Надежда Волгина - Проклятый цветок [publisher: SelfPub]

– Давай-ка, попьем травки, горемычная.

Старушка с неожиданной для нее прытью и силой подняла мне голову и поднесла стакан к губам. В рот потекло что-то горькое, но выплюнуть мне не дали.

– Пей, кому говорю! – прикрикнула старушка. – Степанида еще никого на тот свет не отпускала и тебя удержит. Впредь неповадно будет по лесу шляться купальскими ночами.

Она заставила меня выпить всю горечь до дна, вернулась на стул, закрыла глаза и снова начала что-то бормотать. Мне стало так страшно, глядя на нее, что я забыла и про боль, и про тошноту. Пошарила глазами по комнате и поняла, что находимся мы в ней одни. Наверное, от испытанного шока я снова потеряла сознание.

В следующий раз пришла в себя, от того что кто-то обтирал меня.

– Ну слава Богу, очнулась, – радостно воскликнула тетя Света. – Переодеваю я тебя не дергайся. Вон, вся сорочка мокрющая, так вспотела. Жар спал, значит. Степанида сказала, что больше не поднимется он. Велела лежать тебе три дня, не вставая. А на четвертый прийти к ней, поговорить она с тобой о чем-то хочет.

Все это она тараторила, переодевая меня во все сухое и меняя постельное белье. Мне стало стыдно, что добавила ей хлопот своей дуростью. Хотя, встречу с Булатом я таковой не считала и ни о чем не жалела, кроме может быть того, что уснула в лесу. Еще недоумевала, куда он подевался? Может ушел ненадолго, а тут Арина меня нашла. И вернуться он не решился. И каждый раз, стоило мне подумать о нем, на губах появлялась счастливая улыбка. Как же мне было хорошо тогда! Ради такого не жалко и умереть. Правда, за эти мысли я тоже себя ругала – мать-то с отцом тут причем, их-то за что несчастными хочу сделать?

Закончив процедуры и переодевание, тетя Света потрогала мой лоб и только после этого разрешила зайти в комнату девчонкам.

– Кать, ты прости меня, что выгнала тебя из комнаты, – с трудом проговорила я. Горло все еще ужасно болело. Горькую настойку, которую опять заставила меня выпить мама Кати, я еле проглотило. Казалось, что там все так опухло, что воздуху-то некуда поступать.

– Да перестань, – махнула рукой она. – Слава богу, что вообще живая осталась. Я думала поседею, пока ты тут без сознания валялась.

– А долго я валялась?

– Так вечер уже, а нашли мы тебя рано утром, всю окоченевшую.

– Так, пусти-ка меня! – Арина отодвинула Катю и села не стул, на котором до этого сидела страшная старушка. – А теперь расскажи-ка нам, подружка, какого лешего тебя в лес потянуло?

– Ариш, может она потом расскажет, – неуверенно встряла Катя, а глаза у самой горели неподдельным любопытством.

– Нет. Пусть сейчас рассказывает. Это будет ей наказанием за наши седые волосы.

Я невольно бросила взгляд на ее идеально собранный хвост и ни одного седого волоса не заметила. Даже попыталась усмехнуться, впрочем, сразу же скривилась от боли.

– Я пошла искать цветок папоротника, – тихо произнесла я в повисшей внезапно тишине.

У Арины даже лицо вытянулось от изумления, а Катя в волнении прикрыла рот рукой.

– Да ты что?! – одновременно воскликнули они, и я снова чуть не рассмеялась.

– Мира, да как ты могла поверить во все это? – запричитала Катя. – Это же всего лишь легенда. Никто еще не видел цветок в купальскую ночь.

– А я видела.

– Чего? – подозрительно прищурилась Арина. – Бредит что ли? – посмотрела она на Катю, которая в данный момент стояла с открытым ртом и выражением лица, не обремененным интеллектом.

– Я видела цветок, девочки, – повторила я. – Мне его показал Булат.

– Кто? – пискнула Катя.

– Я его встретила в лесу…

Я рассказала им про Булата, про то, какой он, что сама запомнила. Когда говорила о нем, в душе растекалось тепло, а сердце готово было запеть. Даже про боль я забыла, охваченная новыми для меня чувствами.

– Скажи, Кать, он из твоей деревни? – спросила я у подруги.

– Нет у нас никаких Булатов… – она задумчиво почесала затылок. – Точно нет, Мир.

– А ты точно его видела? – встряла Арина. Она смотрела на меня так, словно я внезапно позеленела и у меня отрос хвост.

Она меня так взбесила, что я чуть не рассказала им про то, чем мы занимались с Булатом всю ночь. Вовремя прикусила язык, иначе слушать мне отповедь до завтрашнего дня.

– Представь себе, я даже с ним разговаривала, – буркнула я.

– А клад ты случайно не нашла? – не унималась Арина.

– А вот это все ерунда. Мне Булат сказал. Нет в лесу никаких кладов, да и не показывает их цветок.

– Как ерунда? – ахнула Катя. – Да про это все знают…

– А вот тут я склонна верить Пальмире, – серьезно посмотрела на нее Арина. – Как все могут знать про то, чего никогда не видели.

– Легенда гласит…

Они еще спорили какое-то время, но я уже их не слушала. Кто бы и что мне не говорил, но сегодня ночью я встретила парня, в которого влюбилась с первого взгляда. Костя ушел так далеко в прошлое, что мне про него даже думать не хотелось. А вот образ Булата все время стоял у меня перед глазами. Стоило закрыть их, как я замирала от восторга, вспоминая его ласки. Это была волшебная ночь, несмотря ни на что, и я никогда про нее не забуду.

– Кать, а рядом есть какие-нибудь деревни? – внезапно осенило меня. Ведь если тут нет Булата, то он точно живет где-нибудь поблизости.

– Так чтобы пешком дойти, нет. Ближайшая в двухстах километрах.

Так далеко?

– Так может он тут гостит у кого? – ухватилась я за мысль.

– Ну, может и гостит, – согласилась Катя. – Хочешь, завтра поспрашиваю у народа?

– Господи, Мир, ну ты в своем уме? – вновь накинулась на меня Арина. – Мы же скоро уедем отсюда. Зачем тебе нужна какая-то деревенщина?

– Он не деревенщина, а самый лучший мужчина на свете.

– Тогда почему он тебя бросил в лесу одну?

А вот на этот вопрос у меня ответа не было. Я и сама терялась в догадках. Но как-то не хотелось верить в его подлость, что воспользовался мной и бросил. Не похож он был на такого. Хотя и какой он я до конца себе не представляла. Манящий, сексуальный, сильный, самый красивый… Я могла бы долго перечислять, награждая его все новыми эпитетами, но мне все время казалось бы, что чего-то не хватает. Было в нем что-то такое, чего я не встречала больше ни в ком.

Девчонки уже давно ушли, погасив большой свет и оставив на тумбочке гореть ночник. Чувствовала я себя не то чтобы плохо, но очень слабой. Каждое движение вызывало головокружение, и от этого казалось, что все происходит не со мной. Вдобавок ко всему мною завладела непонятная грусть. А что если Арина права, и никакого Булата и в помине не было? Что если я просто уснула в лесу, и мне приснился эротический сон? Тогда получается, что волшебная ночь сыграла со мной злую шутку? Или всему виной моя расшатанная психика? Не хотелось думать об этом, но мысли сами лезли в голову.