Ираида Волконская - Единственная для эшра

Теперь я знаю, что происходит с ними… Им приходится мириться со второй женой, с тем что человечка смогла подарить её мужчине ребёнка. Человечка сделала то, чего не смогла она. Жить, зная, что он в данный момент целует другую, дарит ей волшебную ночь, играет со своим ребёнком… А она? Что всё это время делает она?!

А человеческая девушка живёт, ничего не подозревая, радуясь своему тихому женскому счастью: красавцу мужу, желанному дитя, устроенной и обеспеченной жизни. И не подозревает, что она у него не одна…что она лишь инкубатор идеально подходящий для появления нового эшра. Да, возможно её он тоже любит, но думает про другую, что в этот момент ждёт его. А может, наоборот, любит только её, а эшари так – для соблюдения традиции, для объединения капиталов их семей. Наверняка реальны оба варианта. И оба горьки и чудовищно лицемерны…

Марта,…как хорошо, что Тим нашёл тебя так рано, и ты проживёшь с ним чудесную жизнь полную искренней любви. Это знание, что в твоей жизни нет всей этой фальши, что Тим не врёт тебе – успокаивает моё истерзанное сердце. Я рада за тебя. Ты моё окно в счастливую жизнь, что показывает мне как всё должно быть и что так бывает: искренняя любовь, полноценная семья и никаких туч на горизонте. Я не хочу открывать тебе правду, снимать с тебя розовые очки. Я хочу, чтобы ты была счастлива…

Алан вышел из своего кабинета, когда была уже глубокая ночь. Я всё сидела в своём любимом кресле с остывшей чашкой кофе в руках, опираясь ногами о край кофейного столика (та привычка, за которую он меня всегда ругал) и смотрела в одну точку. Я не зажгла свет, и вся квартира была окутана тьмой. Теперь мне не нужно освещение, чтобы чувствовать себя комфортно. В моей душе сейчас клубится более жуткая тьма, она глухая, словно безлунная ночь и холодная как северный ветер. Она шепчет мне, как жить дальше, она вновь просит отдаться ей, и тогда я стану сильнее, и никто не сможет мне указывать, как жить…никто…

Вдруг яркий свет, осветивший комнату, заставил меня вздрогнуть и посмотреть на мужа. Тьма, шипя, отступила в самую глубину моей души. Он стоял в паре шагов от меня и смотрел, так, словно увидел меня впервые. Смотрел и не решался начать разговор. Я отставила чашку, встала и подошла к нему.

Посмотрев ему в глаза, я первой разорвала эту тишину:

– Как ты? – мой голос неожиданно оказался хриплым.

– Я? – искренне удивился Алан. – Это был мой вопрос… Прости, что оставил тебя одну… Мне… показалось, тебе это было необходимо.

Его голос тоже немного охрип, и слова давались ему тяжело.

– Да, мне это было нужно. Тебе не за что извиняться, – прошептала я.

– Есть за что…Я не сказал тебе… Прости,…я просто не мог! Я верю, что у нас всё будет хорошо и такого будущего не будет! Я не хотел, чтобы подобная перспектива омрачала твою жизнь. Не хотел… Прости меня…Прости… – Он обнял меня, зарывшись носом в мои волосы, а я обняла его в ответ.

– Я всё понимаю, и не злюсь на тебя… В тот момент эта информация ошеломила меня… Я и сейчас до конца всё не осознала, точнее, не приняла. Но я поняла, почему ты не сказал мне об этом. Я знаю, что ты всегда хочешь мне только добра. Прости, что часто сомневалась в тебе… Ты не можешь пойти против законов своего народа – это я тоже понимаю. Но…прошу, пожалуйста, впредь всегда открывай мне ту информацию, которая может реально затронуть нашу семью. Потому что, если я опять узнаю, что-то из чужих уст…это будет больно,…снова.

– Рина, любимая! Спасибо, что поняла, что вновь не отказалась от меня. Я всегда хочу уберечь тебя от боли, но получается наоборот… И вот сейчас снова. Такого я от старейшины не ожидал… В нём столько желчи.

– Алан, я думаю, нам стоит пересмотреть наши подозрения насчёт виновника нашего кошмара,.. – и я выразительно посмотрела на мужа, не продолжая фразу. Затем подняла кулон и прикоснулась к серьгам, продолжая пристально смотреть на него.

В ответ он моргнул и пошёл к себе в кабинет. Неужели у него есть то, что может блокировать передачу сигнала? Когда он вернулся, я увидела у него в руках маленькую коробочку. Интер-р-рес-с-сно! В ней оказалась всего одна серёжка-гвоздик выглядящая в точности как та, что уже красовалась в моём ухе, точнее после свадьбы у меня их две, но не суть. Я заинтересованно посмотрела на мужа. Я ожидала, что он просто заменит одну из серёг на эту, но как оказалось, они и правда не снимаются. Поэтому моему правому уху пришлось вновь пострадать, но это уже мелочи. К моему удивлению боли я практически не почувствовала, только жар.

– Отец раздобыл её для тебя. Теперь можешь не опасаться, что старейшины подслушают твои разговоры. Раньше этого не требовалось, но сейчас…думаю, без этого никак.

– Только одна серьга передаёт сигнал? А зачем вторая? – деловито поинтересовалась я. Жар в месте прокола тем временем совсем стих.

– Две не так привлекают внимания. Вторая точно обычная, отец бы не стал обманывать. Как ты догадалась?

– Ты про функционал моих украшений? Ну а как бы старейшины ещё узнали, – сказала я что-то лишнее подруге или нет. Может у нас и в квартире прослушка есть?

– Нет, они за нами не следят, я проверял. Телефоны, правда, наверняка прослушиваются, но это и не способ говорить что-то запретное. Просто имей ввиду.

– Я вот только понять никак не могу: ты знал, что мне нельзя ничего Марте рассказывать или нет? – нахмурилась я.

– Не знал, мне и в голову такое не приходило. А подобных указаний мне не давали, – искренне ответил Алан. – Получается нас опять хотели подставить… Но зачем?!

– Вот это мы и должны выяснить. Теперь мне кажется, что Аарон может быть к этому не причастен. Организатором наших несчастий, скорее всего, может быть именно Тирнал. В его руках сосредоточенна власть, особенно в собственном клане. И именно он не дал тебе отнести меня в медпункт, а заставил прежде довести брачный обряд до конца. А ведь я могла умереть… И во время второго обряда нам обоим вкололи не то что должны были. Все эти события происходили в его вотчине. От него всегда исходят такие волны ненависти, что я в последний раз еле сдерживалась, чтобы не рычать! Но я не понимаю, почему он так к нам относится?! Должна же быть причина, – и я требовательно посмотрела на Алана.

Он глубоко вздохнул и пошёл ставить чайник. Организовав нам горячий чай и отпив пол кружки, Алан всё же ответил:

– Моя мать должна была стать его женой…

– Что?! – я аж чаем поперхнулась. Какая-то мелодрама получается.

– Это единственная причина, по которой он может «точить зуб» на мою семью. Как ты понимаешь, эшари способная дать потомство, сама по себе великая ценность. А эшари из семьи приближенной к Повелителю, вообще недосягаемая мечта. Плюс ко всему, она ему подходила. Мы выбираем свою пару на основании запаха и только потом проверяем совместимость через соединение крови. Но мужа выбирает эшари, а не наоборот. Ей предлагают несколько подходящих кандидатов, а она выбирает. Моя мать выбрала отца.