Lutea - Трилистник. Приют [СИ]

— Отец… — Итачи спешно погасил искры и поднялся с ковра. — Я…

Но Сэм только махнул рукой, в шоке не способный говорить. После он ушёл, закрыв Итачи, и только теперь, перед ужином, мать вновь отперла его дверь.

Сегодняшняя ситуация насторожила Учиху. В его новой семье не было ничего примечательного: отец инженер, мать повар, — и о практиках шиноби они не имели понятия, как и никто, впрочем, вокруг. И всё же его упражнения с чакрой вызвали у отца шок вовсе не удивления — узнавания. Что бы это могло значить? Неужели в этом мире, столь отличном от родного, который Итачи покинул, выполнив своё предназначение до конца, всё-таки есть люди, как и он, пользующиеся чакрой? За годы Итачи потерял на это надежду, хотя умом понимал, что таковые должны, просто обязаны быть, если он сам всё ещё после перерождения имеет доступ к чакровому очагу. При этом, как могут быть связаны его на первый взгляд простые родители с этим феноменом?..

В итоге, решив не изменять спокойствию и действовать по ситуации, ориентируясь на поведение родителей, Итачи покинул комнату. Он неслышно спустился по лестнице на первый этаж и прислушался. Из кухни доносились ожесточённые голоса спорящих полушёпотом родителей:

— …опасно, понимаешь?! А если они узнают, Лорен? Эти люди не оставят нас!..

— Перестань, Сэм! Они вышвырнули твоего отца, им нет дела до нашей семьи!..

— Но если они решат, что Майк такой же, как они, они попробуют от нас избавиться! Отец говорил, они не любят соперников…

— Господи, да в чём же мы им соперники?!

— В делёжке наследства, что главное!..

В прихожей громко и очень не вовремя затявкал Флаффи, карликовый шпиц матери, и бросился к мальчику, стуча коготками по полу. Итачи с досадой оттолкнул от себя собаку ногой и вошёл на кухню.

— Садись, — мать, раскрасневшаяся, с припухшими глазами, поставила блюдо на стол резче, чем обычно. Эта женщина чем-то напоминала Итачи его родную мать, Учиху Микото: длинными чёрными волосами, бархатными глазами и нежным голосом. — Ты помыл руки?

— Да, мама, — ответил Итачи и украдкой взглянул на отца. Тот склонился над раковиной и тяжело дышал, ссутулив плечи. — Вы хотите поговорить?

— О чём, дорогой? — спросила мать, но в её красивых глазах Итачи заметил страх.

— О том, что отец видел сегодня днём, — Итачи вновь посмотрел на Сэма, но тот так и не повернулся.

— Забудь об этом, сынок, — Лорен погладила его по голове и положила в его тарелку запечённую рыбу с картошкой. Некоторые свои привычки Итачи не изменил и в этом мире по-прежнему не ел мясо.

— Это не та вещь, которую стоит забыть, — заметил он, беря в руку вилку, но дожидаясь, пока остальные сядут за стол.

— Хорошо, тогда поговорим после ужина, — сказала мать и нервно улыбнулась. — Кушай, солнце, я поела на работе.

— Отец? — вопросительно окликнул Итачи.

— Через минуту присоединюсь, — взяв себя в руки, Сэм обернулся и тоже выдавил из себя улыбку. — Пойду выпущу на улицу Флаффи, а то от его лая звенит в ушах. Ты начинай, я быстро.

— Хорошо, — проводив его взглядом с кухни, Итачи задумчиво отправил в рот первый кусок. Его родители точно знают нечто о других людях. Итачи должен непременно вытащить из них информацию.

Вскоре вернулся отец и принялся за жаркое. Мать поклевала салат, после чего занялась посудой. В молчании поужинав, семья перешла в гостиную.

— Итак, — начал Итачи, видя, как родители заводить щекотливую тему не торопятся, — позвольте мне объяснить. В книгах, которые я нашёл в домашней библиотеке, были описания…

— Тебе правда не нужно ничего объяснять, сынок, — проговорила мать, глаза которой опять были на мокром месте. — Мы понимаем. В семье твоего папы…

— Не в моей семье, — с ожесточением перебил её Сэм и посмотрел на Итачи так, как не смотрел никогда — с болью и почти отвращением. — Прости, Майки, но иначе было никак.

Итачи нахмурился — и вдруг его шатнуло, удержаться на ногах удалось с трудом.

— Что?.. — прошептал он, проваливаясь в пучину сна.

Сквозь свинцовый занавес дрёмы он слышал голоса.

— …подумайте ещё раз… ваш сын…

— Мы приняли решение, — голос Сэма он узнал и попробовал протянуть руку, но мышцы не слушались. — Вот все бумаги. Передаём его вам.

— Что ж, если вас не переубедить… — его собеседница вздохнула. — Мы примем его, конечно же. Как зовут мальчика?

— Майкл. Фамилию можете записать любую.

— Что писать, миссис Пламм? — скучающе уточнила другая женщина.

— Если любую… Пусть тогда будет «Холмс», — ответила ей первая. — Я всех таких ребят называю в честь литературных героев, вы знаете?

— Холмс… — проговорил Сэм надтреснуто. — Ему очень подходит, мэм… Прошу вас, позаботьтесь о нём.

— Не волнуйтесь. В приюте святой Анны всегда заботятся о несчастных детях.

Следующий день вновь выдался солнечным, и Хината вышла на улицу вместе с остальными детьми. Она никогда не играла с ними, но любила посидеть в теньке или даже прополоть клумбы — это занятие она нашла неожиданно успокаивающим. Работать руками было непривычно, тем более в саду, но Хината не сворачивала с пути овладения новым инвентарём, который ей выдавал сторож мистер Мэтьюз под чутким присмотром воспитательниц. Сегодня дежурили миссис Гибсон и миссис О’Брайан, куда более ленивые, чем миссис Стоун, предпочитавшие посидеть на лавочке хождению за детьми. По сути, как раз сегодня Хината могла бы и на дерево забраться и там в спокойствии помедитировать, никто бы её не сгонял — но она уже взялась за тяпку, придётся работать.

Возясь с сорняками на клумбе с ирисами, Хината между делом наблюдала за окружающими её детьми. Профессиональная привычка плюс нежелание быть застигнутой врасплох вынуждали Хинату всегда, что называется, одним глазом смотреть на работу, а другим следить за местностью. Элли и Мэгги были заняты тем, что заплетали друг другу косички, устроившись прямо на траве — будь на дежурстве миссис Стоун, не разрешила бы. Главный приютский задира Конни Симпсон о чём-то разговаривал с другими мальчишками, сбившимися вокруг него в кучу. Конни и его друзья умудрялись доставлять неудобства половине приюта — этот мальчик, один из старших воспитанников на сегодняшний день, упивался своим превосходством. Более того, пока взрослые не видели, он не гнушался распускать руки: охотно раздавал щелбаны и тумаки, что крайне не нравилось Хинате. Её он ни разу и пальцем не тронул — потому, что банально не мог поймать, — однако другим ребятам от него доставалось.

Хината как раз задумалась над тем, сможет ли сорвать явно планируемую очередную выходку Конни, когда другой мальчик привлёк её внимание. Его вывела во двор миссис Пламм и, тихо сказав что-то, оставила и ушла, предварительно подав знак воспитательницам не спускать с него глаз. Всё понятно, новенький. Хината утёрла лоб рукавом и присмотрелась к парнишке, с самым недовольным видом засунувшим кулаки глубоко в карманы брюк. Явно её ровесник, он выглядел недокормленным, но в то же время не тощим, а жилистым — кажется, кто-то упражняется потихоньку. Его голубые глаза и светлые волосы заставили Хинату вздохнуть и подумать о Наруто-куне. Интересно, что-то с ним сейчас? Альянс победил в войне? Коноха процветает? Начал ли Наруто-кун встречаться с кем-то?..