Тэд Уильямс - Восстание теней [Восхождение тени] [Shadowrise ru]

Чавен затаил дыхание.

— Работа кваров, — восхищённо произнёс он. — Да. Голос черепахи. Клетка для белой совы. Да, ну конечно…

— И когда твой зверёк принёс тебе её, — как и прежде спокойно проговорил Кремень, — тогда и начались твои видения о Повелителе жидкого мокрого камня.

— Но я всегда видел сны о богах!

— Дайте-ка мне, — Чавен протянул руку к ничего не замечающему старику; дыхание у целителя стало прерывистым, а взгляд остекленел, как у лунатика. — Да, дайте мне… — голос его охрип до громкого шёпота. — Я должен…

Сланец однажды уже видел такое, пусть и мельком: Чавеном вновь овладело его помешательство на зеркалах, — и осознал очень ясно, будто сценарий был ему заранее известен, что в следующий миг врач выхватит у старика хрусталь, снова начнётся неразбериха, и в конце концов их, скорее всего, вышвырнут из храма, последнего — и лучшего! — их убежища.

Сланец лягнул Чавена в голень, прямо в то место, которым целитель незадолго до этого весьма болезненно приложился о каменный стол. Лекарь взвыл и заскакал на одной ноге, пытаясь дотянуться до свежего ушиба, и тут же упал, повалившись на груду инструментов. Напуганный и вновь преисполнившийся подозрения монах поспешно спрятал свой осколок хрусталя обратно под защиту плесневелой рясы.

— Да что здесь происходит?! — рявкнул Никель. — Вы что, все с ума посходили?

— Чавен снова ударился, — сообщил Сланец. — Только и всего. Помоги мне отвести его обратно в храм — у бедняги нога кровит. Кремень, ты тоже мне нужен. Поблагодари почтенного Серу за помощь и пойдём.

Мальчик взглянул на старика, лицо которого опять застыло и стало непроницаемо. Ничего больше не сказав, Кремень повернулся и зашагал к выходу из огородов, предоставив Сланцу и Никелю, поддерживавшим скулящего и хромающего целителя, следовать за ним.

Первым, что увидел Феррас Вансен, была бледная желтовато-зелёная звезда, парившая над ним во тьме. Странно, однако, что она вела себя чересчур уж живо: не только раскачивалась туда-сюда, описывая в темноте бесконечные петли, как шмель над цветами в поисках нектара, но ещё и вроде как разговаривала с ним. Звёзды не разговаривают. В этом Феррас Вансен был абсолютно уверен. А ещё звёзды не… мельтешат.

— Вы… — спросила звезда, — меня… слышите…?

Капитан был слегка разочарован: он ожидал, что если уж звезда снизошла до разговора с ним, то сразу сообщит что-нибудь более важное. Разве звёзды — это не души павших героев? Неужто оттого, что они провисели в небесах так долго, звёзды все выжили из ума, как отец Вансена в тот страшный последний год его жизни?

На секунду ему подумалось: а не умер ли он сам и не попал ли каким-то образом на небеса — хотя вроде бы Вансен и не совершил ничего героического — но воспоминание об отце заставило его задуматься: может ли смерть быть такой… неопределённой, сбивающей с толку? Как-то уж больно сомнительно.

— Ему… больше воды теперь, — произнесла звезда.

Вансен попытался сфокусировать взгляд на подвижном огоньке и вскоре осознал, что замечает странную вещь: там, позади — позади звезды! — вовсе не парит чёрная занавесь ночи, как можно было ожидать, а будто бы маячит нечто похожее на лицо! Может, это сам великий Перин, властитель небес, встречающий душу павшего капитана королевской стражи? А может, Керниос — владыка мёртвых? Вансен вздрогнул — при мысли об этом безжалостном божестве его словно обдало холодом. Но если это и был Керниос, то лик его оказался капитану знаком. В самом деле, бог подземного мира выглядел в точности как… брат Сурьма?

Наконец Феррас узнал в том желтовато-зелёном светоче, с которого не сводил мутного взгляда с той самой минуты, как пришёл в себя, самую обыкновенную коралловую лампу, закреплённую на лбу послушника.

— Я… не… умер? — в горло будто песка насыпали. Говорить было тяжело.

— Ну вот, наконец связная речь! — выдохнул Сурьма с облегчением. — Нет, капитан Вансен, вы не мертвы.

— Что случилось? — воспоминания вздыбились грозовой тучей. — Мы нашли их. Эти твари…

— Они использовали что-то вроде яда — тот порошок, которым они выстреливали через трубку, так когда-то делали наши предки. Нам повезло, что они вас не убили. К тому же, вы заслонили собой ход, так что из нас никто не пострадал.

Монах помог капитану сесть и дал ему воды. Остальные фандерлинги — лысый Молот Яшма и его бойцы — ожидали рядом, сидя на корточках. На взгляд (всё ещё не особенно ясный) Вансена собрались они, вроде бы, в полном составе.

— Все живы?

— Все, слава Старейшим земли, — кивнул Сурьма. — И поглядите, — он указал на здоровенную, размером с лошадь, тёмную глыбу, лежащую у стены туннеля. — Один из глубинных эттинов — мы убили его!

— Большую часть работы проделал я, — довольно заметил Яшма, — если уж говорить по правде! Ткнул ему острым наконечником точнёхонько в зыркало!

— Что это? — заинтересовался Вансен. Он подполз к массивной туше — и тут же пожалел об этом: от трупа так разило тухлятиной и гнилью, что у него заслезились глаза. — Ты сказал… эттин?

— Кр’яазел, — проговорил Сурьма, и слово, слетевшее с его языка, было таким чуждым и грубым, что внезапно молодой добродушный фандерлинг показался капитану каким-то совершенно иным существом. — Таких мы не видели со времён прапрадедов, и даже в те дни встречались они редко.

— Но те были дикими, — заметил Яшма. — А этот сражался бок о бок с фаэри.

— А что это там под ним? — прогнусавил Вансен, зажимая нос.

То, что он поначалу принял за подобие гребня на спине чудища, на самом деле оказалось чьими-то короткими толстыми пальцами. Солдат попытался сдвинуть тушу, но тварь была в несколько раз тяжелее него самого.

— Один из его хозяев, — ответил Молот Яшма. — Один из тех, у кого были трубки с порошком. Мы только и видели их колпаки — твари драпанули после того как ты упал, — но, должно быть, когда я всадил копьё в глаз этого громилы, кого-то из них он собою всё-таки придавил.

Вансен начал сталкивать вонючего копателя.

— Может ли статься, что он ещё жив?

Предводитель стражей невесело хохотнул:

— Ты и не представляешь, сколько провалялся тут без сознания, да?

Сурьма поспешил прийти на помощь, а после, с мрачной усмешкой понаблюдав за их бесплодными усилиями, к ним присоединился и Яшма с парнями. Наконец отряду удалось отвалить труп глубинного эттина. Придавленный тушей оказался помельче Сурьмы, а лицо под весом упавшего сверху великана превратилось в страшно искажённую маску смерти, но даже капитану было совершенно ясно, кого он видит.

— Боги с нами, — выдохнул он. — Кажется, это фандерлинг!

— Спасите нас Старейшие земли, — едва слышно проговорил и Сурьма. — Это один из наших?