Барб Хенди - Голос в ночи [ЛП]

Малец задержался, наблюдая за прибывающим судном, пока не убедился, что оно бросило якорь и баркасы направились на обмен грузом. Затем он резко повернулся, просунул нос сквозь полог палатки и схватил говорящую шкуру зубами. Чейн полностью завладел его вниманием еще до того, как уронил шкуру, вскрыл ее когтями и начал выуживать новости.

Чейн вынырнул из палатки, чтобы взглянуть, прежде чем Малец закончит.

Малец последовал за ним и едва успел выйти наружу, как Чейн бросился обратно в палатку, чтобы начать приготовления к отъезду. Это не заняло много времени.

"Мне нужно нанять нескольких парней, чтобы они помогли нести сундуки, — сказал он.

Хотя мысль об этой задержке и испытывала терпение Мальца, он понимал, что необходимо немедленно доставить все на берег. Независимо от того, предоставил ли им этот корабль проход или нет, они должны были быть готовы и ждать.

Довольно скоро Чейн вернулся с тремя сильными на вид мальчиками. Чейн нес сундук с шаром воды. Один из мальчиков нес пустой сундук, а другой работал вместе, чтобы наполовину нести, наполовину тащить сундук с огненным шаром — поскольку он был тяжелым, и они шли медленно. Чейн никогда не выпускал их из виду, но в конце концов поставил свой шар на берег, чтобы Малец его охранял, и побежал обратно, чтобы нести огненный шар на последний отрезок пути.

Оказавшись на берегу, все трое побежали, как только им заплатили.

Затем Чейн коротко переговорил с матросом в баркасе, и когда лодка опустела, он забрался в нее и поехал назад по волнам к кораблю, чтобы посмотреть, не удастся ли ему организовать проход.

Малец остался охранять шары, и пока он ждал один на берегу, у него было слишком много времени, чтобы думать, пока он сидел между двумя запертыми сундуками. Он и не подозревал, как сильно его будет преследовать зрелище того, как их раскапывают … как будто воспоминание о Навяте было призраком, от которого он никогда не избавится.

Ему почти хотелось открыть один из этих запертых сундуков. Находясь в теле простого проводника, при обращении с шарами, он должен был снять с человека перчатку. Он впервые прикоснулся к шару своим собственным … с плотью Навята.

Внутри каждого из них было заключено некое присутствие — Духов, единственная в своем роде, как и он сам. И все же он не остановился. Он заживо похоронил двух своих родичей в замерзшей могиле. В то время он говорил себе, что все, что он сделал, было сделано для блага мира. А теперь?

А теперь он взял с собой благородного мертвеца, отправился в северные пустоши и раскопал те же самые шары. И снова он поверил, что это необходимо.

Он не мог назвать это правильным или хорошим-только необходимым.

Сколько еще больших, но меньших грехов он понесет рядом с Навьятом?

Закрыв глаза, он представил себе Магьер, Лисила и Винн, которые доверяли ему, и все же он больше не доверял себе по-настоящему. Он делал только то, что, как он надеялся, было правильным в конце концов, хотя многие вещи, которые он делал, казались неправильными.

Вопросы строились как шепот в глубине его мыслей.

Только у одного — и у многих — были ответы: у его родни, у Духов. Часть их — как и он сам-каким-то образом оказалась в ловушке внутри этих сфер. Если он снова прикоснется к одному из них, сможет ли он найти ответы?

Для этого ему нужно, чтобы Чейн открыл сундуки, и Чейн захочет знать, почему. Малец никогда не мог сказать ни одной нежити, что было спрятано внутри шаров.

Ритмичный всплеск заставил его очнуться, и он посмотрел на воду. Баркас возвращался к берегу, и Чейн довольно быстро выпрыгнул из него и помчался вверх по замерзшему берегу.

— Корабль отплывает на юг на рассвете, — прохрипел он. — Пусть эти матросы погрузят шары. Нам нужно подняться на борт прямо сейчас."

Нос баркаса остановился на берегу, и два матроса выпрыгнули из него, чтобы приблизиться.

С некоторой неохотой Малец фыркнул на Чейна в знак согласия. Ему не нравилась идея позволить матросам управлять шарами, но даже если бы Чейн сам погрузил все сундуки на баркас, потребовалось бы несколько человек, чтобы доставить их на корабль.

Чейн сам поднял один сундук. Молодой моряк-Нуманец ухватился за ручки другого корабля и попытался поднять его. Малец беспокоился об этом. Хотя шары были размером со шлем, они были неестественно плотными и тяжелыми.

"Что это у вас тут? — спросил моряк, делая вторую попытку с большим усилием.

Чейн уставился на мужчину, не отвечая. Моряк больше ничего не сказал и ухитрился поднять сундук обеими руками, в то время как его спутник нес третий, пустой сундук.

Через несколько мгновений они уже были на воде, и вскоре поднялись на борт корабля … с потемневшей, окровавленной палубой и огромными крюками на цепях, свернутыми вдоль ее борта.

— Китобойное судно, — сказал Чейн полушепотом.

Их проводили в каюту внизу и помогли уложить все их пожитки в целости и сохранности. Войдя в каюту, Малец невольно сморщил нос. Все это место воняло и казалось слишком закрытым. Однако обычно стоическое выражение лица Чейна исчезло, сменившись легким облегчением. Малец оглядел каюту. Без небольшого широкого фонаря, установленного на полу, здесь было бы темно, потому что не было иллюминатора.

И все же малец понял. Чейн, должно быть, боялся тех дней, когда он спал, и между ним и солнцем не было ничего, кроме палатки. Малец отогнал эти мысли, потому что, в конце концов, вампир умер много лет назад и теперь существовал в неестественном состоянии. Такие вещи не заслуживают ни понимания, ни внимания.

Ночь они провели в молчании.

Когда взошло солнце, Малец ухитрился ухватиться зубами за ручку двери, пока Чейн дремал, и выскользнул в коридор, закрыв за собой дверь. То, что он должен был охранять природу Чейна от обнаружения, не означало, что он должен был больше спать в присутствии монстра. Он почувствовал, что корабль движется, и быстро поднялся на палубу.

Когда он поднялся по крутым ступеням и выглянул на палубу, несколько матросов остановились, чтобы посмотреть вниз. Они больше не обращали на него внимания и вернулись к своим обязанностям, а он подошел к поручням правого борта. Поставив передние лапы на поручень, он посмотрел на море. Они были не настолько далеко к северу, чтобы иметь дело с прорывом через замерзшую воду, но большие равнины и куски льда были видны.

Теперь, когда он снова остался один, мысли Мальца обратились к следующему пункту назначения: Дерет Ситту.

Он никогда раньше не был в этом городе гномов, а Чейн был. Чейн не только провел некоторое время в Дерет Ситте, но и имел связи с несколькими религиозными деятелями, живущими в местном храме. Еще более немыслимым он был … связан с одним из ходящих сквозь камень, хранителем почитаемых мертвых.