Lutea - Орёл, несущий копьё [СИ]

Проскочив по краю поляны — подальше от Адлера и его противника, — Петар преградил дорогу Каркарову и с мрачной решимостью кинул в него обезоруживающее. Каркаров отразил чары и ответил Авадой, но Петар уклонился и выпустил несколько оглушающих подряд. Переждав атаку за щитом, Каркаров ударил чем-то — его заклятие и новое заклятие Петара столкнулись в воздухе, и полыхнула слепящая вспышка света. Прикрыв глаза ладонью, Петар наудачу бросил Инкарцеро, но тут же в ответ получил режущее, оставившее глубокий след у него на плече. Приглушённо зарычав, Петар отбежал в сторону, взял палочку в левую руку, приготовился — но тут увидел потрёпанного Деяна, стоявшего над упавшим на землю Каркаровым, направляя на того палочку. Оглушив бывшего директора и связав его, Деян поднял взгляд на Петара и вопросительно дёрнул подбородком.

— Норма, — проговорил Петар, зажимая рукой рану на плече. — Ты?

— Порядок, — коротко ответил Деян, и юноши синхронно повернулись в сторону последнего противостояния.

Противники творили что-то невообразимое. Между ними носились волны огня, власть над которыми перехватывал то один, то другой, мелькали вспышки заклятий, зелёные лучи Авад мешались с Тёмными чарами. Адлер атаковал порывисто и изобретательно, подгадывая лучшие моменты, но на стороне Лаубе был опыт дуэлянта и преподавателя боевой магии, учившего и Гриндевальда. Однако Фортуна в этот день явно благоволила Адлеру. Очередное его заклинание, пущенное под прикрытием огненного шторма, вкупе с ним пробило щит Лаубе, и Грин, придав пламени форму кнута, хлестнул им по правой руке Лаубе, отрубив кисть, и тут же затянул огненную удавку на шее лишённого палочки учителя. Тот задёргался, заметался, издавая страшные хрипы, и вскоре уже был мёртв.

На поле боя повисла звенящая тишина — ни голоса зверя, ни хруста снега, только треск огня на догорающей хижине. Юноши замерли, молча глядя друг на друга. Напряжённость медленно уходила из них — и вот, прикрыв на мгновение глаза, Адлер глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, и подошёл к напарникам. Волосы и одежда его были хорошо опалены, и на коже кое-где виднелись ожоги, руки — Петар видел — чуть подрагивали, но всё же Грин старался держаться так, словно бы только что перенёс не тяжёлый смертельный бой, а рядовое сражение в Дуэльном зале Дурмстранга.

— Хорошая работа, — негромко, чтобы голос звучал ровнее, произнёс он.

— Хороший бой, — Петар указал взглядом на тело Лаубе.

Адлер воспринял это, как должное.

— Нужно избавиться от тел, — практично заметил Деян. — Лишние следы нам ни к чему.

Адлер кивнул.

— Сожжём их.

Юноши вновь подняли палочки и занялись делом — не самым приятным, но нужным. Глядя, как горит плоть его недавних противников, Петар сожалел лишь о том, что нет заклинания, которое бы вернуло этому лесу вид, каким он был до того, как маги стали выяснять здесь свои дела.

К их возвращению в лагерь уже начало смеркаться — зимние дни коротки. Небрежным взмахом палочки разведя костёр, Адлер скрылся в палатке, и Деян последовал за ним, левитируя носилки, на которых лежал связанный, по-прежнему не очнувшийся Каркаров. Войдя последним, Петар только взял свой стоявший возле кровати рюкзак и вновь вернулся на улицу — не было желания наблюдать, как бывшего директора будут упаковывать в магический сундук.

Усевшись на стул перед огнём, Петар порылся в рюкзаке, вытащил небольшой флакон с бадьяном и обработал рану на плече. Когда же порез затянулся, он вернул ёмкость обратно и, достав карандаш и записную книжку с семиконечной звездой и символом Юпитера на обложке, открыл её на странице, помеченной сверху знаком Венеры; одним из неоспоримых плюсов этих зачарованных Максом игрушек была возможность обмениваться сообщениями приватно, без ведома остальных.

«Мы закончили, завтра вернёмся в школу».

Слова исчезли, а минуту спустя возникли другие, выведенные рукой Влада:

«Полагаю, всё прошло успешно?»

«Да. Каркаров у нас».

«Кто-нибудь пострадал?»

«Из нас — не особо, если ты об этом. Хотя нам во многом просто повезло».

«А что противники? Каркаров же был не один?»

«Нет, не один — с ним было ещё шестеро, в том числе Лаубе, Савин и Демьянов из „Барсучьей норы“. Все мертвы».

На сей раз ответ не появлялся долго. Из палатки вышел Адлер с куском хлеба в руке и тоже устроился у огня. Вновь достав бадьян, Петар протянул ему флакон — Грин благодарно кивнул и стал обрабатывать свои ожоги. Понаблюдав немного за ним, Петар написал:

«А что нового у вас?»

Теперь уже Влад ответил довольно быстро:

«В пятницу на занятиях не было ничего особенно интересного, а вечером на дуэлях сражался Яков».

«Ходил смотреть?» — Петар удивился: Влад редко посещал Дуэльный зал, только если его туда загоняла необходимость.

«Нет, был занят: Макс ПОПРОСИЛ разобраться с зельем, которое нужно ему для каких-то своих исследований. Что-то связанное с переносом свойств одного артефакта на другой, насколько я понял».

«ПОПРОСИЛ?»

«Был почти даже вежлив».

Петар нахмурился, неодобрительно заворчал себе под нос, однако ответить не успел — на листе появилась новая запись:

«Ты сегодня впервые убил?»

Увидев вопрос, Петар застыл с занесённым над листом карандашом. Он колебался, не уверенный, стоит ли говорить.

«Нет», — всё же решившись, коротко написал он и, не дожидаясь ответа, резко захлопнул блокнот и сунул его в рюкзак.

Ища, чем бы отвлечься, Петар покосился на Адлера; тот медленно жевал хлеб, задумчиво глядя на синий огонь, — непривычно тихий, словно растерянный. Мелькнула догадка.

— Ты сегодня впервые убил? — непроизвольно повторил Петар вопрос Влада.

— Что? — Адлер чуть вздрогнул, словно очнулся, и поднял взгляд на него. — Извини, не слышал вопрос — думал, как бы нам поскорее связаться с Малфоем и договориться о встрече с Тёмным Лордом.

— Да ладно, не важно, — отмахнулся Петар. — Что-нибудь надумал?

Адлер неопределённо пожал плечами; даже если у него был уже план, делиться он им как всегда не спешил.

Эта лекция по защитной магии была откровенно скучна: Бергман рассказывал о видах заглушающих чар, о которых Максу и так было известно много и которые им нередко применялись. Так что, не тратя попусту время, Винтерхальтер размышлял над своим экспериментом.

Некоторое время назад к нему попала старая серебряная серьга с крупным хризолитом (к сожалению, одна, без пары), которая предположительно несла на себе некое проклятие — многие её владелицы кончали очень нехорошо. После ряда тестов Максу удалось подтвердить присутствие чар на серьге, и оказались они крайне интересными: при долгом ношении украшения хозяйке начинали мерещиться голоса, образы, которых не было, путались мысли. Причём действовало проклятие так ненавязчиво-мягко, что жертва даже не понимала, что проклята, воспринимала всё происходящее, как игры собственного разума, — итогом стали помешательства и вызванные ими три кровавых убийства родных и восемь самоубийств.