Марина Суржевская - Вейн

— А ты меня решила пристыдить, что ли? Да жизни поучить? — презрительно посмотрел на нее мужчина. — Нашлась наставница.

Вейн беспомощно смотрела, как он уходит. А чего она ожидала? В мертвые земли не попадают хорошие и благородные люди. Только убийцы, грабители и мерзавцы. И она теперь одна из них. Значит, нужно перестать ждать помощи или спасения, не будет этого. Хоть от Одичалого освободил, и за то спасибо. Нет здесь благородных деров и невинных лейн, и чем быстрее она это осознает, тем лучше. Для нее. Потому что умирать Вейн перехотелось.

Она снова подобрала юбки и кинулась догонять мужчину. Подбежала и бесцеремонно дернула его за рукав.

— Я заплачу вам, — решительно сказала она. — Помогите.

— Чем же это? — хмыкнул он. — Девичьей честью, что ли? Так ты не в моем вкусе.

— Нет, — резко ответила она и сняла с шеи цепочку с подвеской, единственное, что у нее осталось: — Этим.

Мужчина бросил короткий взгляд на драгоценный камушек и хмыкнул.

— А кто мне помешает просто так твою безделушку забрать? А, лейна? Да тебя под корягой прикопать, чтобы под ногами не путалась? Надоела…

Вейн растерялась. Действительно, что ему мешает?

— Так сделайте это! — твердо сказала она и решительно посмотрела ему в глаза. — Сделайте, убейте и закопайте. Лучше умру от рук человека, чем меня сожрет Темный!

Блондин усмехнулся.

— Ну, как пожелаешь, лейна, — и, вытащив свой клинок, с ухмылкой шагнул к ней.

И решительная Вейн совершенно по-девчоночьи лишилась чувств.

Приходила в себя Вейн тяжело. Сознание упорно стремилось остаться в спасительном небытие и не возвращаться в ужасающую действительность. Но на голову полилось что-то холодное, и она, вздрогнув, открыла глаза.

— Очнулась, воительница? — хмуро спросил блондин.

— Вот всегда с вами, девками, так. Храбрые да бойкие, а как до дела доходит, или в слезы, или в обморок. Фу! — он презрительно сплюнул.

Вейн села и потянулась к бурдюку, из которого он брызгал ей в лицо водой.

— Дайте попить, пожалуйста, — хрипло попросила она.

Мужчина молча протянул воду и подождал, пока Вейн жадно напивалась.

— Спасибо, — тихо произнесла она, глядя, как он поднимается с поваленного дерева, на котором сидел.

Вейн замолчала, понимая, что проиграла. Что еще она могла ему предложить? Кулон мужчину не заинтересовал. Может, в Темном Мире золото не в цене? А больше у нее ничего не было.

Он обстоятельно закрутил крышку бурдюка, убрал в заплечную сумку и накинул капюшон.

— Я иду быстро. Отстанешь, сама виновата. Не жаловаться. Ничего не просить. Делать все, что я говорю, и не задавать вопросов. Доведу до Барта, дальше сама. Поняла?

Она вскочила и от радости чуть не бросилась его обнимать.

— Поняла! Поняла! Спасибо!

Он поморщился.

— Называть как?

— Вейн…

— Можешь называть меня Дир. Ну, пошли, Вейн…

Он действительно шел быстро и ловко, и ей пришлось почти бежать следом, задыхаясь и путаясь в юбках. Но девушка не жаловалась и упорно шла рядом, утешая себя тем, что при таком движении не так холодно.

Дир молчал, и она тоже не разговаривала, берегла дыхание. Иногда он останавливался и внимательно осматривал землю, деревья или рисовал на них загадочные знаки. Тогда Вейн просто приваливалась к ближайшему стволу, с трудом переводя дыхание и чувствуя, как дрожат ноги. Порой ей казалось, что она все же умерла, таким непонятным и чужеродным был этот новый мир. Но боль в утомленном теле и настойчивое урчание в животе возвращали ее в действительность и не позволяли забыться.

Когда ее провожатый остановился на поляне и начал деловито разжигать костер, Вейн чуть не застонала от облегчения и без сил повалилась на корягу. Привал… Хоть полчаса передышки. Спасибо вам, небесные виры!

— Чего застыла? — грубо окликнул ее мужчина. — Бери бурдюк, иди за водой, там ручей. И хвороста набери, да посуше.

Она с трудом встала, сжав зубы, чтобы даже вздохом Не показать, насколько устала. Выпрямила спину, подняла подбородок и пошла туда, куда он показал. Мужчина проводил ее мрачным взглядом.

У ручья Вейн умылась, опустила в холодную воду дрожащие руки. Но долго задерживаться не стала, слишком страшно. К тому же день клонился к закату, и на сумеречный лес мягко опускалась темнота. И девушке казалось, что за каждым деревом притаился Одичалый или просто голодный зверь. Торопливо набрав воду и захватив по дороге какие-то сучья, она бросилась обратно на поляну.

Дира не было. Костер горел, освещая маленький пятачок. А вот мужчина ушел.

Вейн села на корягу и закрыла лицо руками. Значит, все-таки бросил. Наверное, она шла недостаточно быстро, мешала ему. Она посидела так с минуту, а потом решительно встала. Хватит. Время слез закончилось. По крайней мере, у нее есть огонь, чтобы обсохнуть и согреться, и бурдюк с водой. Для той, что умерла, уже неплохо. Эх, еще бы нож…

Она подошла ближе к огню, подбросила хвороста, стараясь выбирать тот, что суше. Хотя в этом лесу все было слишком сырым и влажным. Огонь чадил, трещали влажные ветки, но все же согревал, а значит, продлевал жизнь.

Вейн обошла поляну, внимательно осматривая в сгущающихся сумерках деревья и кустарники, надеясь увидеть хоть что-нибудь съедобное. Может, ягоды или грибы. Но нашла только жухлые листья на одной из веток. Пробовала пожевать и выплюнула, скривившись.

Что ж, значит, сегодня придется обойтись без еды. А завтра она что-нибудь придумает. Обязательно. А пока стоит позаботиться о ночлеге.

Ночной Охотник притаился в густой тени леса, наблюдая за девушкой. Что ж, характер у нее есть. А самое главное — жажда жизни. Значит, девчонка может пригодиться.

Он знал, что многие люди, попадающие за Излом, ломаются в первый же день. И возиться с такой он бы не стал. Потому что девушка даже не представляла, насколько медленнее обычного он сегодня шел. Да и не нянька он, чтобы спасать отчаявшихся лейн да сопли им подтирать.

Но у нежной на вид девчонки оказался упрямый характер и сила воли, которую не часто встретишь. К тому же, в отличие от мужчин, у женщин есть одно ценное качество: умение приспосабливаться и прогибаться под обстоятельства. Так что из девчонки могло получиться что-нибудь дельное.

Понаблюдав достаточно, он, как ни в чем не бывало, вернулся на поляну, насвистывая веселую мелодию. И усмехнулся, когда Вейн лишь посмотрела на него коротко, ничего не сказав, и никак не выказав ни своего отчаяния, ни радости от его возвращения. Просто кивнула и продолжила раскладывать сухие лапы ели, что натащила с края поляны.

— Ужин, — сказал Дир, бросив к ее ногам тушку какого-то зверька. — Умеешь разделывать?

— Нет, — спокойно ответила девушка. — Но если дашь нож и покажешь — научусь.