Анатолий Махавкин - Последняя тень (СИ)

Грард продолжал щипать дворян, а сержант с подопечными устроил переполох среди простолюдов. Добросовестно обнаружили и изъяли опасные вещи: пять бутылок самогона и два куска вяленого мяса. Уж не знаю, можно ли это назвать колдовскими причиндалами, но у солдат имелись собственные соображения.

Ничего, по-настоящему подозрительного найти так и не удалось, из чего вытекало, что наш шпион — много хитрее, чем хотелось бы. Возможно, кстати, что он существует лишь в нашем воображении. Чёрт, кого я обманываю? Или магическая дрянь сама выросла у королевской палатки?

Найдмир следила за поисками с гримасой неодобрения и порывалась прекратить. Однако всякий раз Кир сжимал её ладошку в своей и что-то шептал в ухо. В конце концов королева не выдержала и заявила, дескать, пусть обыщут и её вещи. В этот момент Грард стал белее мела, но к его счастью Найдмир махнула рукой и удалилась читать какую-то книгу.

Лейтенант стряхнул пот со лба, отёр руки и ошалело посмотрел по сторонам. Я пихнула ногой к нему свой мешок и парень сделал большие глаза. Потом помотал головой. Пришлось едва не силой тащить его к себе, а после вытряхивать наружу барахло. При этом я доходчиво втолковывала, что вне подозрения могут быть лишь два человека. Во-первых — королева, по определению. А во-вторых — Кир, потому что это — Кир.

— Да я же тебе верю, — бормотал Грард, помогая мне складывать вещи обратно. — Я же даже не сомневаюсь.

— А зря, — я хихикнула. — Обманывать могут все. Вот так, начнёшь доверять, кому ни попадя и сам не заметишь, как он воткнёт тебе нож под лопатку.

— И ты никому не доверяешь? — он взял в руки книгу стихов и его брови поползли вверх. Перелистал и нахмурился. — Ты такое читаешь?

— Нет, жопу вытираю! — я грубо забрала томик и бросила его в мешок. — А по поводу доверия… Сёстрам верила, пока они были живы. Не думаю, что появится ещё кто-то, настолько близкий.

— Понятно, — парень вздохнул и повернулся к сержанту. — Собираемся. Чем быстрее выдвинемся — тем лучше.

Тот кивнул, но пиная подопечных не переставал ворчать, дескать, сначала тянут коня за причинное место, а потом начинают подгонять. Фрейлины, которые в это время оживлённо кудахтали и метались вокруг королевы точно прислушивались к словам вояки, потому что были красными, словно солнце на морозе.

Подошёл Лоус и принялся тыкать в глаза какими-то стеклянными палочками. Я послала его подальше и зельевар послушно удалился, но выглядел при этом весьма задумчивым. После вернулся и спросил, нет ли во рту привкуса, словно я наелась дохлятины? Привкуса не ощущалось, поэтому я послала зельевара по тому же маршруту.

Моего строптивого конька пытался узурпировать солдатик с носом, свёрнутым на сторону. Когда я молча потянула уздечку, воин громко засопел и принялся озираться по сторонам. Видимо, в поисках поддержки. Однако его товарищи делали вид, будто усердно занимаются подгонкой снаряжения. Посему, конь пошёл со мной, а неудачник отправился к сержанту. Жаловаться.

Дольше всего собирались простолюды. Причём, полдюжины таки умудрились отстать. Очевидно, ходили до ветру, потому что в тот момент, когда наш обоз тронулся, кусты у дороги зашевелились и оттуда начали выскакивать мужики со спущенными штанами. Зрелище — ещё то! Хохот стоял такой, что заставил полосу деревьев, вдоль дороги, исторгнуть из своего чрева стаю галдящих птиц.

И ещё кое кого.

Послышался отдалённый треск, и я обернулась. Рощица, слева от дороги уходила вверх по холму и там соединялась с небольшим лесом. В глубине этого леска мелькнуло что-то тёмное. Пришлось остановиться, всматриваясь в частокол деревьев. Мимо проехали солдаты, гогочущие простолюды и наконец, арьергард, а я всё стояла и всматривалась.

Далёкий треск сучьев становился то громче, то тише, смешиваясь с тихим шелестом прибоя. Временами я ощущала волну, которая приподнимала землю и медленно уходила вдаль.

— Что там? — Грард пытался определить, куда я смотрю.

— Не знаю, — я с трудом сдержала ругательство, вертящееся на языке. Парень напрочь сбил концентрацию. — Кто-то за нами следит. Вон, из того лесочка.

Грард кивнул и достал из-под курки металлическую трубку. Щёлкнул, раздвигая и приложил к глазу. Такую же я видела у Кира. Чёрт, эту и видела! Вон, знакомый значок на металле.

— Лорд Кирион подарил, — согласился лейтенант, не отрываясь от окуляра. — Волки, что ли…

— А ну, дай, — я забрала трубу т сама посмотрела через магическое стекло. Мелькнула трава, река, приблизились деревья, метнулось смазанное пятно летящей плицы и… Проклятье! — Волки, как же! А я думала, второй раз не сунутся.

— Кто?

— Волкодлаки. Сколько же их…

Показалось, будто под далёкими деревьями поселилась ожившая тьма: плескалась, вздымалась и сверкала жёлтыми точками глаз. Наверра рассказал мне всё, что знал про оборотней, но ни разу не упомянул, что эта пакость способна действовать при свете дня. Значит, некая могучая сила заставила тварей терпеть солнце. Долго? Вряд ли. Значит, скоро они атакуют.

Я посмотрела на дорогу, по которой уехал наш караван. С одной стороны — стена леса, с другой — высокие холмы. Пространства для маневра нет, времени, чтобы вернуться — тоже. Кажется, враги специально дожидались момента, когда беглецы сунутся в ловушку. Мать же их!

— У вас есть луки или самострелы? — спросила я, возвращая лейтенанту трубку. Он кивнул. — Значит так, дуй к своим. Оставь на дороге десяток бойцов с дальнобойным оружием, а остальные пусть гонят, что есть мочи. Ясно?

Он вновь кивнул, но уже поворачивая коня, задержался, чтобы спросить:

— Тогда, ночью, ты положила всех сама. Думаешь, в этот раз не справишься?

Мы теряли время, но я всё же решила объяснить.

— Прошлый раз они ещё не знали, кто я такая и на что способна. Поэтому атаковали, надеясь на успех. В этот раз знают и постараются обойти. Их много, а сама я перегородить всю дорогу не смогу. Ясно? Теперь — дуй.

Лейтенант наподдал пятками своему корню и поднимая столбы улегшейся было пыли, умчался вслед каравану. Я сняла с пояса флягу с Чёрной и сделала несколько глотков. Перед глазами плеснула чёрная вода и затрещал огненный песок. Я обернулась: далёкий лес показал мне тёмный язык, который всё вытягивался и вытягивался. Я показала свой. В ответ.

Потом медленно тронулась с места, поглаживая пальцами рукоять Пены.

Очень скоро моя лошадка начала нервничать, фыркать, дёргать ушами и грызть удила. Конь всё пытался повернуть голову, чтобы я смогла увидеть его тёмный глаз, полный справедливого укора. Что ж, я и сама начала ощущать удушливый запах псины, который катился впереди стаи волкодлаков.

Оборотни не выли, они тихо тявкали поскуливали, словно щенки, которых оторвали от сисек кормящей суки. Вонь стала невыносимой и в тот же миг, я как следует ударила пятками и отпустила удила. Лошадка рванула вперёд так, словно её пыталась ухватить за хвост сама смерть.