Lutea - Орёл, несущий копьё [СИ]

— Неужели в тебе нет хоть капли патриотизма! — возмутился Яков, в порыве ударив кулаком по столу. — «Драконы» — последняя команда нашего отделения, оставшаяся в школьном чемпионате!

— В этом плане они молодцы, — хмыкнул Петар. — Ну а так — обычная середнячковая команда. Кубок в этом году будет русским, я тебе говорю.

Яков зло на него зыркнул и повернулся к остальным в поисках поддержки.

— Я буду болеть за «Драконов» из принципа, — сказал Деян. — Ты прав, надо поддержать своё отделение.

— Вот именно! — Яков бросил победный взгляд на Петара.

— Тогда, по идее, нам с Максом, Владом и Аларикусом надо поддерживать «Викингов», — заметил как бы невзначай Адлер. — Но, признаться, я скорее выведу Семёрку на поле, чем опущусь до такого.

Яков и Петар захохотали, и даже Макс усмехнулся, представив себе эту картину.

— Надо бы отнести нашему гостю поесть, — продолжил Адлер, меняя тему.

— Гостю, тоже скажешь, — хмыкнул Яков. — Пленник есть пленник, Грин, зачем перевирать факт красивыми словами?

Адлер на это лишь пожал плечами — ему явно не хотелось сейчас спорить. Влад поднялся из-за стола и, наложив на чистую тарелку еды, молча вышел, и все вернулись к ужину — на Каркарова, заточённого в магический сундук, стоящий в нижнем зале, всем в общем-то было плевать.

Весь оставшийся вечер в общежитии было очень тихо. Довольно быстро Яков и Деян отбросили учебники и спустились на первый этаж, чтобы в просторном, укреплённом всевозможными чарами зале заняться отработкой пройденных за последние недели новых боевых заклинаний. Петар присоединился к Максу в сражении с числами, Влад ворошил справочники, ища какие-то ингредиенты для своего эссе по зельям, а Адлер вдумчиво структурировал наброски, сделанные на уроке, — судя по толстому фолианту «Высшая трансфигурация», лежавшему рядом, он в самом деле писал статью. Аларикус, как обычно, едва доев, скрылся в своей комнате и не подавал признаков присутствия.

Когда время уже близилось к десяти, в оконное стекло постучали. Оторвавшись от своих дел, юноши повернулись на звук, и Адлер, быстро поднявшись, поспешил открыть окно и впустить внутрь своего орла. Снявшись с выступающей жерди, приделанной к стене со стороны улицы, птица, описав полукруг по комнате, изящно приземлилась на спинку кресла и встряхнула крыльями, освобождаясь от снега. Подойдя к орлу, Адлер отвязал от его лапы письмо и, распечатав конверт, стал читать. Прочие члены Семёрки невольно замерли в ожидании.

— Итак?.. — произнёс Макс, когда ждать надоело.

Адлер молча передал ему письмо. Петар придвинулся ближе, и даже Влад подошёл, чтобы посмотреть.

Уважаемый мистер Гриндевальд,

Ваша расторопность в выполнении обязательства, которое вы на себя взяли, была отмечена и воспринята благосклонно. Встреча, о которой вы просили, состоится в скорейшем времени; в эту среду, тридцать первого января, я лично прибуду на Буян для того, чтобы сопроводить вас. Предлагаю вам встретиться в девять вечера в «Буревестнике».

Искренне ваш,

Лорд Люциус Малфой

— Ты отправишься со мной, Макс, — заметив, что товарищи дочитали, сообщил Адлер.

— Хорошо, — ответил он; они с Адлером уже обсуждали такую возможность.

На следующий день занятия пролетели почти незаметно, словно нарочно ускорившись, приближая вечер и то, что было на него запланировано. Не желая того признавать, Макс в определённой мере нервничал — всё же речь шла о встрече с лордом Волан-де-Мортом, а не скупщиком с чёрного рынка. Адлер был возбуждён и, казалось, с интересом ждал встречи — и всё же пару раз Макс замечал, как Гриндевальд теребит перо или обрывает уголки пергамента.

После уроков, не в силах сосредоточиться на выполнении домашних, не собираясь даже пытаться заставить себя, Макс принял предложение Якова провести тренировочную дуэль. Бой и в самом деле помог успокоиться, сконцентрироваться, взять себя в руки; когда же они закончили и перевели дыхание, Яков серьёзно спросил:

— Так что решил твой отец?

Макс помедлил, убрал палочку в держатель на поясе, после чего сказал:

— Идеи Лорда ему импонируют. Впрочем, он как всегда осторожен и в Британии действовать не станет — но вот если война Тёмного Лорда перекинется на континент, он не останется в стороне. А что на Балканах? Знаю только, что в Сербии проблем не будет: отец Деяна — главный сторонник моего.

— Хорватское Министерство скоро будет за моим дядей — он и отец договорились с большей частью высших чиновников. В других странах хуже: Венгрия и Румыния сильно пострадали ещё во время террора Геллерта Гриндевальда и до сих пор не горят желанием поддерживать какие бы то ни было выступления. В Болгарии, Албании и Македонии сторонников и противников идей чистокровности примерно поровну, а греческий министр слишком занят решением проблем казны с гоблинами Гринготтса, чтобы волноваться по поводу внешней политики.

— Мне кажется, противостоянию стоит только начаться — и борцы подтянутся, — тихо спустившись, Адлер явно уже какое-то время слушал их разговор.

— Пожалуй, — согласился с ним Макс. — И всё же лучше, если перевес изначально будет на нашей стороне.

Услышав это, Адлер почему-то прищурился; Макс вопросительно вскинул бровь, но Грин покачал головой, махнул палочкой в сторону стоявшего чуть дальше сундука и, уменьшив его до размера шкатулки, призвал себе в руки.

— Уже уходите? — спросил Яков и посмотрел на наручные часы. — Ещё только восемь.

— На такие встречи лучше приходить заранее, — упрямо заявил Адлер и направился к высокому, в человеческий рост камину, дававшему вместе с парой факелов на стенах освещение этой части зала.

Макс и Яков неспешно двинулись следом. Взяв со столика возле камина горшок с летучим порохом, Адлер бросил горсть в огонь и вошёл в зелёное пламя. Развернувшись, он подмигнул Якову и произнёс:

— «Буревестник».

Вспышка — и Адлер исчез. Теперь был черёд Макса.

— Удачи, — сказал Яков, серьёзно глядя на него. — Она вам понадобится.

— Думаю, всё пройдёт хорошо, — ровно ответил Макс и, кивнув товарищу, переместился в гостиницу на Буяне.

Адлер ждал его в каминной комнате, и когда Макс очистил заклятием одежду от приставшей местами сажи, они вышли в холл. Заметив юношей, один из слуг незамедлительно подошёл.

— Герр Винтерхальтер, герр Гриндевальд, — мужчина поклонился; их здесь хорошо знали. — Что вам угодно?

— Пирог с вишней и глинтвейн, — ответил Адлер.

— Сейчас всё будет.

Пройдя в обеденный зал, юноши заняли свой обычный стол у окна. Как и всегда по вечерам, посетителей было много, и в ресторане стоял размеренный гул голосов — идеальная обстановка для разговора. А он должен был состояться, судя по тому, как заблаговременно они прибыли.