Lutea - Орёл, несущий копьё [СИ]

Проклятие было добротное и потенциально полезное. Однако при более детальном изучении выяснилось, что формулу его выявить не представляется возможным — текстовая форма была утрачена пару веков назад, а на то, чтобы полностью восстановить её по предмету, понадобилось бы много месяцев. Тогда Макс обратился к книгам по артефакторике, написанным преимущественно мастерами Германии и Скандинавии, и в одной из них обнаружил ритуал, способный продублировать свойства одного предмета на другой; он был труден в исполнении и опасен в случае осечки, но Макс решил рискнуть. Он достал все необходимые компоненты, привлёк Влада, чтобы тот сварил зелье, которое, исходя из описания процесса, должно было стать собственно переносчиком свойств (хотя и не ноль в зельеварении, Макс даже не стал пытаться изготовить его сам — рецепт был слишком сложен, даже Влад провозился с ним целые выходные), и теперь был почти готов к проведению ритуала. Не хватало лишь нового сосуда для чар и подопытного, на ком можно было бы результат опробовать.

И вот, сидя на уроке, невидяще глядя в окно, Макс обдумывал, не протестировать ли новый артефакт на Эберте Олларде или ком-нибудь из его прихлебателей, когда его несильно толкнули локтём. Чуть вздрогнув, Макс повернулся к сидевшему рядом Адлеру; с самого начала занятия он увлечённо писал — причём Макс сомневался, что лекцию, — но теперь украдкой придвинул к нему лист пергамента (своими записными книжками они предпочитали на уроках не пользоваться — учителя, заметив, могли отобрать). На листе стоял вопрос:

«Как думаешь, можно создать артефакт, который нёс бы на себе чары, сходные с Империусом?»

Вскинув бровь, Макс тихо хмыкнул.

«И зачем же, если есть сам Империус?»

Прочитав его ответ, Адлер застрочил очень быстро:

«Но как же! Представь: есть маг, которого охраняют, скажем, или который сам настолько хорош, что к нему не подобраться и не наложить Империус; к примеру, возьмём даже нашего директора — он точно не совершит оплошности и не подставится, а подчинить его, допустим, очень надо. Тогда решением могла бы стать небольшая вещица, подаренная ему благодарными студентами…»

Макс выдернул пергамент из-под его руки.

«Начнём с того, что Лихачевич скорее поверит в добрых троллей, чем в искренний подарок от студентов. Особенно если это будешь ты или я — тогда он посылку в руки не возьмёт, пока не проверит на…»

— Герр Винтерхальтер, герр Гриндевальд! — раздался недовольный оклик Бергмана. — Чем вы заняты?

— Пишем, герр Бергман, — ответил Адлер с таким выражением, словно искренне не понимал, почему у учителя к нему претензии.

— У вас что, молодые люди, один конспект на двоих? — Ларсен и Виртанен тихо и зло засмеялись вместе с другими Викингами; Макс внешне никак на это не отреагировал, но кто смеялся запомнил. — Покажите, что вы писали! — потребовал Бергман и прошёл от доски в середину класса, где стояла их парта. Макс незаметно махнул палочкой, очищая лист с перепиской, а Адлер протянул учителю свою тетрадь.

На долгую минуту в аудитории повисла тишина; многие затаили дыхание, Викинги, судя по лицам, ждали, когда Бергман накричит на Гриндевальда, — но учитель молчал, а его взгляд быстро скользил по строчкам.

— Вы… вы сами это написали? — наконец, спросил Бергман.

— Да, — кивнул Адлер, удерживая выражение невинности на лице. — Сейчас мне пришла свежая идея по теме моей статьи, и я решил её записать, пока не ускользнула.

— Это… это сильно, герр Гриндевальд, — растерянно проговорил Бергман, возвращая записи Адлеру. — Но всё же, на занятии… Я сообщу об этом вашему декану.

— О, можете не утруждать себя. Герр Фихтнер знает — он обещал помочь мне с публикацией.

По классу пронеслись тихие смешки, однако Бергман их, похоже, не услышал; напрочь забыв про Макса, он вернулся за свой стол и, порой сбиваясь, продолжил рассказ.

Макс наклонился к Адлеру.

— Ты пишешь статью по трансфигурации?

— Ну не план же по захвату мира.

Когда, наконец, прозвенел звонок, студенты выпускного класса немецкого отделения с облегчением вздохнули и вышли из кабинета в коридор, вливаясь в общий поток школьников, направлявшихся в общежития. Отойдя в сторону от классной двери, Адлер задержался, и Макс вынужден был тоже остановиться. Влад и Аларикус вышли одними из последних и присоединились к ним.

— Знаешь, Адлер, твоё умение выкручиваться поражает, однако однажды оно тебя непременно подведёт, — серьёзно и чуть сердито произнёс Влад.

— Я верю в свою удачу, — беспечно отмахнулся от него Гриндевальд и приветливо кивнул проходившему мимо Илье.

Влад нахмурился и понизил голос.

— То, что вам повезло в Румынии, ещё не значит…

— Хватит уже, — перебил его Макс. — Оставь, наконец, в покое Румынию, всё равно в этом деле мало что смыслишь.

— Зато ты смыслишь во всём, — тихо огрызнулся Влад и отвернулся, скрестив на груди руки. Макс мысленно одёрнул себя; пока эксперимент не завершен, не стоит серьёзно ссориться со Штайнером, ведь может потребоваться ещё одна порция зелья.

— Вечно вы как кошка с собакой, — наигранно вздохнул Адлер и обратился к Аларикусу: — Вот что сделать, чтобы усмирить их?

Но Аларикус не ответил, даже головы не повернул, безразлично глядя на падающий на улице снег. Хотя физически и присутствуя рядом, мыслями он как всегда был где-то в своём мире и за беседой совершенно не следил.

Адлер на миг возвёл к потолку глаза и иронично усмехнулся, а затем неспешно зашагал в сторону общежития.

По вторникам болгарское отделение заканчивало учёбу раньше немецкого, и к их возвращению Петар, Яков и Деян уже прочно обосновались в студии на втором этаже, разложив на обеденном столе книги; хотя до выпускных экзаменов был ещё почти целый семестр, нагрузка возросла в разы. Вспомнив о собственных домашних заданиях, требующих внимания, Макс раздражённо отметил про себя, что если не разобраться с ними на неделе, на выходных поставить эксперимент не получится. Так что пришлось вместо выискивания новых интересных ритуалов и чар погрузиться в учебники по трансфигурации и нумерологии.

С семи до восьми, когда было время ужина, юноши сделали перерыв. Заказав у домовиков еду, они, забыв на время об учёбе, погрузились в обсуждение предстоящего в конце февраля матча по квиддичу.

— Перестань, у них нет ни малейшего шанса, — качал головой Петар. — После того, как ушёл Крам, «Драконы» окончательно сдали. Удивительно, как они не вылетели в первом же туре. Хотя, им по-любому недолго в турнире быть осталось — уверен, «Викинги» их выбьют, но даже если и нет, если свершится чудо и они пройдут в финал, «Драконам» не тягаться с русскими, ни с «Волколаком», ни тем более с «Лихом».