение и с первого раза.

Пока я сидела на коленях у мужа и обдумывала всё услышанное, передо мною появилась тарелка с чем-то похожим на кашу.

Сморщив лоб, глянула на казанок. Так и есть, каша, да ещё и сдобренная маслом.

— У вас и крупа есть?! — тихо удивилась я.

— Ночью в обозе привезли, — столь же тихо ответил Вульфрик. — Твоя подруга пожаловалась Кьерну, что семьи, где нет мужчин, по-прежнему голодают. С сегодняшнего дня им будет выдаваться ежедневный набор продуктов. И этим займёшься ты, Томмали, мне совершенно некогда проверять, кому и сколько там отсыпали крупы. Своих дел по самое горло.

Удивлённо глянув на мужчину, я промолчала. Хотя абсолютно не понимала, как смогу кому-то там что-то выдавать. Но расспрошу потом, наедине. Сейчас не место и не время.

Завтрак протекал в абсолютной тишине: голодные мужчины интенсивно работали ложками и поглощали кашу, сваренную Эмбер. Поковыряв в тарелке, я тоже попробовала и тут же непроизвольно сморщилась. Соли сестра не экономила. Но вот что странно, никто и виду не подал, что что-то не так.

Чем больше я наблюдала за северными вардами, тем непонятнее они становились для меня.

Ничего общего с избалованными южными князьями.

Доев всё до конца, Вульфрик строго глянул в мою тарелку.

— Ешь, — негромко скомандовал он.

Склонившись над пересоленным варевом, отправила в рот ложку каши. Затем вторую. Никакого аппетита не было и в помине. Но нарываться на гнев мужа, не хотела.

— Вард Вульфрик, а можно наши вещи из дома привезти. Мы ведь в чём были ночью, в том вы нас и забрали. Мне уже неудобно туники варда Сая таскать, — услышав из уст Эмбер то, о чем хотела спросить сама, замерла. Мне было важно знать, что ответит Вульфрик.

Он молчал. Не выдержав, я повернулась к нему и тут же напоролась на внимательный взгляд мягких светло-карих глаз.

— Можно? — выдохнула я.

— Я ожидал, что об этом попросишь ты, а не сестра, — он внимательно следил за мной, словно пытался в чём-то уличить.

— Я хотела чуть позже спросить, но Эм опередила. У нас действительно не во что одеться. Мне нравятся ваши туники, но я не могу ходить по улице только в них. Это дико неприлично.

Вульфрик придирчиво меня осмотрел.

— Да уж, лучше мои рубашки, чем ваши перештопанные платья, которыми впору полы мыть, — проворчал Вульфрик.

— У нас приличная одежда, — выдохнула я.

— Тряпьё, которое и сжечь не жалко, — снова отмахнулся он. — Вы в них, что оборванки.

Обида змеёй скользнула в душу и ужалила прямо в сердце. Резко отодвинув стул, я встала и молча, вышла. Уже в гостиной услышала тихий голос Талии.

— Зачем вы так? — шепча, спросила она, видимо у Вульфрика. — К нам же уже три года обозы с товаром не приходят. Она, как и все мы, старалась сохранить вещи в лучшем виде. Да, Эмбер у неё самая нарядная в деревне. Томмали ночами не спала — штопала, да отцовское перешивала. А вы так жестоко с ней.

— Талия, — голос Кьерна звучал жёстко, — в вардом так не разговаривают.

— А я не с вардом говорю, — упрямо шепнула подруга, — а с мужем родного мне человека, которого всегда считала своей семьёй. Вы не знаете Томму, вард, она достойная женщина и вы обидели её незаслуженно.

— Чем я обидел? Я же сказал правду, — голос Вульфрика звучал растерянным. Я приостановилась и вслушалась. — Да, что с вами женщины. Как лучше же хочу.

Мои туники новее и крепче. Ваши тряпки — только печь топить. И это правда!

— Некоторую правду, вард, лучше не озвучивать, — Талия говорила тихо, но я чётко различала её слова, — У Томмы сложный характер: она не прощает себе слабости, старается, чтобы у её близких всё было самое лучшее. А вы ткнули её носом в штопаное платье.

— Я не понимаю, — Вульфрик, казалось, тихо закипал, — что я должен был сказать, что у вас самые модные наряды?!

— А зачем было, вообще, что-то говорить?! — голосок Эмбер звенел от негодования. Я не привыкла слышать подобный тон от сестры — Вы будто не видите, как мы всё тут живём. Словно не знаете, что Томма старается, как может.

— Эмбер, — прорычал мой северянин.

— Вульфрик, — ещё более сердито оборвал его вард Сай, — не повышай на девочку голоса!

— И вообще, нормальные у нас платья, — смело продолжила сестра. — Да не новые и краска уже с ткани сошла, но они ещё вполне пригодные. Уж простите нам нашу бедность! Знали бы мы, что к нам князья в женихи пожалуют, так поджали бы пояса и подкопили денег на приятные вашим взорам наряды.

Услышанное заставило меня открыть рот И это моя младшая болезненная сестричка?! Вот это да! У меня столько смелости не наберётся. Покачав головой, я всё же сбежала в спальню.

Обида никуда не ушла.

Я и правду ночами сидела и перешивала мамины и отцовские вещи. Чтобы не в лохмотьях сёстры и я ходили. Чтобы вид был. Втайне я надеялась, что забредёт к нам в селенье какая группа охотников с деревень, что южнее, да найдутся женихи для Лестры. На себе-то я крест поставила, не потому, что лицом не вышла. Просто рожать деток, и обрекать их на голод и жизнь в страхе рядом с туманом — я была не готова. А на болезненную Эм какой мужик глянет Женщина сильной должна быть: дом, огород на себе тянуть. А Эмбер только последние пару дней нормально себя чувствует и подозреваю, что этим мы обязаны варду Саю.