Морвейн Ветер - Реката и принц демонов [СИ]

Дверь закрылась, и по телу пробежала дрожь. Казалось, скрежет ключа отрезает меня от прошлого. Казалось, я ступаю во что-то новое, туда, откуда мне никогда уже не вернуться.

Пока я оглядывала комнату — просторную, убранную коврами и теплую, в отличие от моей, — Рестариос подошел со спины и обнял меня за плечи. Дрожь стала сильней.

— Уверена? — у самого уха прошептал он. Огонь пробежал по животу, но тело напряглось еще сильней.

Руки Рестариоса отцепили мои пальцы от плаща и осторожно распустили завязки.

Губы коснулись обнаженного плеча, и я задрожала еще сильней. Подалась к нему, запрокинула голову, не смея вслух попросить еще.

Лицо Рестариоса скользнуло в миллиметре от моей кожи, согревая дыханием, распыляя желание.

Его руки повернули меня, и губы приникли к груди над белым кружевом рубашки.

Рука скользнула по бедру вверх, выше живота. Сжала левую грудь, и будто во сне я услышала собственный протяжный стон.

Пальцы Рестариоса осторожно сдвинули ткань рубашки, и губы проследовали по груди дальше, к самому соску. В последний момент скользнули в сторону, вырывая из горла разочарованный стон.

— Что-то не так? — поинтересовался он, отрываясь от моего тела. На губах Рестариоса играла насмешливая улыбка. Мне не хватило сил злиться. Я только спросила:

— Тебе не впервой?

Рестариос ничего не ответил. Его губы вернулись к моей груди и принялись исследовать ее, то прикусывая, то нежно касаясь языком. Он поймал губами сосок и почти до боли впился в него зубами. Потянул, заставляя охнуть, и резко отступил.

Я увидела в полумраке его стройный силуэт. Рестариос снимал с себя одежду, один предмет за другим.

Потом снова шагнул ко мне, одним ловким движением распустил пояс платья. Коснулся ворота, заставляя тонкую ткань сползти по плечам.

Мгновение я чувствовала себя ужасно неловко, обнаженная, под его требовательным взглядом.

А затем руки Рестариоса оплели мое тело, и все стало правильно.

Он гладил меня, распаляя еще сильней. Его губы исследовали мою шею.

Потом одним движением он поднял меня на руки и перенес на кровать. Осторожно раздвинул колени и уместился между них.

Рестариос ласкал меня долго, заставляя каждое местечко на моем теле полыхать пламенем пожара.

Мысли путались, и я перестала понимать, где нахожусь и зачем.

Ничего не существовало кругом, кроме его умелых рук. Кроме света луны, скользившего по нашим плечам. Кроме горячих и ненасытных губ.

Когда он вошел в меня, я задохнулась от боли и наслаждения, от требовательного желания, ставшего таким сильным, что все до одной мысли окончательно выветрились из моей головы.

Я двинулась навстречу, инстинктивно обхватила щиколотками его бедра.

Быстрые и резкие движения срывали дыхание, сердце билось так бешено, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Пламя, бушевавшее во всем теле, становилось все сильней и сильней, пока не взорвалось извержением вулкана и я не обмякла в сильных руках.

Рестариос продолжал целовать мою грудь — уже мягче, нежно гладил кончиками пальцев по щеке.

Я начинала потихоньку трезветь.

— И что теперь? — вырвалось из горла само собой.

Рестариос отвернулся и долго молчал. Я уже собралась было выпутаться из его рук и отправиться на поиски платья, когда он скатился с меня и крепко прижал к себе одной рукой. В последний раз поцеловал в плечо.

— Оставайся. Утром поговорим.

Когда первые лучи солнца пробились сквозь пелену туч и заглянули к нам в окно, я приоткрыла глаза и не сразу поверила в то, что произошло.

Кровь прилила к щекам, и мне захотелось сбежать, пока и Рестариос не успел убедиться, что это был не сон.

Увы, принц проснулся раньше меня и теперь стоял, пристегивая к рукам щитки церемониального доспеха. До этого момента я и не предполагала, что у него нечто подобное есть.

Выглядел он при этом старше обычного и серьезней, красивое лицо оказалось бледней обычного, и некоторое время я не шевелилась, просто наблюдала за ним и любовалась представшей передо мной картиной.

— Ты не спишь, — произнес он наконец, не поворачиваясь ко мне.

— Нет, — призналась я. — Я лежу и думаю, как от тебя сбежать.

Рестариос не улыбнулся и не разозлился. Повернувшись, он приблизился к кровати и замер надо мной.

— Турнир будет состоять из трех частей и, если ничего не случится, продлится три дня. Сегодня первый день — рукопашный бой. Можешь не сомневаться, его я выиграю.

Я почувствовала болезненный укол в районе сердца.

— И завоюешь руку принцессы Роланы, — закончила я за него.

Рестариос не ответил. Отвернулся и продолжил свой туалет.

— Я еще понадоблюсь? — спросила я. Надежда тихонечко сбежать все еще не оставляла меня.

— Я бы хотел, чтобы ты пришла посмотреть, — не оборачиваясь, произнес он.

— Да я тебе доверяю… — буркнула я.

Обернувшись через плечо, Рестариос послал мне такой взгляд, что я мгновенно смолкла и попыталась спрятаться в подушках.

— Можешь позавтракать внизу, — снова отвернувшись, продолжил он.

Я вздохнула, и Рестариос правильно понял мой вздох.

— Всем все равно, Неала, — ответил он, покосившись на меня. — Тебя вчера видел кто-нибудь?

— Да, — буркнула я. — Заяр.

— Тогда можешь не сомневаться: о том, что ты приходила, уже знает весь дом.

Я покраснела до кончиков ушей.

— А Ролана? — поинтересовалась я.

И снова Рестариос не удостоил меня ответом.

Я вздохнула еще раз и, обмотавшись одеялом, поднялась с кровати. Подошла к подоконнику, на котором стоял поднос с фруктами, и, сцапав яблочко, прикусила его.

— Почему ты никогда о ней не говоришь? — старательно делая вид, что это праздный интерес, продолжила я.

— А что о ней говорить? — Рестариос, почти закончивший свое облачение, подошел ко мне и остановился в паре шагов. Доспех сверкал на его груди и плечах. Стоило протянуть руку, как кончики пальцев начинали потрескивать, ощущая исходившую от него силу.

— Она твоя невеста! Неужели тебе вообще нечего о ней сказать? Она что, вообще ничего не значит для тебя?

Я так надеялась услышать «да»… Хотя что бы это дало? Все равно он девисар с дальних островов, а я реката, его мимолетное увлечение. Между нами невозможен брак. А что еще он может мне предложить? Уехать с ним и жить в его дворце? Просто смешно.

— Ролана… — Он запнулся, видимо, и правда не зная, как продолжить. Помолчал какое-то время, а затем продолжил раздраженно: — Она моя невеста. Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать.

— Ну, например, любил ты ее когда-нибудь или нет!

Слова сорвались с губ сами собой, и мне тут же стало стыдно за них.

— Нет, не любил, — после паузы спокойно ответил он. — Ролана — совместный выбор, который мы сделали с отцом. Он не может женить меня на том, на ком бы хотел.