Анатолий Герасименко - Огонь сильнее мрака [СИ]

— Где мы? — безучастно спросил Найвел.

— А хрен его знает, — ответил Джон. — Где-то летим.

— Подлетаем к Айрену, — вдруг сообщила Джил. — Скоро берег увидим. Уиклоу там будет. Красивый город. Потом еще полчаса над пустошью лететь. Мейнстерская пустошь называется. Аккурат над башнями пройдем. И еще минут через сорок — Кинки.

Джон ошарашенно посмотрел на неё. Джил ответила невозмутимым взглядом. Потом ухмыльнулась.

— Ну чё? — спросила она. — Не такая уж я темная, а?

— Молодец, — кивнул Джон. — Где карту прячешь?

Джил разочарованно вздохнула и вытащила из-за пазухи цветастый, вчетверо сложенный лист.

— На, — сказала она, бросая карту на стол. — Так и знала, что выкупишь.

Джон развернул, всмотрелся.

— И правда, — заметил он. — Сейчас подлетим к острову. А, вот наш маршрут, пунктиром. Да, точно, прямо над башнями лететь будем… Откуда карта-то?

— Он дал, — кивнула Джил в сторону Найвела. — Пока ты курил. Я спросила — чего там внизу, мол. Он сказал — в портфеле карта есть.

Найвел все так же отрешенно смотрел в окно.

— Ну-ну, — казал Джон. — Так-то ты портфель обыскала. Ладно… Хорошо, что к знаниям стремишься. Курить пойдешь?

Джил обхватила себя руками.

— Не. Там, наверное, народу много. Не люблю.

— Да нет там никого.

— Потом схожу.

— Ну, как знаешь, — сказал Джон и углубился в изучение карты. Айрен был большим островом с причудливо изрезанными берегами и целым выводком мелких островков-спутников. Со скуки Джон принялся читать названия. Тут был и «Медвежий о.», и «Чистый о.», и «о. Двух Дюжин», и даже «о. Сахарная Голова». Айренцы слыли народом гордым и задиристым, вся их история была, по сути, историей мелких войн и набегов. Может быть, именно поэтому они не называли географические объекты в честь важных персон: какой-нибудь Утес Салли-Покорителя после очередного сражения мог отойти соседнему клану, и пришлось бы срочно переименовывать его в Скалу Уилла-Освободителя, а через неделю-другую он имел все шансы превратиться в Гору О'Брайана-Завоевателя. В такой кутерьме не избежать путаницы, а при дележе земель путаница — дело недопустимое. Гораздо легче назвать спорный утес, скажем, Медвежьим или там Бобровым — раз и навсегда. Может, примерно так они и рассуждали, думал Джон, читая на карте: «г. Новый Замок», «г. Пробка», «р. Дерг», «м. Крюки». А у нас — что ни деревенька, то Мандерли-Холл. Раньше, правда, хватало еще всяких Уездов Божественного Великолепия, но после войны таких не осталось, названия везде новые… Гларридж вот, к примеру — новое название. А кстати, подумал Джон.

— Слушай, Найвел, — позвал он, — а как так вышло, что мы встретились в Гларридже?

— Я из Дуббинга сначала поехал в Линс, — сказал Найвел.

— И?

— Там к башне не пускают. Констебли стоят почему-то. Оттуда уже сел на поезд в Гларридж. Время потерял.

«Ай да я», — подумал Джон. Найвел продолжал:

— Я бы еще раньше управился, только мне на Тоунстед не повезло. В узловой камере все провода под корень обрезали. Полдня бился, пока клеммы закоротил. Руками гайки откручивал.

— Да уж, — сказал Джон сухо. — На Тоунстед тебе очень даже не повезло.

Они замолчали. Джон снова принялся глядеть в окно. Облака плыли над дирижаблем, как летающие снежные крепости. Чуть ниже, вдали была видна слабая линия, где синее-синее небо встречалось с таким же морем. «Какое же человек, в сущности, мелкое существо, — думал Джон, — и какое гадкое».

— Берег, — вдруг сказала Джил. — Там домики махонькие.

Джон посмотрел туда, куда она показывала, и обнаружил, что внизу, под самой гондолой, уже показалась суша.

— А вон-вон пустошь, — сказала русалка.

«И башни», — подумал Джон, заметив вереницу тонких шпилей, похожих на торчащие из земли жемчужные булавки. Когда-то здесь проходила дорога, соединявшая Кинки — столицу Айрена — с Лоуфордом, большим морским портом на северо-востоке острова. В самом начале войны ковровая бомбардировка уничтожила Лоуфорд, оставив вместо города стеклянное поле шириной в десять лидов. Дорогу забросили, и теперь определить, где она проходила, можно было только по цепочке отключенных башен.

— Ладно, — решилась Джил. — Пойду и впрямь покурю. Авось не заругают.

— Не заругают, — отозвался Джон. — Здесь одни богачи летят, у них нравы свободные.

Джил стрельнула у него самокрутку и вышла. Стало совсем тихо. Найвел сидел с закрытыми глазами и, казалось, не дышал. Репейник долго приглядывался, силясь определить, вздымается ли грудь юноши, но ничего не заметил. Лицо у Найвела покрылось какой-то особенной, сероватой бледностью. А не отдаст ли прямо сейчас наш друг концы, с беспокойством подумал Джон. Кто его знает, какие последствия у этой парализующей магии.

— Эй, — сказал он.

Найвел открыл глаза и слабо произнес:

— Да?

«Тьфу ты», — сердито подумал Джон. Не зная, о чем спросить, он произнес:

— Отсюда видно башню твою?

Найвел отлепился от стены и посмотрел в окно.

— Видно, — сказал он после долгой паузы. — Вот она. Третья слева.

Джон всмотрелся в длинный ряд хрустальных шпилей. Третья слева башня была уже относительно близко и отличалась от прочих большой, прямо-таки громоздкой луковицей купола.

— Ага, — сказал Джон и, опять ничего не придумав, добавил: — Красивая.

Найвел поёжился.

— Холодно, — сказал он тонким голосом. — Свитер у меня в портфеле лежит. Можно достать?

В каюте действительно было прохладно, хотя «Гордость Энландрии» шла невысоко.

— Валяй, — разрешил Джон. Найвел медленно, пошатываясь, встал, закинул худые руки на полку и принялся рыться в портфеле.

— А знаете, как я взломал узловую камеру на Тоунстед? — спросил он.

— Не знаю, — рассеянно сказал Джон. — Да чего там взламывать, наверняка же простой навесной замок…

Он осекся, сообразив, что молодой ученый вряд ли был экспертом по замочной части.

— Ну что вы, какой из меня взломщик, — словно прочтя его мысли, произнёс Найвел. — Я прожег дверь термитной шашкой. Вот такой.

Он повернулся. В руках у него была блестящая короткая трубка. Джон подобрался, собираясь вскочить. «Выбить, — мелькнуло в голове, — нет, нельзя… упадет…»

— Не двигайтесь, — быстро сказал Найвел. — У неё легкая кнопка. Химический запал. Нажму — вспыхнет. Уроню — вспыхнет. Термит не потушить. Будет гореть, пока все переборки не прожжёт…

Джон стиснул челюсти. В голове мелькнуло воспоминание: подножие башни, странный, неуместный запах раскаленного металла. «Свитер ему, — подумал он. — Холодно ему…»

— Не утруждайся, — сказал он со злостью. — Я знаю, что такое термит. Интересно, откуда у тебя эта дрянь.

Найвел улыбнулся дрожащими губами. Палец на кнопке ходил ходуном.

— Купил в скобяной лавке, — сообщил он. — Утром. Отличная вещь. Прямо над нами — баллоны с водородом. Запалю — искры до потолка. Грохнет. Лично мне терять нечего. Ширли умерла… Одна надежда на шкатулку.