Марина Суржевская - Вейн

Он снова усмехнулся. Да, из девчонки вполне может выйти толк.

Два дня слились для Вейн в бесконечную череду коряг, деревьев, оврагов и зыбких болот. Один раз она увидела странное создание, застывшее на кочке: похожее на жабу существо с тремя глазами и размером с упитанную кошку.

— Во имя света! — испуганно выдохнула она. — Что это?

— Кряка, — равнодушно ответил Дир. — Они не опасны. Но могут плюнуть ядовитой слюной. Не убьют, конечно, но если попадет в глаза, на пару дней ослепнешь. Так что лучше не подходить близко.

— Но… Я не знала, что такие животные бывают, — пробормотала Вейн, наблюдая, как кряка спрыгнула с кочки в топь и пропала. — Никогда о таких не слышала.

— За Изломом они не водятся, — пожал плечами ее провожатый.

Вейн настороженно посмотрела на мужчину.

— А ты давно здесь, в Мертвых Землях?

— Давно, — коротко ответил он и не стал ничего уточнять.

Больше девушка решила не спрашивать. Ведь о себе она тоже не торопилась рассказывать.

Говорили они вообще мало. Вейн берегла силы и дыхание, а Дир, похоже, был не слишком разговорчив. Или просто не хотел с ней общаться. Правда, отвечал, если Вейн спрашивала, и на том спасибо.

— Что такое Барт? Ты сказал, что проводишь меня до Барта.

— Небольшое поселение. Но там есть эри, они тебя всему научат и определят.

— Чему научат? Подожди, есть люди? Значит, и Темные тоже есть?

— Конечно. Это их мир. А эри тебя определят к кому-нибудь из них. Ты молодая, силы должно надолго хватить.

Вейн резко остановилась.

— Подожди. Дир, то есть ты меня сдашь этим эри, а они меня отдадут какому-нибудь Темному, чтобы он мною питался? Так что ли?

— Так.

— Я никуда не пойду, — нахмурилась Вейн.

— Не иди. Я тебя и не держу вроде, — пожал плечами мужчина.

— Дир! Но я не хочу стать кормом для сумасшедших Перерожденных! Неужели люди с этим могут смириться? Я этого никогда не приму!

— Не принимай, — Дир хмыкнул. — Всем на это наплевать, поверь. Здесь каждый просто пытается выжить.

— Но надо же что-то делать! Так же нельзя!

— Ага, напиши жалобу королю и отправь с голубем через Излом, — заржал мужчина. — Ну, или можешь самой Тьме претензии предъявить, вдруг она тебя услышит и обратно вернет?

— Я серьезно! — возмутилась она. — Никому не позволю мною… питаться! Лучше умереть!

— А кто тебе мешает? У тебя будет много возможностей так и поступить, — усмехнулся он. — Но ты хочешь жить, а значит, смиришься, как и все. Подожди, еще понравится.

Вейн вспомнила свои ощущения, когда ее пил Одичалый, и смутилась. А ведь действительно, в какой-то момент она испытала наслаждение.

— Да, Тьма — большая затейница, — неожиданно зло произнес Дир и, отвернувшись, быстро пошел вперед.

Вейн побежала следом. Она решила пока идти с ним, потому что лучше с провожатым в загадочный Барт, чем одной неизвестно куда. А потом, на месте, она уже разберется, что делать дальше. По крайней мере, там люди, дома, тепло… и Перерожденные. Она вздохнула. Уже то, что в Темном Мире есть поселения, для нее оказалось новостью. Почему-то она никогда не задумывалась, как живут те, кто попадает за Излом. В ее представлении они просто становились дикими животными, без разума и чувств. Рыскали по лесам, наподобие шакалов.

Впрочем, как объяснил Дир, Одичалые так и делали. У тех же Темных, кто сохранил разум, были не только города, но структуры власти — круг Смотрящих, куда входили самые сильные Перерожденные этого мира. Вейн изумилась, поняв, что за Изломом находится не дикий лес, населенный безумцами, а целое королевство.

— Но почему никто не пытается вернуться к людям? Ведь есть же способ? Бывают нашествия Темных, которые переходят Излом… Все это знают!

— Перейти Излом удается только Одичалым, — зло ответил Дир, — и то непонятно как. Разумные не могут. Только Проводники, но их очень мало, и они связаны клятвой жизни. Тьма позаботилась о том, чтобы мы не могли вернуться… Думаешь, если бы могли, оставались здесь? Говорят, Круг Смотрящих знает как… Да только… Даже если ты и вернешься, как думаешь, что сделают люди, увидев на твоих руках знаки Тьмы?

Вейн грустно кивнула. Да, стоит хоть кому-то заметить на ее запястьях спираль, и ее тут же свяжут и запрут в подвале до приезда легионеров. А те… тоже не пожалеют. И всю свою жизнь Вейн горячо это поддерживала, слишком велик был страх людей перед Темными.

Она почувствовала, как душу наполняет отчаяние. Все же Вейн не верила до конца, что все, что случилось с ней — необратимо. Постоянно казалось, что это лишь временные трудности, беда, которая как-то разрешится, пройдет, надо только перетерпеть и переждать. Но теперь девушка с ужасающей ясностью осознавала, что никакой дороги назад нет. Она больше никогда не вернется в мир людей, не увидит родных, не прогуляется по родительскому саду, не посмеется с Люси…

— О, Свет…

Она опустилась прямо на землю и уткнулась лицом в колени. Желание разрыдаться стало нестерпимым, и Вейн задышала, как собака после бега, чтобы сдержать рвущиеся из глаз слезы.

— Что, дошло наконец? — хмуро спросил Дир. — Ну, пореви, легче будет.

— Не будет мне легче, — глухо отозвалась Вейн и резко встала. — Пойдем. Со мной все в порядке.

На второй день лес закончился, и они вышли на дорогу.

— Если повезет, встретим обоз с людьми. Тогда будешь в городе уже к вечеру.

Но, похоже, Тьма не слишком берегла свою избранницу. Стоило им только повернуть, как навстречу вылетел всадник.

— Молчи и засунь это в рот. Быстро!

Дир протянул ей круглый камушек, и Вейн послушно сжала его губами. Во рту разлился мерзкий вкус чего-то протухшего.

Вейн настороженно осмотрела приближающегося мужчину. На нем развевался черный плащ, под которым виднелись кожаные штаны и темно-коричневая рубаха. На плаще завивался спиралью вышитый знак Тьмы. Девушка заглянула в его глаза, когда он подъехал ближе и увидела радужку, обведенную красным.

— Тьма вам в помощь, харис, — спокойно поприветствовал их Дир.

— И тебе, эр, — ответил всадник. — Куда направляетесь?

— В Барт.

— Свободные?

— Нет. Проживаем у Северного Оста.

— Покажи метку.

Дир отодвинул рукав, обнажая запястье. Возле синей спирали темнел ожог клейма.

— А она?

Перерожденный посмотрел на девушку, и та вздрогнула от его жадного взгляда.

— Больна она, харис, — грустно ответил Дир. — Мы потому и идем в Барт, что не лечат у нас тоскучую немощь. Уже трех эров потеряли. Харис повелел хоть эри спасти, сами понимаете — девчонки у нас редкость. А я уже немощью болел, так что не заражусь.

Темный принюхался и торопливо отъехал подальше.

— Ладно, идите на запад Барта, к Косой Морде, у него лучшие средства от немощи.