Lutea - Два мира. Том 1 [СИ]

— Что произошло?

— Хреновы кентавры меня чуть не убили. А чтобы рассказывать вторую половину, я ещё слишком трезвая.

— Звучит как тост, — усмехнулся Мадара.

— Звучит как правда, — откликнулась Анко и потянулась было за добавкой, но Учиха вновь её остановил.

— Приведи себя в порядок.

— На кой? — буркнула Анко, хотевшая сейчас единственно выпить. — Ваше чувство прекрасного оскорбляет вид крови?

— Ты забываешься, — в голосе Мадары послышались недобрые нотки. — Делай, как сказано, и не спорь.

Недовольно зыркнув на него, за что тут же получила в ответ жёсткий взгляд, Анко всё-таки, от греха подальше, подчинилась, нехотя поднялась и скрылась в спальне. Минут десять спустя она вернулась, уже без крови старого кентавра на лице и руках, в длинной рубашке, почти полностью закрывавшей джинсовые шорты, и высоких полосатых чулках. Анко нравилась эта одежда, ставшая достойной заменой её старой мини-юбке, и она привыкла ходить по своим апартаментам исключительно в таком виде; присутствие Мадары её никоим образом не смущало — впрочем, многие обитатели Конохи полагали, что в природе в принципе нет таких вещей и явлений, которые были бы в состоянии смутить Митараши.

После того, как Анко вновь устроилась рядом с Учихой, минут пять шиноби просто пили, закусывая сушеными кальмарами, сашими и маринованной морковкой, которые раздобыли по просьбе куноичи добрые кухонные домовики. К тому времени, как первая токкури подошла к концу, Анко уже полностью успокоилась.

— Надеюсь, ты ещё не забыла о своём обещании, — глядя на неё поверх отёко, негромко произнёс Мадара.

— Всё я помню, — сказала Анко. — Когда вы хотите?..

— Сейчас.

В дверь постучали. Бросив быстрый взгляд на Учиху (он усмехнулся, словно в предвкушении чего-то, и утвердительно кивнул), Анко поднялась на ноги и пошла открывать.

— Прошу прощения за беспокойство, — бесстрастно проговорил Второй Хокаге, не переступая порог. — Мне нужен Мадара. Я почувствовал его чакру в этой комнате и… — его красные глаза, без интереса скользившие по помещению, наткнулись на накрытую «поляну». — Чем вы тут заняты?

— Пьём, — преспокойно констатировала Анко. — Какой там у нас сейчас тост, Мадара-сан?

— За тех, кто умер молодыми, — отозвался он. — Иди сюда, Сенджу, этот тост за нас.

— Нет, спасибо, — прохладно сказал Тобирама, скрещивая на груди руки. — Мадара, мне нужно с тобой поговорить.

— Не хочешь со мной пить — свободен.

— Учиха, это слишком серьёзно, чтобы…

— А я что, по-твоему, шучу? — Мадара упрямо вздёрнул подбородок.

Тобирама крепко стиснул зубы; на какой-то момент Анко показалось, что он сейчас схватит старого врага за лохматые патлы и силой потащит в Тайную комнату разбираться с причиной переполоха. Но тут Второй, к немалому удивлению девушки, подошёл к столу и опустился на татами. Довольно ухмыльнувшись, но моментально согнав с лица это выражение, Анко заперла дверь, прихватила из буфета ещё рюмку и, присев рядом с мужчинами, наполнила их отёко и взяла ещё полную свою.

— За наших мёртвых друзей, — провозгласил Мадара с такой непередаваемо проникновенной интонацией, что Анко, будь она более пьяной, точно прослезилась бы.

— За тех, кто пал в бою, — негромко произнёс Тобирама.

Шиноби выпили, после чего Второй тут же отставил отёко.

— А теперь серьёзно: Мадара, куда ты дел?..

— В чём вы с Хаширамой похожи, так это в умении приставать со всякой ерундой в самый неподходящий момент, — перебил его Учиха, подцепляя палочками полоску вяленой рыбы. — Только что наша милая девочка чуть жизнью не пожертвовала, добывая информацию для команды…

— Эй, никакая я не милая девочка! — запротестовала Анко, вновь наполняя рюмки.

— Девочка, — с усмешкой протянул Мадара, чтобы её позлить, и потрепал куноичи по волосам. — Маленькая и миленькая.

— Что с тобой произошло? — с умеренной вежливостью поинтересовался Тобирама.

— Кентавры чуть ёжика из меня не сделали, — откликнулась Анко. — Еле ноги унесла, сто лет так не бегала.

— За то, чтобы ноги тебя и впредь не подводили, — подхватил Мадара.

У бывшего Хокаге дёрнулась бровь, но он всё-таки выпил с ними. Облизнувшись, точно сытый кот, Мадара перевёл взгляд с Анко на Тобираму.

— Слушай, а мы с тобой ведь только в тот раз, когда мирный договор между кланами подписывали, вместе и пили, да?

— Полагаю, что так, — сквозь зубы процедил тот.

— И это с учётом того, что в Конохе Хаширама затягивал меня к ним на ужин с регулярностью хотя бы два раза в месяц, — сообщил Мадара Анко. — Представляешь, насколько я ему не нравлюсь?

— Да ладно вам, это же не показатель…

— А вот с Изуной он бы сто процентов выпил, — Мадара втянул воздух ртом и смешно сдул с глаз чёлку. — За Изуну, моего обаятельного братишку.

— За Изуну! — поддержала его Анко, мимолётно покосившись на Второго.

Хмурый и раздражённый, Тобирама всё-таки поднял свою отёко.

— За Изуну, — сказал он, — моего лучшего противника.

— Ах, Анко, ты не представляешь себе, на что это было похоже, — проговорил Мадара, запрокидывая голову, — когда мы сражались вчетвером: мы с Изуной против Хаширамы и Тобирамы. Земля дрожала, уничтожались горы — а мы даже не замечали этого.

— Я рад, что нынешнее поколение шиноби Конохи не видело таких битв, — сказал Второй. — Всё-таки это было действительно ужасно.

— И не говори, — вздохнул Мадара. — Как же я ненавидел наше время и как хотел очнуться однажды в другом, более мирном, более светлом…

— И погрузить его гендзюцу. Мерзкий, низкий, отвратительный план.

— А-а, вижу, подготовился, — Мадара прищурился. — Всё ждал, когда Хаширамы не будет поблизости, чтобы высказать мне это в лицо?

— Мой брат прекрасно знает, какого я о тебе мнения.

— Но всё равно запретил тебе со мной ругаться.

— Это к делу не относится, — процедил Тобирама.

— А вот и относится, — Мадара подался вперёд. — Ты ненавидишь меня вовсе не из-за паскудного характера и даже не из-за того, что я, как тебе кажется, позволил Изуне умереть и забрал его глаза. Ты ненавидишь меня потому, что всегда боялся, что для Хаширамы я стану дороже тебя.

— Как ты смеешь говорить подобное?! — разъярился Тобирама.

— А что, я неправ? У тебя кроме брата никогда никого не было, а вот у Хаши — и Мито, и я. Завидовал? Боялся остаться совсем один?

Стремительно перепрыгнув через разделявший их стол, Второй секунду спустя уже прижимал старого врага спиной к полу, сомкнув пальцы на его горле. Мадара извивался под ним, стараясь вырваться, но хватка у Тобирамы была крепкая. Внезапно в руке у Учихи блеснул кунай — и Мадара всадил его противнику в бок по самую рукоять.

— Я воскрешён Эдо Тенсей, забыл? — прорычал Тобирама, склоняясь ниже. — Меня не убить. В отличие от тебя.