Юлия Горина - Приговоренный к забвению

Вот женщина кладет свиток в тайник в стене и испуганно убегает, услышав чьи-то шаги. А немногим ранее — ее руки переписывают из большой потемневшей от времени книги какие-то знаки, но что за знаки, инквизитор никак не мог понять, потому что движение пера не совпадало со следом, оставляемом на чистом пергаменте. А потом Креон увидел пергамент Дария — древний целитель был богат, как король, и писал свои рецепты исключительно на коже демонов. Вот только откуда об этом стало известно сестре-хранительнице?.. Сморщенные руки осторожно стирают каким-то снадобьем с пергамента все, кроме надписи сверху — и пишет снова, но теперь заклинание не искажается. Кожа демонов не дает искажать руны заклятий?.. Да что же это за заклятие такое, что обычная кожа не может его удержать?..

Когда инквизитор разобрал первую строчку, его бросило в жар. Он принялся листать воспоминания дальше — и видел много пергаментов, которые женщина переписывала и передавала в тот же тайник. Много, очень много списков, и каждый раз она следила за луной, чтобы успеть совершить кражу до полнолуния. Все сорок пять ритуалов Сафира Безумного.

Креон потребовал показать, как сестра вообще попадала в хранилище, где лежала книга опального мага, мечтавшего только об одном — вернуть в этот мир своего прежнего господина. Хранилище охранялось заклинанием сокрытия, о существовании той комнаты он сам узнал только после случившейся кражи!

И увидел, как женщина чертит руну, на запястье — браслет из зачарованных нитей с цветными бусинами...

Шадр?!.

Так во всем этом замешан Шадр?..

Как же так, ведь всех сестер-хранительниц тщательно отбирали! Но такие браслеты делали только шадриане... Откуда же она родом? Как попала в Империум? Как выглядела ее мать?..

В пляшущей вокруг веренице воспоминаний Креон вдруг увидел стройную женщину в ярко-красном праздничном платье. У женщины в руках трепещет алая лента. Словно в праздник весны в Сангуисе...

И вдруг все воспоминания начали осыпаться. Напрасно Креон пытался их удержать — они крушились сами по себе, словно подчиняясь приказу кого-то третьего, невидимо присутствующего сейчас в памяти жертвы. Верховный инквизитор пошатнулся, жадно и глубоко вдохнул, словно у него в легких закончился воздух — и пришел в себя.

А на дыбе вместо старухи лежала темноволосая молодая женщина — и улыбалась. На ее лбу светилась татуировка шпионов Шадра: двуликая богиня, сидящая в бутоне пустынной розы.

Женщина была мертва.

Рик шепотом велел оставаться всем на месте, а сам медленно направился к предводителю эльфов.

— Приветствую, звездное око, светлейший сын своего племени! — громко провозгласил он на корявом исконном языке. — Сердце мое открыто, и меч мой в яме...

— Не оскорбляй мой слух своим исконным, — гулким голосом ответил эльф на чистом имперском наречии. — Впрочем, зато я теперь ничуть не сомневаюсь в том, кого вижу перед собой. Как же ты отчаянно бездарен в языках, Алрик! Почему меч-то твой в яме? Слово «ножны» произносится на два тона выше, и в конце добавляется краткий шипящий...

Рик не поверил своим ушам.

— Эйон?.. Эйон Аиерра Гаиит?.. Это ты?! — уже вскричал он, все еще сомневаясь, что встретил живым кого-то из своего далекого прошлого.

— Чему ты удивляешься, человек? Когда мы встретились, я был почти совсем ребенком, и моя тысяча лет еще не подошла к своему закату.

Эйон шагнул к Рику и крепко обнял его. Жала на плечах зашевелились, издавая неприятное поскрипывание.

— Я теперь понял, для чего люди обнимают друг друга при встрече — чтобы убедиться в реальности дорогого образа, который они видят перед собой.

— Именно так, Эйон! Именно так... — проговорил Рик, похлопывая того по спине. — Только что же ты стрелами старых друзей встречаешь?..

— Вас нашли мои разведчики. Они не знают ни тебя, ни о долге перед тобой. Прости.

— У нас здесь неподалеку организован привал. Приглашаю тебя и твоих воинов к нашему костру, и да будет беседа долгой.

— Воистину, — отозвался Эйон.

Рик жестом поманил ошарашенный отряд за собой, и повел эльфа к своему лагерю.

— Как поживает Эилла, сестра твоя?..

— Она была отнята от покровов чертога, — проговорил эльф. — Корабль атаковали, и... Это было больше ста лет назад, так что Эилла в любом случае уже давно умерла. Хотя я предпочитаю думать, что она погибла во время боя, в море...

Рик нахмурился.

— Мне очень жаль, Эйон... Вот только что же вас гонит без конца нарушать договор, который сами много лет назад и предложили?..

Эйон ответил не сразу.

— Алрик... То, что королева Иойя Светлоликая провозгласила долг перед тобой, еще не сделало тебя эльфом, — многозначительно проговорил он. — Как и то, что ты считаешь меня своим другом, не сделало из меня человека. Поэтому я даже не спрашиваю, кто и каким образом вернул тебя в живое тело. Здесь и сейчас мы с тобой мирно беседуем, но это не значит, что мы избавлены от судьбы встретиться когда-нибудь на поле боя. Империум очень агрессивно и хищнически ведет себя по отношению к эльфам, и мы вынуждены иногда нарушать условия договора... чтобы его исполнить.

Рик хмыкнул, раздвигая перед лицом колючие еловые лапы.

— Другими словами, ты мне не скажешь, какого демона вы ищете в восточных горах?..

— Нет. А ты сам разве скажешь мне, что делаешь здесь?.. — проговорил эльф, по всей видимости ожидая аналогичный ответ.

— Мы идем проверить восточную печать.

Эйон встал как вкопанный.

— Вы направляетесь ... к печати?.. — переспросил он.

— Мы почти уже добрались... до нашего лагеря, — вместо ответа сообщил Рик, пряча улыбку.

— Ты имеешь какое-то отношение к нынешнему Совету? — сыпал вопросами Эйон. — Или ты служишь императору?

Рик, продолжая улыбаться, ускорил шаг.

— Предлагаю обсудить это у костра.

Эльф издал какой-то неопределенный звук.

— Невероятно. Столько лет прошло, а ты ухитрился ничуть не измениться!

— Это не так, — вдруг совершенно серьезно возразил Рик. — Это не так...

***

К их возвращению костер успел прогореть и потухнуть, и Селина, стараясь не смотреть на жутких друзей Рика, принялась его разводить заново.

— Полукровка? — спросил Эйон, поворачивая к девушке рогатую голову.

Селина опустила глаза.

— Да.

— Интересно. Обычно при смешении наших видов получаются обычные люди, иногда обладающие лишь какими-то внешними чертами, свойственными эльфам. Но мои разведчики распознали в тебе свою, и ты смогла услышать их зов. Такое нечасто случается. Эльфом был твой отец?..

Селина подняла взгляд на Эйона, мгновенно представила себе женщину в объятиях вот этого существа, и поспешно ответила: