Терри Пратчетт - Правда. Пехотная баллада [сборник litres]

– …Сначала нашествие собак, потом какие-то люди пытались тебя убить, а затем тебя бросили в тюрьму. И пожар, и твои ответы лорду Витинари…

– Да, а поэтому… думаю, ничего особого не случится, если ты и я, ну, понимаешь… ты и я… устроим себе выходной. В конце концов, – с каким-то бесшабашным отчаянием добавил он, – нигде ведь не сказано, что мы обязаны выпускать листок каждый день, верно?

– Только на самом листке. Сверху, на первой странице, – улыбнулась Сахарисса.

– Да, но нельзя же верить всему, что написано в листках.

– Ну… хорошо. Я только закончу отчет…

– Письма для тебя, господин Вильям! – крикнул один из гномов, бросив ему на стол пачку бумаг.

Вильям, недовольно заворчав, принялся перебирать корреспонденцию. С самого верха лежали несколько пробных семафорных сообщений из Ланкра и Сто Лата. Похоже, очень скоро придется ехать туда, чтобы найти настоящих новостников (или новостейщиков? а, вот хорошее чужеземное словечко – репортер!), потому что у этих честных посланий от местных бакалейщиков и трактирщиков, которым платили по пенсу за строку, было весьма ограниченное будущее. Далее шла парочка сообщений, доставленных голубиной почтой, – еще не все сотрудники листка овладели новой техникой.

– О боги, – едва слышно прошептал Вильям. – В мэра Щеботана попал метеорит. Опять .

– А такое возможно? – удивилась Сахарисса.

– Очевидно. Письмо пришло от господина Спуна. Вполне разумный юноша, работает там в консульстве, полное отсутствие какого-либо воображения. Он сообщает, что на сей раз метеорит поджидал мэра в темном переулке.

– Правда? А у женщины, которая стирает нам белье, сын читает в Университете лекции по карающей астрономии.

– Он сможет дать нам интервью?

– Он всегда мне улыбается, когда мы встречаемся в лавке, – твердо заявила Сахарисса. – Конечно, даст.

– Отлично. Если ты…

– Добрый день всем!

В дверях с картонной коробкой в руках стоял господин Винтлер.

– О, только не это… – пробормотал Вильям.

– А я вам кое-что принес! – воскликнул господин Винтлер, который не понимал намеков, даже если ими была обернута свинцовая труба.

– Думаю, у нас уже достаточно презабавных овощей… – ответил Вильям.

И замолчал.

Румяный мужчина доставал из коробки огромную картофелину. Она была шишковатой. Вильяму и раньше приходилось видеть подобные экземпляры, некоторые вполне могли напоминать человеческие лица, если, конечно, рассматривать картофель было вашим любимым развлечением. Но чтобы разглядеть что-то в этой картофелине, не нужно было обладать воображением. Она действительно представляла собой лицо. Составленное из ямок, шишек и глазков и очень похожее на лицо того самого безумца, который совсем недавно смотрел Вильяму прямо в глаза и пытался его убить. Этого человека Вильям не мог забыть, потому что почти каждую ночь, просыпаясь где-то часа в три, видел его перед собой.

– По-моему… это… совсем… не… смешно, – отчетливо произнесла Сахарисса, бросив взгляд на Вильяма.

– Поразительно, да? – ухмыльнулся господин Винтлер. – Я бы не принес ее, но твой листок всегда проявлял такой интерес…

– День без раздвоенного пастернака – это как день, прожитый без солнца, господин Винтлер, – очень милым голосом произнесла Сахарисса. – Вильям?

– А? – Вильям с трудом оторвал взгляд от картофелины. – Мне кажется или лицо действительно выглядит удивленным?

– Довольно-таки удивленным, – согласилась Сахарисса.

– Ты только что ее выкопал? – спросил Вильям.

– Нет. Уже несколько месяцев валялась в одном из мешков, – ответил господин Винтлер.

…Что несколько замедлило ход оккультного поезда, уже разгонявшегося в голове Вильяма. Впрочем, вселенная иногда бывает не менее забавной, чем овощи. Причина и следствие, следствие и причина… Нет, он лучше отрежет себе правую руку, чем напишет об этом.

– И что ты собираешься с ней сделать? – спросил он. – Сваришь?

– Да ну, как можно. Этот сорт слишком мучнистый. Я сделаю из нее чипсы.

– Чипсы, значит? – уточнил Вильям.

Почему-то ему показалось, что именно так и следовало поступить.

– Да. Да, хорошая мысль. Пусть поджарится, господин Винтлер. Пусть поджарится.

Время неумолимо шло вперед.

Вернулся один из новых репортеров, чтобы сообщить о том, что взорвалась Гильдия Алхимиков, и спросить, можно ли это считать новостью. Отто был вызван из своего склепа и послан сделать снимки. Вильям дописал статью о вчерашних событиях и передал ее гномам. Потом появился какой-то добрый горожанин и рассказал, что на Саторской площади собралась настоящая толпа, чтобы поглазеть на университетского казначея (71 г.), который сидит на крыше семиэтажного дома и выглядит весьма изумленным. Сахарисса, метко действуя пером, вычеркивала все прилагательные из отчета собрания анк-морпоркского Общества Любителей Букетов и в результате сократила его объем почти вдвое.

Вильям вышел на улицу, чтобы выяснить, как обстоят дела с казначеем (71 г.), и написать об этом несколько строк. Волшебники, совершающие странные поступки, – это не новости. Волшебники, совершающие странные поступки, – это волшебники .

Потом он бросил статью в корзинку для исходящих бумаг и посмотрел на отпечатную машину.

Она была огромной, черной и сложной. Без глаз, без лица, без жизни… она смотрела на него.

«Зачем какие-то там древние камни для жертвоприношений? – подумал он. – В этом лорд Витинари был не прав». Он коснулся рукой лба. Шишка давно исчезла.

«Ты поставила на мне свое клеймо. Я тебя раскусил!»

– Пошли, – сказал он.

Сахарисса, занятая своими мыслями, подняла голову.

– Что?

– Пошли отсюда. Немедленно. Погулять, попить чаю, за покупками, – ответил Вильям. – Просто уйдем отсюда. И пожалуйста, не спорь. Одевайся. Немедленно. Пока она не поняла. Пока не придумала, как нас остановить.

– О чем ты вообще говоришь?

Он сорвал с вешалки ее пальто и схватил Сахариссу за руку.

– Нет времени объяснять!

Она позволила ему вытащить себя на улицу. Там Вильям немного успокоился и вдохнул полную грудь воздуха.

– А теперь потрудись объяснить, что ты себе позволяешь? – потребовала Сахарисса. – У меня еще целая куча работы.

– Знаю. Пошли. Надо уйти подальше. На улице Вязов открылась харчевня, где подают весьма неплохую лапшу. Так, во всяком случае, рассказывают. Что скажешь?

– Но у нас столько дел!

– Ну и что? Дела никуда не денутся.

Сахарисса немного поразмыслила.

– Ну хорошо. Час или два все равно ничего не изменят.

– Вот и отлично. Идем.

Они были пойманы на пересечении улиц Паточной Шахты и Вязов.

Сначала до них донеслись крики. Вильям повернул голову и увидел, как по улице несется груженная пивом телега, запряженная четверкой лошадей. Увидел разбегающихся людей. Увидел, как из-под лошадиных копыт размером с суповую тарелку летит грязь вперемешку со льдом. Увидел блестящую бронзовую упряжь, валивший от коней пар…