Мара Вульф - Книга ангелов [litres]

Он делает шаг, а затем еще один. Медленно и осторожно Люцифер подходит ко мне, словно не зная, что произойдет, когда он окажется рядом. Я не могу сдвинуться с места, даже моргнуть не могу. Я сглатываю, когда понимаю масштаб того, что он сделал. Люцифер все такой же мрачный и опасный, как во время нашей первой встречи, но сегодня я знаю, что в его сердце сияет свет. Его красота в действительности ошеломляет, но я любила бы его, даже если он не был бы таким прекрасным, даже если бы он выглядел как обычный человек.

Он останавливается в сантиметре от меня. На нем больше нет крови Стар. Наверное, он успел помыться, но еще не надел новую рубашку. Единственное, во что он одет, – его темные брюки. Его родной запах застает меня врасплох. Если я хоть на сантиметр к нему придвинусь, я прислонюсь к его телу. Я чувствую его, но продолжаю стоять неподвижно. Мой взгляд цепляется за шрам, тянущийся по животу. Это моих рук дело.

– Ты произнесла наши истинные имена. – В его голосе звучит нота почтения. – Я не знал, что ты должна их произнести. – Люцифер тяжело сглатывает. – Если бы кто-то из моих братьев догадался об этом… Ты была бы абсолютно беззащитна. И при этом я обещал тебе, что с тобой ничего не произойдет.

Сейчас все это абсолютно неважно. Я ведь жива, как и он.

– Но ты же здесь.

– Мне нельзя было рассказывать тебе обо всем этом, – объясняет он, а крики и смех людей доносятся до нас с улицы.

– Почему нет? Тогда все было бы намного проще.

Я удивлена тому, что мой голос вообще меня слушается. Простит ли он мне то, что я не доверяла ему и ранила его?

– Ты бы никогда не позволила мне использовать Стар. В тот день, когда мы были в библиотеке… – Люцифер останавливается, и его кадык подпрыгивает так, будто он нервничает, хотя этого не может быть. Он все-таки Люцифер. Повелитель ада, а теперь еще и повелитель нашего мира. – Я сразу узнал Стар. Я знал, что она агнец, и думал, что ты знаешь об этом. Мне казалось, что ты со мной лишь для того, чтобы отвлечь меня от нее. – Он проводит рукой по шее. В этом жесте есть что-то отчаянное.

Услышав это признание, я успокаиваюсь. И только вена на моей шее продолжает пульсировать.

– Ты знал, что Стар выживет?

Он еще некоторое время размышляет.

– Нет, – уверенным голосом отвечает он. – Этого я не знал. Если быть точнее, я был уверен в том, что она умрет. Иначе бы я, возможно, рассказал тебе обо всем. Я бы посвятил тебя в свои планы и поведал бы о том, что произойдет. Но я не мог сделать этого, потому что мне надо было принести ее в жертву. Она твоя сестра, и она очень важна для тебя. Было лучше разорвать отношения, потому что не было другого способа победить моих братьев.

Мы молчим. Что бы я сделала, если бы он рассказал мне обо всем? Если бы он доверился мне? Я заставляю себя быть честной с самой собой. Разумеется, я бы пыталась остановить его. Я бы не позволила ему причинить Стар боль.

– Это был единственный способ прекратить все это, – продолжает он. – Стар обо всем знала и смирилась с этим. Но ты бы никогда не смирилась.

– Потому что куда проще пожертвовать собой, чем кем-то, кого любишь, – ворчу я. – Почему у моей матери вообще был Грааль? Столько королей безуспешно пыталось его найти, и вдруг она так просто выносит его на арену?

Люцифер с нежностью улыбается.

– Вашей семье было непросто охранять этот артефакт. Но вы, дочери Евы, всегда были очень решительными. Так что мне повезло. – Я поджимаю губы, чтобы не улыбаться ему в ответ, и Люцифер вздыхает. – Ладно, несколько раз его чуть не потеряли. Мария Магдалена позволила Иисусу выпить из него, это было беспечно с ее стороны. Но я не стану упрекать ее в этом, она его любила. – Он снова становится серьезным. – Я отдал Грааль Каину после того, как он убил Авеля. Он пообещал мне, что присмотрит за ним. Они с Сетом не хотели, чтобы жертва Авеля была напрасной, и поклялись своей матери сделать все, чтобы исправить ошибку Адама. Если бы он не послушался тогда моих братьев… – Он махнул рукой. – Никто из нас не думал, что нам так долго придется наводить порядок.

Я делаю глубокий вдох. Эта история началась целую вечность назад, и с тех пор произошло много ужасных вещей.

– Нам оставался лишь один выход: отделить небо и землю друг от друга. Но после того, как ты перешла во двор Михаэля, я даже сказать тебе ничего не мог. Что, если бы ты выдала нас Кассиэлю? Я не знал, кому он верен. Если бы я знал, как сильно он тебя любит… – Люцифер молчит и отводит взгляд.

Я вспоминаю вечер, когда умер Кассиэль, и откашливаюсь.

– Мне очень жаль, что я выдала тебя твоим братьям, – произнести это вслух стоит мне немалых усилий. – Я думала, что твоя единственная цель – отомстить братьям. Мне казалось, что мы для тебя ничего не значим.

Он смотрит на меня, и я вижу в нем честность и открытость.

– Меня давно не волновала месть. Когда проводишь десять тысяч лет под землей, твое сердце больше не чувствует ничего, кроме гнева и ненависти. Это можно преодолеть лишь тогда, когда вспоминаешь о любви, о друзьях и счастье. Вы, люди, чувствуете это все гораздо сильнее, чем мы, и я хотел быть таким же. Кроме того, я всегда питал к вам слабость.

– Ты все равно должен был больше мне доверять, – говорю я хрипло. – Должен был прийти ко мне. Ты, правда, не знал, что я смогу произнести ваши истинные имена?

– Нет, – кратко отвечает он. – Когда Стар потеряла сознание и не произнесла их… Это было ужасно. На мгновение я даже подумал, что все это было зря. Честное слово, я никогда не слышал ничего прекраснее, чем эти слова из твоих уст.

– Я не знала, что смогу сделать это, – признаю я. – Даже сначала не поняла, что я говорю.

– Но ты идеально справилась. Им больше нельзя спускаться на землю. Небо и земля теперь навечно отделены друг от друга. – Он осторожно приближается ко мне. – Теперь ты и мной можешь повелевать с этими знаниями.

– Значит, теперь я могу отдавать тебе приказы?

– Ну, ты можешь попытаться. – Он осторожно протягивает свои пальцы к моей щеке. Я не отстраняюсь от него. – Я пришел к тебе в ночь перед тем, как ты бросила меня, – шепчет он. – И хотел рассказать тебе обо всем. Это было глупо, но я всего лишь мужчина. Моя безответственность подвергла опасности всех нас.

Бросила его? Значит, так он это понял? И только спустя мгновение я осознаю, что он только что сказал. Я смотрю на него и сама себе не верю.

– Значит, это был не сон? Ты правда был там?

– Хм, я не мог поступить иначе. Мне надо было обнять тебя, прикоснуться к тебе, любить тебя. Как ты думаешь, ты сможешь когда-нибудь меня простить? – И вдруг он выглядит не как ангел, которому уже много тысяч лет, а как обычный мужчина, который не знает, что будет дальше и что еще ему сказать, чтобы переубедить меня. – Я дважды потерпел поражение. Дважды проиграл войну против них. Если бы я и в этот раз проиграл, братья бы уничтожили меня окончательно. Мне нельзя было думать о себе, нельзя было думать о тебе, но мне никогда ничего так тяжело не давалось. – Он делает глубокий вдох. – Теперь я просто хочу, чтобы ты была счастлива.