Анатолий Герасименко - Огонь сильнее мрака [СИ]

— Ты чего? Ты не раненный?

— Не боись, — просипел Джон, — не помру… Догоняй скорей! Наручники с собой?

— Ага…

— Вот и закуй его, падлу, в наручники. Сразу не догадались… — Джон закашлялся и остановился, дыша ртом. — Мальчик… Бедненький… На койке лежал… Кх-ха, сука-вошь…

Джил кивнула, чувствительно сжала на прощание его плечо и побежала. Но Джон видел: чёрная фигурка была уже у подножия башни. Яркий белый огонёк сверкал возле самой земли, валил густой химический дым. Найвел всё-таки не бросил свою термитную шашку, донес до цели и теперь прожигал едким огнём дверь узловой камеры. Джил неслась очень быстро. Ей оставалось сделать пару сотен ре, когда огонек погас, и Мэллори-младший скрылся внутри. Джил рванулась вперёд, на глазах сокращая расстояние до шпиля.

— Нет, нет, — произнёс Джон. Он зашагал, потом побежал и принялся кричать: — Не-ет! Стой, назад, Джил, стой же ты богов ради! Сто-ой!!!

Он кричал, и махал руками, и бежал, пытаясь её нагнать, и у самой башни Джил, наконец, оглянулась. Повернула, хмурясь, назад — небыстрой трусцой, не понимая, досадуя на Джона — а он всё бежал, хрипя сорванным голосом и показывая на хрустальный купол. Они встретились. Джил открыла рот, намереваясь спросить, а может, даже выругаться, или ещё что, но не успела, потому что началось полное дерьмо.

Сперва послышался гул, низкий, будто из самого сердца земли. Он рос и ширился, заполняя собой воздух, окутывая со всех сторон плотным звуковым одеялом. Джон крикнул — и не услышал себя. Джил прижалась к нему, закрыв уши руками. Налившись силой, гул вдруг стал делаться выше, пошел по нарастающей, как бесконечная сирена. Заломило череп, стиснуло грудь: звук пробирал до костей. Джон обхватил Джил, тяжело, со всхлипами дыша, чувствуя, что ещё немного — и гул разорвет их в клочья, раздробит кости, выпарит кровь… Но тут все стихло, а ещё через секунду башня взорвалась. На месте купола распухло облако, из которого полезли во все стороны извилистые щупальца темноты. Они были похожи на чёрных лохматых змей толщиной с вековое дерево и длиной в полнеба. Одна из таких змей вонзилась в землю, из того места забил жирный фонтан цвета венозной крови.

Джон потянул Джил за руку, и они пустились наутёк, а за их спинами что-то ревело, обрушивалось, стреляло. Джон мчался по трясущейся, словно желе, пустоши, каждую секунду ожидая смерти. Джил, спотыкаясь, бежала рядом. Глаза её были крепко зажмурены. Затем началось что-то совсем невообразимое. Над головой протянулся, закрывая солнце, чёрный луч, задрожал и вынул из-за горизонта — иначе не скажешь — нечто огромное, продолговатое, серое. Джон встал, как вкопанный, думая, что пришла новая напасть, от которой нет спасения. Потом он сообразил. «Гордость Энландрии» плыла по воздуху, повинуясь лучу тьмы — летела кормой вперёд, исходя машинным паром, молотя воздух бесполезными винтами. Джон бросился в сторону, волоча за собой Джил, а чёрная змея подтащила дирижабль к башне, и он расцвёл огненным цветком.

Они решились подняться с земли спустя несколько минут, когда стихли последние взрывы. Кругом, насколько хватало глаз, валялись дымящиеся искорёженные куски, в которых ничего было нельзя признать. Башня исчезла; на её месте громоздился пылающий курган. В огне корчились алые от жара рёбра шпангоутов, развевались горящие лоскуты оболочки. Пламя выгибалось огромной стеной, гудело, дышало пеклом. Джон силился подойти ближе, заслонял глаза, оборачивал лицо курткой, но сыпали искры, и он, задыхаясь, отступал. Потом Джил увела его прочь, они стали ходить кругами, искать живых. Нашли бронзовую арфу — потроха салонного рояля — погнутую, с завитыми обрывками струн. Нашли капитанскую фуражку, от которой осталась закопченная тулья с козырьком, а верх сгорел. Нашли женскую ногу в обрывках красного сапога (Зизи, вспомнил Джон), нашли иссечённый голый мужской торс, чью-то кисть руки, чей-то скальп с волосами. Живых не было. Впрочем, когда они спустились в небольшой распадок, где журчал полевой ручей, то наткнулись на одного выжившего.

Найвел лежал вниз лицом, подвернув под себя руки. Рубашка на спине задралась, открыв белую, в мелких родинках спину. Брюки ниже колен стали клочьями, и ступни подогнулись под тошнотворными углами. Джил перевернула лежащего, вздохнула: вся скула Найвела была сплошной синяк, отёчный и багровый. Джон оттянул юноше веко — одно, другое. Правый зрачок был крошечным, а левый — огромным, черным, и глаз вокруг налился кровью. Руки Найвела, до этого сложенные на груди, поползли вниз, из-за пазухи выпала на траву злосчастная шкатулка. «Вот почему он валялся ничком, — подумал Джон. — Защищал телом…» Он подхватил раритет, открыл крышку, ожидая увидеть раздробленное месиво стекла и латуни. Внутри, однако, все было целехоньким. Больше того — кристаллы теперь лучились фиалковым светом, а в глубине линзы мерцал знакомый уже символ, зубастая птица с раскинутыми крыльями. Инвентарный нумер пятьсот шестнадцать был заряжен и готов к работе.

— Во дела, — выдохнула Джил, нагибаясь над шкатулкой. — Получилось у него, стало быть.

Джон мрачно кивнул. Закрыв крышку аппарата, поднялся на ноги.

— Что теперь делать-то будем? — спросил он. — Засранцу нужен врач, и поскорей.

— Понесём? — Джил потянулась.

Джон хмыкнул.

— По карте до Кинки сорок лидов. Не уверен, что он дотянет. Не говоря уже о нас.

— Может, деревня какая поблизости?

— Хрен знает. Где, в какой стороне? По-моему, тут вокруг одна пустошь.

Они замолчали. В стороне ревело пламя, иногда что-то с лязгом падало в огонь. Найвел вдруг начал хрипеть. Джил присела и взяла его за руку. Прислушалась, склонив голову.

— Кончается, — сказала она через минуту. — Может, пару часов протянет. И всё.

— Откуда ты… — Джон вспомнил, что довелось повидать Джил за прежнюю, русалочью жизнь, и сжал губы.

— Тут не просто врач нужен, — сказал он. — В госпиталь надо. Да чтоб хороший госпиталь был. Как Флотская больница в Дуббинге.

Найвел хрипел, втягивая грудью воздух, порой замолкая, но только затем, чтобы испустить очередной хрип, еще более тяжкий и долгий.

— Давай запустим прибор, — сказала Джил негромко.

— Чего?

— У него там… в Сомниуме… может, он там здоров снова будет. Идти сможет.

— Ну да, — с раздражением сказал Джон. — Запускаем прибор, наш клиент уходит в мир мечты. Там он здоров, Ширли жива, и вообще всё прекрасно. Он остается жить в Сомниуме. А мы отправляемся домой, в Дуббинг. К сожалению, в настоящий Дуббинг, не тот, что в Сомниуме. И, поскольку ни раритета, ни Найвела мы не привезем…

— Не, — покрутила головой Джил. — Мы следом пойдем. Никуда он не сбежит.

— Следом пойдем?

— Угу.

— В Сомниум? В мир мечты Найвела?